Сведи меня с ума.

Зябко вздрогнув, Сара натянула на себя простыню и это при 35 градусах жары. Ее трясло, словно в лихорадке, кости крутило, а пот холодной струйкой стекал по спине. Но самой неприятной была тянущая боль внизу живота. Она жгла внутренности, связывала в узлы мышцы и посылала по венам пламя. Дыхание было тяжелым. Рывками втягивая в себя воздух, Сара скулила от накатывающей волнами боли.

Опустив руку вниз, девушка прижала ее к своему распухшему от прилива крови клитору. Ощутив на пальцах вязкие выделения, Сара быстро подсчитала дни и поняла, что до месячных еще примерно неделя. Противозачаточные отлично регулировали их, помогая не сбиваться и приходить вовремя. Да и не было у нее никогда таких болей при месячных, не было. Тогда что же с ней происходит?

– Твою ж мать! – громко закричала Сара в подушку, когда интенсивность боли снова возросла.

Через несколько часов ее уже трясло настолько явно, что зубы стучали. Сара не знала, что и где она подхватила, только надеялась, что это никак не связано с вчерашним происшествием. Хотя мысль позвонить сестре и ее мужу все-таки всплывала, девушка вновь и вновь отвергала ее. Рассказывать Дрэйку и Соне, что она вытворяла с практически незнакомым мужчиной в их доме да еще посреди приема?.. Сестра такого не поймет, а выслушивать нравоучения Сара терпеть не могла.

 «Просто это, скорее всего, какой-то дурацкий вирус и ничего более», – успокаивала она себя. Постепенно сознание стало уплывать, растворяясь в агонии, но что-то не давало полностью провалиться в такую спасительную темноту. Словно специально удерживало на краю, заставляя ощущать всю глубину непрекращающихся мучений.

Время утекало как песок сквозь пальцы. Сара не представляла, сколько это продолжается. Минуты и часы перестали иметь для нее значение. Остались только боль и огонь, сжигающий дотла ее внутренности. Где-то на периферии сознания девушка услышала далекие голоса. Мелькнула мысль, что это не могут быть родители, так как по идее оба уже давно должны находиться на работе. Но и версию, что в дом залезли воры, Сара тоже отбросила. Ее измученный болью мозг практически моментально забыл о голосах, вновь сосредотачиваясь на очередном приступе.

Вот только настойчивый стук в дверь не давал сконцентрироваться, врываясь в сознание так неумолимо, что девушке пришлось напрячься в попытке уловить, чего от нее хотят. И она поняла, что слышит взволнованный голос сестры.

– Что она тут делает? – простонала девушка, выгибаясь на кровати, чтобы посмотреть на дверь.

– Сара!!! – обеспокоенный крик Сони, а вслед за ним твердый голос ее мужа с нотками стали и четкий приказ:

– Сара, открой дверь!

 Она действительно хотела ответить им, но в горле першило, а губы настолько пересохли, что, сколько бы она ни проходилась по ним языком, это ни капли не помогало.

– Дрэйк, ломай дверь! – краем уха услышала девушка, и хмурая складка обозначилась на ее лбу.

«Что значит – ломай дверь? – удивилась она. – Зачем это делать?»

– А-а-а-а-а… – болезненно застонала она, когда очередной приступ новой усиленной волной ударил в ее тело.

Секунда и один удар – и белая дверь валяется на полу.

– Твою ж мать! – выругался мужчина, когда аромат, пропитавший помещение, ударил ему в нос. – У нее течка!

– Как течка? – ошарашенно переспросила Соня, врываясь в комнату вслед за мужем.

«Такой же вопрос», – сквозь нестерпимую муку подумалось Саре, но мысль сразу же затерялась в приступе боли.

– Такая же, что была и у тебя. Течка при спаривании.

Соня быстро подскочила к сестре и опустилась рядом с ней на кровать, а Сара протяжно застонала, потому что даже такое незначительное движение возле нее вызывало боль. Ей хотелось замереть в одной позе и не двигаться. Поймать тот миг, когда боль отступает, и жить только в нем.

– Соня, не трогай ее! – приказал Дрэйк, все еще обнюхивая спальню, пытаясь определить, кто причастен к возникновению такой ситуации. – Ей будет только хуже от твоего прикосновения.

– Сара… Сестричка…

Веки девушки дрогнули, но так и не поднялись. Она практически скулила, не отдавая себе в этом отчета. Голос сестры доносился словно издалека. Единственным желанием девушки в этот момент было умереть, чтобы не чувствовать больше такой боли.

– Дрэйк, как это могло с ней случиться? Ты же говорил, вы не спариваетесь с людьми! Почему моя сестра сейчас страдает? – гневно закричала Соня, ощущая собственную беспомощность.

Она не знала, как помочь младшей сестре, а единственный мужчина, который, можно сказать, был ответственен за это, в задумчивости стоял в стороне. Гнев и злость на Дрэйка поднялись в ней.

– Это могло произойти только в том случае, если ситуация сложилась, как и с тобой, – спокойно начал мужчина, словно и не замечая ярости жены. – Она чья-то истинная пара. Осталось выяснить чья и отвезти ее к нему.

– Так выясни это! – заорала Соня, когда сестра в очередной раз болезненно замычала.

– Этим я и занимаюсь. Стараюсь уловить и распознать аромат самца, который вызвал у нее течку. Но вокруг слишком много феромонов, да еще и ты немного отвлекаешь!

Соня от гнева прикусила нижнюю губу, но промолчала. Дрэйк снова втянул в себя воздух. Его ноздри трепетали, мужчину не покидало ощущение чего-то знакомого. Словно это кто-то близкий. Тот, кто совсем недавно был рядом. Постепенно исключив все поверхностные ароматы, он наткнулся на четко узнаваемый запах сильного самца.

– Твою ж мать! Алек!

– Какой Алек? Это же не тот хам, что вовсю критиковал нашу женитьбу? Не тот, с которым препиралась Сара? – возмущенно поинтересовалась Соня.

– Именно тот, – стиснув зубы, процедил Дрэйк.

– Как такое могло случиться? Он же презирает людей!

– Об этом лучше спросить твою сестру.

– Она сейчас не в состоянии отвечать мне! – в панике вскрикнула Соня, и в этот момент Сара снова застонала от жгучей боли и начала метаться по постели в поисках успокоения. – Я убью его!

– Я сам это сделаю. Но сначала необходимо помочь Саре и желательно это сделать до того, как ее учует какой-то другой оборотень.

– Что значит – другой оборотень? – не сводя глаз с сестры, переспросила Соня.

– А то, что он сделал ее желанной для любого свободного оборотня, который находится в пубертатном периоде или прошел его и теперь просто ищет подходящую для спаривания самку. Нынешний запах Сары делает ее не просто подходящей, а очень желанной. Это словно аромат самого изысканного деликатеса, особенно для голодающего.

– Твой друг – мертвец, – спокойно пообещала Соня, но голос ее звенел от гнева и злости.

– Он мне больше не друг. Семья прежде всего, – твердо ответил ей Дрэйк, не упомянув, правда, что Алеку, скорее всего, придется войти в эту семью, несмотря на желание (или нежелание) ее членов.

– Как мы можем убрать это? Помочь ей?

Глаза девушки, стоило ей бросить взгляд на сестру, наполнились слезами. Она помнила свои мучения, но эти воспоминания были словно в дымке. Их перекрывали воспоминания о страсти и неземном наслаждении, что дарил ей ее супруг, убирая боль и сводя с ума.