Свет горизонта

— Я вижу, вы тут не скучаете? — спросил Наруто, решив сменить тему.

— Да, Шизуне-сан дала нам свиток ее учительницы Цунаде. Здесь много медицинских техник, а их полезно знать. Тем более, так мы быстрее вылечимся и выйдем отсюда, — ответила Сакура, улыбнувшись, когда увидела сцену отступления Наруто под напором его напарницы.

Наруто сглотнул, вспомнив, какие удары получал в прошлой жизни от Сакуры. Если у нее будет столько же энтузиазма, что и у Хару, девушка превратится в машину для убийства.

— Ты бы тоже что ли делом занялась, — пробормотал Наруто, взглянув на засмеявшуюся Хару.

— Мне незачем. Цунаде-сан была моей тетей, я уже знаю ее техники, в том числе и медицинские, — отмахнулась девушка.

— Цунаде — твоя тетя? — прошептал Наруто, уставившись на девушку. Теперь он смог объяснить такое сходство в их внешности.

— Была ей, — резко ответила Хару, но потом замолчала, — Цунаде умерла очень давно, кажется, еще до моего рождения.

Наруто замолчал, отметив, что потом обязательно спросит больше.

— Так может, поможешь нам? — спросила Ино, обратившись к ней.

Сенджу усмехнулась.

— Пока лак не высохнет, я бессильна, — ответила она, и в глазах блеснула искорка коварства.

— Я буду такой же как Цунаде-сама, — произнесла Сакура, мечтательно закрыв глаза, — Я выучу все ее техники и превзойду всех медиков и куноичи. Даже тебя, Хару.

— Размечталась! — язвительно отмахнулась Сенджу.

Как-никак, гордость и самолюбие мешали ей в общении с подругами, хоть были неотъемлемой частью девушки.

Тем не менее, Сакура успешно справлялась с освоением медицинской техники, и ожог на ее плече медленно исчезал.

— Наруто, подойди, — произнесла Ино.

Узумаки вздрогнул, не понимая, чего хочет девушка, но подошел и сел на стул рядом с кроватью блондинки.

— Спасибо тебе, что спас меня тогда на крыше, — быстро сказала она, приподнялась на кровати и поцеловала его в щеку.

Узумаки вздрогнул. Он этого никак не ожидал.

"Может, ей надо сказать, что когда она падала, ее поймал не я, а Киба?" — пронеслось в голове, — "Нет, лучше не буду!"

— Да не за что, — улыбнулся Наруто, почесав затылок.

— Нас уже скоро выписывают, так что можешь не волноваться, — произнесла блондинка, усмехнувшаяся при реакции Наруто на поцелуй.

Наруто, поймавший на себе раздраженные взгляды Сакуры и Хару, сглотнул.

— Ну, тогда до встречи, — улыбнулся блондин, быстро попрощался и вышел из палаты.

По пути он заскочил к Неджи, Соре и Сумару, который тоже пострадал во время атаки, когда защищал деревню, которая была даже не его родным домом. Похоже, в академии все трое мало общались, а потом попали в разные команды и почти не пересекались, а тут судьба свела их вместе, и генины нашли общий язык.

Наруто не стал заходить, а прислушался к разговору.

— Так значит, ты из разрушенной деревни? — спросил Сора темноволосого парня.

— Да, Деревня Скрытой Звезды. Ее уничтожила вражеская деревня, и я оказался единственным выжившим. Коноха не раз помогала нам, и я решил пойти туда. Хокаге-сама разрешил мне остаться у вас и стать ниндзя Конохи. Он предоставил мне дом и зачислил в Академию. Здесь я нашел новый дом, но никогда не забуду родителей, которые отдали жизни, защищая звезду, своих друзей и Хошикаге.

— Печально, — вздохнул Сора, искренне сочувствуя новому знакомому.

— Жизнь — очередь за смертью. Дурак тот, кто лезет без очереди, — сказал Сумару, повторив фразу, которую когда-то сказал при встрече с Наруто, — теперь я понял, что истинным дураком был я, оставшийся последним из выживших...

— Я что-то слышал об этом, — пробормотал Неджи, припоминая то, что ему рассказывали об этой деревне, и включил бьякуган, хотя врачи попросили его так не делать. Он стал рассматривать парня, удивляясь строению и течению энергии в его Системе Циркуляции Чакры.

— А, это... Нашей особенностью была звезда, которая даровала всем шиноби деревни особенную фиолетовую чакру, — повествовал Сумару, — мы с детства тренировались со звездой, поэтому во мне течет эта чакра.

Хьюга изумленно открыл рот.

— Это просто невероятно! Эта чакра мощнее обычной, — сказал он, — наверняка, техники тоже мощнее.

Сумару моргнул, при этом на свету солнца блеснули его розово-пурпурные глаза, отчетливо светящиеся на фоне смуглой кожи.

— По правде говоря, я специализируюсь на собственных техниках, которые дает мне использовать особая чакра, — протянул Фейто, задумчиво посмотрев на потолок, — это называется Методом Мистического Павлина.

Неджи улыбнулся.

— Я из клана Хьюга. У меня тоже свой особенный стиль, — ответил он, показав пальцем на глаза, по бокам от которых вздулись кровяные сосуды, — бьякуган — гордость моего клана. С его помощью я и использую большинство своих дзюцу.

Сумару кивнул.

— Так что же там случилось со звездой? — нетерпеливо перебил Хьюгу Сора, за что Неджи наградил его недовольным взглядом.

— Я не знаю. Может, ее похитили, ведь именно для того, чтобы завладеть звездой, нашу деревню не раз атаковали, — пробормотал генин.

— Сора, теперь твоя очередь, — буркнул Неджи, видя, что Сумару закончил историю и предался воспоминаниям.

Он деактивировал бьякуган, так и не взглянув на Сору, который бы тоже мог удивить Хьюгу объемом своей чакры.

— Я родом из Храма Страны Огня, который находится не так далеко отсюда. В храме живут особые шиноби. Их называют ниндзя-хранителями. Это монахи, которые тренируются каждый день, чтобы совершенствовать свое тело и дух. Правда, меня они сразу не возлюбили. Мой отец погиб, а мама умерла еще давно. В храме ко мне относились, как к чужому. И тогда мой учитель Чирику-сама отправил меня в Коноху, крупнейший центр Страны Огня, чтобы я смог стать шиноби и увидеть мир, путешествуя на миссиях. Я специализируюсь на техниках стихии Ветра.

— А почему у тебя рука забинтована? — спросил Сумару.

Сора замолк, поправил съехавшую челку, а потом быстро ответил:

— Вам лучше на нее не смотреть. Это проклятие, которое монахи наложили на меня в Храме в детстве.

Наруто понял, что ребята поглощены разговорами и не стал их тревожить, тем более что видеться лишний раз с Неджи не хотелось.

В еще одной палате он нашел Мидзуки, который лежал в маленькой палате совершенно один и любовался летящими в окне облаками. Лицо его было грустным.