Сверхновая американская фантастика, 1995 № 3

Внезапно русал крутанул сальто, нырнул и исчез в углублении под камнем.

Мисс Карстэрс поднялась в кабинет и взялась за дневник, чтобы описать свои наблюдения. Чем больше деталей происшедшего заносила она на бумагу, тем больше крепла уверенность, что действие русала были намеренными. Ни один хищник — а чудище, судя по его зубам, было животным хищным — не стал бы инстинктивно выпускать свои самые уязвимые органы вместо того, чтобы наоборот спрятать их. А значит, эта демонстрация была продуманным жестом вызова и презрения. Однако, сколь ни обоснована эта аргументация, она не давала никаких доказательств в пользу того, что Амфибий способен рассуждать. Нужно было найти эмпирический способ проверить наличие у него разума.

Оторвавшись от своей записной книжки, мисс Карстэрс рассеянно взглянула на сверкающий, по-осеннему яркий океан вдали. Герцог Ардонилли писал, что человек единственный в животном мире использует орудия. Но мистер Дарвин приводил убедительные доводы против этого утверждения, приводя в пример шимпанзе и орангутанга, которые часто используют палки и камни, раскалывая твердые орехи или сбивая с дерева фрукты. Однако животное, менее высокоорганизованное, чем обезьяна, вряд ли догадается использовать какие-либо инструменты, кроме собственных высокоспециализированных органов, данных им природой, не так ли?

Русал находился в бассейне, полном рыбы, и не клюнул бы на приманку просто из-за голода; мисс Карстэрс рассчитывала на его любопытство. Хорошей идеей показалась ей клетка с плавающей внутри рыбой — настоящей живой рыбой, а не муляжом. Почему бы не использовать одну из крысиных ловушек, что свалены в груду в саду под навесом? И предложить Амфибию набор инструментов: ломик и, возможно, кусачки. Да, решила мисс Карстэрс, надо опустить в бассейн клетку с рыбой внутри и посмотреть, как будет вести себя русал.

На следующее утро русал опять встретил мисс Карстэрс, восседая на камне. Но теперь он выглядел более удрученным, чем вчера.

Не вполне уверенная в правильности избранной тактики, мисс Карстэрс ступила в оранжерею, неся ведро с водой, где плавала живая макрель. Ее сопровождал Стефан, нагруженный крысиной ловушкой, ломиком, кусачками и небольшой ножовкой. С его помощью, мисс Карстэрс поместила макрель в клетку и опустила ее на дно бассейна. Затем она отпустила Стефана, устроилась поудобнее в плетеном кресле, достала из кармана «Происхождение человека» и притворилась, что читает.

В течение четверти часа картина не менялась.

Мисс Карстэрс читала в кресле, русал сидел на камне, клетка с макрелью виднелась на песчаном дне бассейна, а инструменты оставались разложенными на краю бассейна, повернутые ручками к тому, для кого были предназначены.

Наконец недовольная мисс Карстэрс, раздраженно хмыкнув, перевернула очередную страницу — и вдруг русал соскользнул со своего камня в бассейн.

По воде прошли волны, поднялся водяной столб. Когда шум улегся, на поверхности показалась голова русала — он свирепо оскалился. Ясно было, что обман разъярил его, и, несмотря на комичность ситуации, смеяться мисс Карстэрс почему-то не хотелось.

Чудище закрыло рот (слышно было, как лязгнули челюсти), вытащило клетку на камень, само подтянулось туда же и внимательно изучило разложенные перед его носом инструменты.

Кусачки он отверг сразу. Он дотронулся до ножовки и торопливо отдернул лапу, уколов палец о ее острый зуб. Тут же он засунул пораненный палец в рот, как это сделал бы человек или обезьяна.

«Любопытно», — заметила про себя мисс Карстэрс.

Затем он схватил ломик и, просвистев что-то, опустил его на клетку — та перекосилась, русал заметил, что она сделана не из единого куска.

Придавив клетку рукой, русал просунул ломик в щель и одним усилием взломал ее, затем мгновенно запустил в клетку руку и схватил бьющуюся макрель.

Некоторое время Амфибий держал рыбу в руке, словно раздумывая, что с ней делать. Он переводил взгляд с рыбы на мисс Карстэрс и обратно, и она услышала тихий звук, похожий на вздох, сопровождавшийся шевелением плавников у жабр.

Этот вздох и постоянное меланхолическое выражение «лица» делали его настолько похожим на пожилого джентльмена, нерешительно приступающего к незнакомому блюду, что мисс Карстэрс невольно улыбнулась. Русал помрачнел; он не спускал с нее пристального взгляда. Так продолжалось довольно долго, и, наконец, мисс Карстэрс опять услышала тихий шепот волн, перед ее глазами снова заплясали серебристо-голубые отблески.

А ведь мисс Карстэрс вовсе не имела склонности к галлюцинациям и не обладала особенно пылким воображением. Ее радовали бури, что пугали до дрожи особ более чувствительных, и ее не тошнило от вида внутренностей и костей. К тому же она отличалась прекрасным здоровьем и не знала, что такое головная боль. Поэтому, когда в ушах у нее зашумело и перед глазами замерцали и закружились непонятно откуда появившиеся светлячки, мисс Карстэрс просто закрыла глаза, ожидая, пока ее состояние придет в норму.

Шум моря чуть отступил, пульсирующие удары в голове превратились в тупую боль.

Мисс Карстэрс открыла глаза — и встретилась взглядом с радужными глазами русала. Снова возникли удары, шум и блики перед глазами.

Самым разумным для мисс Карстэрс было бы отвести взгляд. Но ведь тогда она никогда не узнает, зачем Амфибий старается загипнотизировать ее и почему от его взгляда у нее так болит голова. На секунду ей пришло на ум, что, парализовав ее своим взглядом, он переползет через бортик и вцепится ей в горло зубами-иглами. Но мисс Карстэрс отогнала это предположение и подчинилась его взгляду.

И сразу очутилась в море. Она плыла в зелено-серой прохладной глубине, временами в поле зрения мелькали силуэты рыб. Ее несло течением в неизвестном направлении. Океан вокруг был полон скал и прочих опасностей, таил в себе зародыш шторма и внушал страх. Она понимала, что ее относит к чужому берегу, все ближе и ближе. Она была напугана, хотя и чувствовала себя сильной в своей стихии. Вот ее хвост уже вильнул по песчаному дну, волны, поднятые ветром, вмешались в течение, схватили ее, словно бандиты, сговорившиеся погубить ее, и выбросили на берег. Вся в ушибах, раненая, хватая ртом воздух, мисс Карстэрс потеряла сознание.

Она пришла в себя через несколько минут. Кровь приливала к ее глазам, пульсируя в артериях, в ушах звенело. Русала не было видно. Медленно, мисс Карстэрс добралась до кресла и позвонила Саре. Надо выпить чаю, может, даже немного бренди — она не в силах была даже подняться по лестнице в свою комнату. Ее тошнило, как после качки.

Войдя в оранжерею и увидев свою хозяйку в таком состоянии, Сара вскрикнула.

— У меня закружилась голова, — объяснила мисс Карстэрс. — Несомненно, я слишком долго читала вчера ночью. Принеси мне немного бренди, будь добра, и приготовь постель — я, пожалуй лягу. Нет, — ответила она на вопросительный взгляд Сары. — Не надо звонить доктору Бланду. У меня просто немного болит голова, вот и все.