СверхНОВАЯ правда Виктора Суворова

Причем серьезное (и в серьезном темпе) развитие промышленности требует больших поставок товарной сельхозпродукции. А крестьяне именно к началу 1928 г. попридержали хлебушек от сдачи (продажи) его государству. Оно было заметно в ноябре 1927 г. и усилилось в декабре. Товарного хлеба было заготовлено менее 50 % от уровня 1913 г., причем зажиточное крестьянство бойкотировало государственные закупки по «твердым» (то есть ниже рыночных) ценам. А также дороговизна и нищета, отсутствие промтоваров, дезорганизация закупочных органов, слухи о предстоящей войне — все это вылилось во всеобщее недовольство крестьян правящей властью и вызвало кризис, который Сталин назвал «кулацкой забастовкой».

Требовалось принимать меры. Одного из двух вариантов. Или методами экономической заинтересованности, или принуждением. Экономический «интерес» обошелся бы правительству в большие затраты. Принуждение грозило возникновением новой гражданской войны. Но в январе 1928 г. сила и организованность большевиков во главе со Сталиным оказались гораздо выше, чем в 1918-м. И Сталин не стал «заморачиваться» и вспоминать свои же предостережения предыдущих лет. Он приказал развернуть принудительное давление на крестьян. В первую очередь загнать их в колхозы.

В январе—феврале 1928 г. согласно решениям Совнаркома и ЦК ВКП (б) были применены «чрезвычайные меры» по хлебозаготовкам: обыски и реквизиция зерна, закрытие рынков, введение карточной системы в отдельных регионах и т. п. Отказ продавать хлеб по твердым ценам квалифицировался как уголовное преступление — «спекуляция» и карался конфискацией имущества и тюремным заключением (ст. 107 УК РСФСР). «На места» выезжали «уполномоченные». Сталин самолично отправился в Сибирь. Другие руководители, такие, как Андреев, Микоян, Постышев или Косиор, отправились в хлебные районы Черноземья, на Украину и на Северный Кавказ. 14 января 1928 г. Политбюро направило местным властям циркуляр с требованием «арестовать спекулянтов, кулаков и других дезорганизаторов рынка и политики цен». Эти меры предотвратили хлебный кризис в 1928 г. Но процесс оказался сложным. И растянулся на 5 лет. А с учетом укрепления созданных колхозов на все это ушло до 7 лет (к 1935 г.). Но в результате Сталин получил возможность более гарантированно изымать урожай в «закрома». Что очень важно в период военного лихолетья. Кроме того, попутно отрабатывалась технология террора против всего населения страны вообще. И это тоже очень важно для военного времени. Никакую «демократию» с угрозой новых революций допускать нельзя. Вот и получается, что с 1928 г. Сталин развернул спешную подготовку к масштабному ведению новой мотомеханизированной войны. Другие объяснения не просматриваются.

Но войны с кем? Разве просматривалась ли в 1928 г. вероятность осложнения мировой ситуации? Можно сказать, что да, просматривалась. Это видно по текстам докладов Иосифа Виссарионовича съездам партии. В декабре 1927 г. в Москве проходил XV съезд ВКП (б). 3 декабря на нем с политическим отчетом выступил Сталин. Каким был первый раздел отчета? Он назывался: «Нарастающий кризис мирового капитализма и внешнее положение СССР». Его первые абзацы:

«Наша страна, товарищи, живет и развивается в обстановке капиталистического окружения. Ее внешнее положение зависит не только от ее внутренних сил, но и от состояния этого капиталистического окружения, от положения капиталистических стран, окружающих нашу страну, от их силы и слабости, от силы и слабости угнетенных классов во всем мире, от силы и слабости революционного движения этих классов. Я уже не говорю о том, что наша революция есть часть международного революционного движения угнетенных классов.

Вот почему я полагаю, что отчет ЦК должен быть начат с обрисовки международного положения нашей страны, с обрисовки положения в капиталистических странах и состояния революционного движения во всех странах».

Далее Сталин перечислил ряд цифр, говорящих о росте мировой торговли и какой-то как бы стабилизации капитализма. А затем он задал вопрос:

«Означает ли все это, что тем самым стабилизация капитализма стала прочной, устойчивой? Конечно, нет!

Еще на XIV съезде говорилось в докладе, что капитализм может дойти до довоенной нормы, может перевалить через эту довоенную норму, может рационализировать свое производство, но что это еще не значит, — далеко еще не значит, — что стабилизация капитализма может от этого стать прочной, что капитализм может вернуть себе былую довоенную устойчивость. Наоборот, из самой стабилизации, из того, что производство растет, из того, что торговля растет, из того, что технический прогресс и производственные возможности возрастают, в то время как мировой рынок, пределы этого рынка и сферы влияния отдельных империалистических групп остаются более или менее стабильными, — именно из этого вырастает самый глубокий и самый острый кризис мирового капитализма, чреватый новыми войнами и угрожающий существованию какой бы то ни было стабилизации».

То есть в конце 1927 г. советские руководители очень тщательно анализировали мировую политику и просматривали ее перспективы на будущее. На ожидание кризиса и ухудшение международной ситуации. Вот для того, чтобы страна оказалась готовой к использованию возможных «перспектив мировой революции», и началось в 1928 г. «закручивание гаек».

