Свет обратной стороны звезд

— Это нонсенс, милейший Анатолий Петрович, — взвился начштаба. — Это ловушка для дураков. Все так нелогично, бессмысленно…

— Зиновий Альбертович, позвольте мне высказаться до конца. Ведь мы же вас не перебивали.

— Мне бы не хотелось, чтобы у присутствующих сложилось упрощенное представление, о произошедшем, которое господин майор предлагает как единственно возможное. Мы должны понимать, что… — Томасон даже вскочил, и хотел, было продолжить, но его раздраженно оборвал командующий:

— Право же, уважаемый Зиновий Альбертович, дайте же, наконец, говорить кому-то кроме себя.

— Как прикажете, господин генерал.

Томасон сел с видом осмеянного презренной чернью пророка чистой науки. Его терпения хватило почти до самого конца совета.

Заставив многоречивого Зиновия Альбертовича заткнуться, командующий Базой перевел заседание в деловое русло.

Быстренько доложился начальник службы перехвата, расшифровав в общем-то ясное и без перевода сообщение с погибающего скаута. На основании записей, сделанных при работе ключом, он подтвердил, что передача велась радистом корабля.

Выступил руководитель группы астрономических наблюдений. Он сообщил, что согласно спектрограммам взрыва и последующего мониторинга газового облака в излучениях в огромных количествах присутствуют излучения, характерные для астероидного вещества при реакции инициированного распада.

Зал наполнился негодующими криками. Один за другим поднимались люди и брызгая слюной, клеймили подлых эланцев, призывая наказать нарушителей кодекса воинской чести и древнейшего, от начала времен договора, подписанного еще отцами-основателями государств Обитаемого Пространства.

Несмотря на печальные последствия, нарушение Конвенции Семи, было скорее на руку для пострадавшей стороны. В общем-то, народ кричал скорее от облегчения. Все боялись, что было использовано принципиально новое оружие, которое одним выстрелом сожгло эскадру. И теперь этот страх находил выход в припадке ненависти к врагу.

Когда народ вволю наорался, слово взял начальник Службы Безопасности.

— Уважаемые господа, — начал полковник Томский, обводя взглядом собрание. — По моему скромному мнению, мы сильно отклонились от темы. Да, эланцы — подонки. Да, они использовали небесные тела в качестве оружия, что строжайше запрещено Кодексом воинской чести и Конвенцией. Но я вас, господа, уверяю, — эсбешник сделал многозначительную паузу, — по этому поводу здесь и сейчас не соберутся, как записано в старинной хартии, флоты семи держав, чтобы покарать военных преступников. Те времена давно прошли.

Глюкранду посетят несколько чрезвычайных дипломатических миссий разных государств, будет зачитаны ноты протеста, послы получат заверения в том, что данное оружие никогда не будет применено против них.

В Баалноро потом посмеются и бросят эти договоренности в нужник. На том дело и закончится.

Галдеж, который сопровождал речь полковника стих. Крикуны тихо опустились на свои места. Томский воспользовался этим и продолжил:

— Да, господа, наше положение незавидно. Нуль-циклон не дает использовать квик-передатчики и отправить депешу с курьером на гиперпространственном корабле.

Мы не можем сообщить о тяжелом положении дел, попросить помощи, эвакуировать с Базы женщин и детей, — полковник остановился, давая почувствовать всю серьезность ситуации. — Совершенно очевидно, что противник готовил свою акцию в течение многих месяцев, а то и лет, снарядив достаточное количество астероидов не только для уничтожения эскадры, но и для штурма орбитальной крепости. Как это могло случиться под носом у службы наблюдения и разведывательных частей Базы, — «эсбешник» скользнул сумрачным взглядом по представителям сборной эскадрильи скаутов.

«Особист» некоторое время жег своим сумрачным взглядом офицеров, точно они были действительно виноваты. Он выдержал паузу, которой позавидовал был любой актер, потом продолжил.

— Противник совершенно не утратил своего наступательного потенциала. Даже без применения подлого, запрещенного оружия, столкновение орбитальной станции с эскадрой противника, насчитывающей 4 линкора и 10 тяжелых штурмовых крейсеров, серьезное испытание для систем обороны космокрепости.

Ответом был потрясенный вздох собравшихся. Полковник, поняв, что народ созрел, наконец, задал решающий вопрос:

— Есть еще один аспект, на котором необходимо заострить внимание присутствующих… Никто не задумывался, отчего, наша База, расположенная вдали от стратегически важных объектов и точек пересечения, информационных и транспортных потоков, и в тоже время сильно вооруженная, стала объектом тщательно подготовленной и чрезвычайно опасной для самих эланцев операции?

— Про отдаленность — зря… — в раздумье произнес командир «05» скаута. — Мы над всем сектором нависаем, оттого у эланцев как кость в горле. Давно бы они нас ковырнули, да только руки коротки… А почему сейчас решились, так это, наверное, оттого, что крейсера-разведчики нашей Базы участвовали в нападении на Гало… 500 миллионов погибших, ядерная зима. Особенно, если нас атакует вторая эскадра «бессмертных», сплошь укомплектованная галянцами. Им есть за что мстить… На все пойдут…

— Встаньте, пожалуйста, — ледяным тоном предложил ему «эсбешник».

Капитан Лапин встал.

— Посмотрите все на этого человека… Возможно, многие думают, что он прав. А он не прав. И я берусь доказать вам это. Попутно отметичу, что операция «Зигзаг» была чисто военной, не ставящей целью истребление гражданского населения. Независимый суд по правам человека подтвердил, что нападение на военные заводы в окрестностях Гало не должно было привести к катастрофическим последствиям для планеты и жизни на ней.

— А как же это случилось? — мрачно поинтересовался командир скаута.

— Все знают, что причиной антипарникового эффекта в атмосфере послужил взрыв подбитого эланского линкора, который случился вопреки нашим знаниям о природе реакции полного распада. Я надеюсь, вы, господин капитан, не скажете, что мы не должны были проводить операцию, по причине близости военного объекта к планете.

— Нет, — буркнул Лапин.

— Садитесь капитан, — снисходительно — презрительно бросил Томский. — И впредь, пожалуйста, чаще задумывайтесь над своими словами. Истинная причина нападения кроется в другом. В лазарете орбитальной станции уже 3 месяца, инкогнито, как простая медсестра, трудится, облегчая страдания раненных и больных защитников Отечества, наследница престола, великая княжна Александра Даниловна!

«Туш, аплодисменты, лучи прожекторов» — мелькнуло в голове Конечникова. — «Явление княжны народу». В своем воображении он заставил Александру продефилировать под светом юпитеров по устроенной на сцене лестнице во фривольном костюмчике танцовщицы канкана.

— Враг узнал об этом от предателя, который, — Томский театральным жестом стиснул лоб ладонью, — был изобличен слишком поздно. И теперь в опасности жизни не только наших женщин и детей, но будущей государыни.

Помните об этом господа, когда будете составлять план обороны космокрепости. — «Эсбешник» помолчал и произнес, — обращаясь к бригадному генералу: — Я закончил. Продолжайте, пожалуйста, Владислав Павлович.