Сведи меня в могилу
Шрифт:
Во взгляде Тары мелькнул интерес.
– В общем, у тебя месяц назад была свадьба. Богат туда ходил.
Хоть фраза звучала утвердительно, собеседница кивнула.
– Не знаю, приглашала ли ты его… уже неважно. До нашей свадьбы оставались считанные дни, а тут такое. Упёрся. «Пойду», и всё тут! Я против была. Думаю, понимаешь… Мы поссорились. Уехал. Я за ним. Сидела в машине, говорила по телефону, просила выйти. Сама в зал не вошла. Вот ещё, бегать за ним! – Вини знала, что драма в её исполнении правдоподобной не получится, потому для вида прикрыла глаза и медленно выдохнула. – Не спустился. Ещё и нажрался. Я огорчилась, так сказать, и…
Тара то ли играла какую-то свою роль, и играла очень хорошо, то ли боролась с сонливостью, поэтому спросила:
– На кой?
– Я в положении.
Признание взбодрило.
– Ты типа хочешь сказать?..
– Да.
Тара ни с того ни с сего расхохоталась. Похоже, сказка ей понравилась. Вини почувствовала, что те двое смотрят на них, и краска на её лице проступила даже через пудру. А может выстрел в спину – это не так уж и плохо?
– Ты прости, – извинялась девушка в сиреневом. – Просто Богат, скажу по секрету, – редкостный мудак. Когда он лажает, у меня душа поёт.
Вини молчала, потупившись.
– Слушай, а у вас, правда, всё серьёзно? Вот прямо любовь, все дела? – Тара не пыталась выдавить из себя и толики сочувствия и теперь просто наслаждалась происходящим.
– Ну, я как бы жена его.
– Так и в чём проблема?
– В смысле? – Вини почувствовала раздражение. – Экспертиза.
С числом детей сейчас строго. Ещё до рождения в обязательном порядке проводится тест ДНК, чтобы записать ребёнка на конкретного отца. Если у него уже оказывается двое живых детей, для избавления от третьего маму кормят таблеточкой. Жестоко, конечно. А думать надо было раньше!
– Не хочу, чтобы вскрылось так, – подливала Вини. – Чем раньше разрешу, тем лучше.
Тара отмахнулась, попивая кофе.
– Не об этом речь. Я про аборт.
– Нет. Убить собственного ребёнка! – Да, в этой истории Вини – ярая противница такого вида контрацепции. Без лишних подробностей. Так сказать, дала простор фантазии. Детство в консервативной семье или трагическая ошибка прошлого – путь выбирает на своё усмотрение.
Новоявленная «мамаша» молча стерпела пренебрежительный взгляд Тары.
– Извини, мне просто очень интересно. И какой у тебя план? Семью с ним строить?
– Это уже мои проблемы. Я совершила ошибку и собираюсь разобраться с ней сама. Всё, что хочу у тебя попросить, это имя. Конечно, может показаться, будто ты тем самым подставляешь своего друга. Но и ты меня пойми. Единственное, на что я могу надеяться, так только на твою женскую солидарность.
Тара с минуту подумала о чём-то своём. Нечитаемые мысли проносились в хитрющих глазах, а пальцы крутили уже пустой стаканчик.
– Как он выглядел?
– Вечер. В машине было темно.
– Да-а, подруга. Ну, хоть голос? Или что угодно. Я не знаю… Что говорил?
– Не помню. Я пьяная была.
– Пьяная? За рулём?
– Мы поссорились, говорю же! Ты же не расскажешь? Никому не расскажешь, правда? – она позволила искреннему страху просочиться через поток лжи.
– А что, надо? – ухмыльнулась та.
– Нет!
– На нет и суда нет. Только трудно этого не сделать. Характеристик ноль, и мне что, придётся посвятить в твои похождения всех мужчин в моём окружении?
– Я за одно зацепилась. Он хвастался, что работает с недвижимостью.
Вини внимательно проследила за реакцией Тары. Если она заварила всю эту кашу, сейчас
должна была раскрыть обман, понять истинные мотивы. Вопреки опасениям, на лице собеседницы расцвела улыбка узнавания.– А, этот может, да, – она заглянула ей в глаза. – Ты очень глупая, Вини. А глупым надо помогать. Тем более, не могу упустить такой возможности. Пишешь?
Тара предоставила имя предполагаемого отца. Распинаясь благодарностями, поддерживая образ провинившейся девочки, Вини поспешила удалиться. Тех двоих в кофейне уже не было.
Сырой ветер, пригнавший ночь с Востока, трепал завитые локоны. Увлекал в вальс выброшенные мимо урны фантики и полиэтиленовые комья. С невозмутимым видом Вини попивала горячий чай, устроившись на капоте Угунди. Нарочито скучающе разглядывала вывески по ту сторону улицы, в том числе золотые буквы «Global project».
Офис риэлтерской компании занимал первый этаж многоквартирного жилого дома. Его пустые окна, завешенные тенью, вступали в контраст с тёплым светом семейных гнёздышек. Разыгравшееся воображение рисовало, как в этих чёрных провалах истязают несчастных, так же, как её… да, можно сказать, друга. «Сожитель» звучит отвратительно, «муж», «супруг» годится на людях, а это слово – вполне себе нейтральное. Он стонал, болея в угаре, а местные домочадцы наверняка сетовали на любвеобильных соседей.
Выходной Вини провела в интернет-кафе – боялась копать со своего домашнего компьютера. Разумеется, никаких следов. Тупик… был бы, не будь у Вини имени, состава преступления и крупного банковского счёта. Подумав не час и не два, связалась со своим нотариусом, чтобы тот порекомендовал надёжного человека.
Глава 5 – Хороший тамада
Вини не рассказала, где провела воскресенье, а Богат не тот, кто вправе допытываться. Не считая начальника, который мог без зазрения совести выказывать ей недовольства, таким человеком была только мама. Перед каждым «звонком на тот свет», дверь кабинета плотно закрывается, и гостю остаётся лишь гадать. Прикладывая ухо, слышал шум своей крови. Как бы интерес не превалировал, не рискнул приоткрыть. Если заметит – конец образу. Времени и так не то чтобы много. Любая оплошность фатальна. Тем более на старте.
Вини могла бы похвастаться маме своей находчивостью, тем, как решает взрослые проблемы. Не сделала этого по трём причинам: до конца не разрулила, влезла, куда не просили, и самое главное, выставила себя дамой легкомысленной, если выражаться литературно. И без маминых нравоучений терзалась сомнениями. Машина времени до сих пор не изобретена – вернуться в прошлое нельзя. Расслышали ли посетители кофейни пикантные подробности её выдуманной личной жизни? Узнали ли в ней женщину из списка Гропс?
Да и вообще, с какой стати Богата с праздника должен был увести кто-то из гостей? Он с ней ничем не делится. Даже адреса не называет. В паспорте только Подмосковная общага. Вини воспользовалась бы премиальным доступом к Русской Базе Недвижимости и пробила бы пентхауз. Не без помощи нотариуса и его дружка программиста быстро вышла бы на этих риэлторов, даже если объект уже сто раз передоверили. Но нет, приходится додумывать и играть невесть кого.
– Делать мне больше нечего, – бурчала Вини. – Упёртый баран.