Но если в отчетном докладе XV съезду Сталин еще не так откровенно призывал к мировой революции, то в заключении доклада XVI съезду ВКП (б) в июне 1930 г. он конкретно перечислил:

«Я кончаю, товарищи.

Каков общий вывод?

Мы имели за истекший период ряд решающих успехов на всех фронтах социалистического строительства. Мы имели эти успехи потому, что сумели держать высоко великое знамя Ленина. Если хотим победить, мы должны и впредь держать знамя Ленина высоко, охраняя его чистоту и незапятнанность. (Аплодисменты.)

Таков общий вывод.

Со знаменем Ленина победили мы в боях за Октябрьскую революцию.

Со знаменем Ленина добились мы решающих успехов в борьбе за победу социалистического строительства.

С этим же знаменем победим в пролетарской революции во всем мире.

Да здравствует ленинизм! (Громкие, долго не смолкающие аплодисменты. Овации всего зала.)»

«Правда» М 177. 29 июня 1930 г.

Вот так готовился-готовился СССР к серьезной схватке с империализмом ради победы всемирной пролетарской революции, но 22 июня 1941 г. оказался ПОЛНОСТЬЮ НЕ ГОТОВЫМ!!!!!

Говорят, не успели…

Немцы, кстати, начали гораздо позже — в 1933-м. И в худших условиях. Но успели.

Сталин принял решение в 1928-м…

Кирилл Александров «ПЛАНИРОВАЛСЯ УДАР ПО РУМЫНИИ В НАПРАВЛЕНИИ НЕФТЯНЫХ МЕСТОРОЖДЕНИЙ»

Генералы и офицеры власовской армии о планах Сталина и состоянии РККА в мае — июне 1941 г

Среди широкого круга источников, которые сегодня используются специалистами при изучении противоречивых планов и намерений партийного и военно-политического руководства СССР в предвоенные месяцы, внимание исследователя привлекают показания советских военнопленных, в первую очередь представителей командно — начальствующего состава Красной армии. Одним из первых к ним обратился известный немецкий историк доктор И. Хоффманн (Гофман), уроженец Кенигсберга, скончавшийся в 2002 году. Он ввел в научный оборот интересные фрагменты из многих опросных материалов и протоколов, [278] повлиявшие на характер современной дискуссии о драматических событиях весны — лета 1941 г.

278

272. Hoffmann /. Stalins Vernichtungskrieg 1941–1945. M"unchen, 1999; Врус. пер. см.: Гофман И. Сталинская война на уничтожение. Планирование, осуществление, документы. М., 2006. С. 35–36, 38–40, 42–43, 64–67, 80–85 и др.

Острую полемику среди ученых и публицистов вызвали разновременные заявления трех пленных генералов (А. 3. Наумова, И. П. Крупенникова и Л. А. Мазанова), касавшиеся знаменитого выступления секретаря ЦК ВКП (б) И. В. Сталина на приеме-банкете, состоявшемся вечером 5 мая 1941 г. в Большом Кремлевском дворце в честь выпускников курсов по усовершенствованию командиров штабов при Военной академии им. М. В. Фрунзе. Опубликованные Хоффманном свидетельства совпадали в главном: в тот день перед многочисленными гостями Сталин якобы заявил о завершении миролюбивой политики Советского Союза и предложил тост за активную, наступательную политику, «за новую эру развития и расширения Советского государства». [279] Война с Германией, по впечатлениям очевидцев, стала близкой и неотвратимой. Причем инициатива в грядущем столкновении с Вермахтом должна была принадлежать Красной армии.

279

273. Гофман К Указ. соч. С. 40. Полный текст см.: Перевод сообщения генерал-майора Наумова о банкете в Москве 5. 5. 41 г. по случаю выпуска слушателей военной академии // Вишлев О. В. Накануне 22 июня 1941 года. Документальные очерки. М., 2001. С. 170–171.

Московский историк О. В. Вишлев подверг настоящий источник резкой критике. В традиционном для советской историографии стиле он немедленно заклеймил творчество Хоффманна, чьи работы, с точки зрения его оппонента, представляют собой «события не научной, а скорее политической жизни». [280] По версии Вишлева, показания о подготовке Советским Союзом нападения на Германию охотно давали «перебежчики или те, кто, попав в плен, решил перейти на службу к немцам», [281] в том числе и упомянутые генералы. Однако подлинная картина выглядела намного сложнее. При ее внимательном рассмотрении уязвимой оказывается скорее позиция Вишлева, чем Хоффманна.

280

274. Там же. С. 84. Естественно, что публикацию собственных трудов Олег Викторович рассматривает, скорее всего, исключительно в качестве «событий научной жизни». Это не мешает ему всерьез отстаивать вполне политический тезис о том, например, что в августе — сентябре 1939 г. «угроза фашистской агрессии была вполне реальной» в результате возможного «выхода вермахта к государственной границе СССР» (Там же. С. 14). Поисками ответов на очевидный вопрос о том, какими реальными средствами, силами и ресурсами вермахт располагал летом — осенью 1939 г. для нападения и ведения войны против СССР, О. В. Вишлев себя не утруждает.

281

275. Цит. по: там же. С. 96.