Светлая в академии Растона: любовь или долг

— Ничего не могу обещать, — сказал мужчина, и они с Леа растворились в клубах черного дыма.

В комнате Леа

Заметив темного мага с безвольно ослабшей на его руках Леа, Бри непроизвольно открыла рот, едва не выронив из рук учебник. Она так и осталась сидеть на кровати, глядя, как куратор шпионского факультета широкими шагами пересекает комнату и подходит ближе. Сам Этан Блэквел в ее комнате! Но пришел не к ней… Какая досада.

— Леа пришла сама, — не выпуская светлую из рук, темный маг применил внушение. Брат Сорена редко пользовался своим влиянием на представителей сообщества темных, но некоторые случаи требовали ментального вмешательства. По какой-то причине он посчитал, что этот — как раз подходящий. — Она плохо себя чувствовала, переоделась и сразу легла спать. О произошедшем ничего не рассказала. А сейчас — тебе нужно принять душ.

Бри кивнула, захлопнула учебник и, втиснув ноги в тапочки, засеменила в душ, даже не взяв халат или полотенце.

Этан осторожно переложил светлую на кровать. Почему-то не хотелось оставлять ее так. Заставляя себя не думать о том, что произошло в лесу, не вспоминать, как нежное тело трепетало под его напористыми ласками, а белоснежная кожа наливалась кровью от пылких поцелуев, он наспех переодел девушку и накрыл одеялом.

Так-то лучше. Осмотрел результат и подтянул одеяло повыше, до самого подбородка.

Глядя на свою девочку, он принял окончательное решение — со светлой пора заканчивать. Шпионам нельзя привязываться, а он непонятным образом привязывается. Любая привязанность — это слабость. И не только потому, что ею можно манипулировать, но еще и потому, что становишься рассеянным. А он был рассеян как никогда. Длительное отсутствие боевых миссий, достаточно мирное существование в академии и вот теперь — это светлое чудо в перьях… он совершенно забыл о прописных истинах, которые пытается вдолбить своим же курсантам. Единственное, что спасает — инстинкты и огромный опыт. Но этого недостаточно. Особенно, учитывая, что впереди первая боевая миссия светлой и противостояние с Кристиной, от которой можно ожидать чего угодно. После миссии Блэквел обязательно отдалится от светлой. А там пройдет месяц, фавн раскроет ее дар и наверняка темный маг утратит к Суарес интерес.

Да, его влекут пухлые губки, невинные большие глаза и бархатная кожа… но в постели мужчины перебывали сотни красавиц. И этого достаточно, чтобы понять — внешность и тело это не все, что требуется для удовольствия. Иногда достаточно видеть, как измученное выражение лица расслабляется, а губы растягиваются в легкой улыбке. Сейчас светлая лежала, словно ангел, абсолютно спокойная и умиротворенная. Ирем хорошо знает свое дело. Темный был уверен — Леа видит прекрасные сны и, проснувшись, будет чувствовать себя бодрой и отдохнувшей.

«Пора это прекращать», — подумал Этан, наклоняясь к светлой. На прощание…

Но он растаял прежде, чем их губы соприкоснулись.

В беседке академического парка

Блэквел телепортировался в парк. Перед встречей с Кристиной он планировал пробежаться, принять душ, выпить кофе с коньяком и явиться во всеоружии. Именно так. У него нет права ни на слабость, ни на жалость к себе или другим. Он должен быть собранным, как никогда. Но, когда имеешь дело со шпионами, всегда следует быть начеку.

— Не думала, что ты придешь так рано, — проворковала женщина, выходя из-за березы. — Хотя, признаться, предполагала.

— Кристина, — обреченно констатировал Этан. Все его планы по приведению себя в боевую готовность накрылись медным тазом.

— Что-то не слышу радости в голосе.

— Может, начнем с того, что ты снова меня подставила? — девушка хмыкнула и иронично закатила глаза. — И работаешь на вампиров. Я не стану подвергать опасности своих людей, не будучи полностью уверенным в том, что миссия того стоит.

— Этан, — женщина изменилась в лице и приблизилась к темному магу. Взяв его под руку, она повела мужчину в беседку, туда, где должны были собраться все участники предполагаемой операции. — Да, я действительно работаю на вампиров. Сейчас. Кто больше платит — тот заказывает музыку. Но сейчас дело не в деньгах…

— Твое умение врать выше всяких похвал.

— Перестань, — голос бывалой женщины дрогнул. — Ты не видел, что остается от девушек. От их тел. — Она остановилась неподалеку от беседки и, положив ладошки на широкие плечи куратора шпионского факультета, пронзительно посмотрела в его глаза. — Когда хочешь, ты всегда можешь определить, лгу я или нет. На моей памяти было многое. Да я и сама творила… всякие дела. Мы вместе творили. Но это… у меня даже нет слов, как описать тот ужас, что охватил меня при виде человеческих останков. Обглоданные кости, высушенные кожаные мешки, куски мяса и разодранные органы, вырезаемые прямо из живых тел… Этан. Это нужно остановить.

Женщина говорила едва слышно, а глаза ее расширились от ужаса. Блэквел поверил сразу. Кристина — мастер манипуляций, но не бесчувственный монстр. Во всяком случае, ему всегда хотелось верить, что у этой женщины есть границы, за которые она не перейдет. И не меньше хотелось верить, что одна из границ проходит именно здесь…

— Мы не только уберем из королевства опасного преступника, но и спасем множество жизней. Да, у меня есть небольшой шкурный интерес, но ради столь малой выгоды я бы не взялась за дело, если бы не знала всего… Похищения светлых, пф, — она хмыкнула. — Происходят каждый божий день и мне нет до этого дела. Но ни один человек не заслужил, чтобы с ним творили такое, что творят вампиры в своих тайных лабораториях.

— Кто организатор?

— Не знаю.

— Кристина!

— Я правда не знаю. Выполняя очередную миссию, я столкнулась с закрытыми проектами «Возрождение» и «Бессмертие». Ты знаешь мой любопытный нос, он любит открывать папки с красивыми названиями. Я быстро пролистала и… то, что они задумали — не должно воплотиться в жизнь.

— Вампиры?

Кивнув, Кристина увлекла темного мага в беседку и села на мягкий диванчик. Дрожащими длинными пальцами она заправила за уши короткие рыжие прядки и принялась делиться информацией. Блэквел знал — прерывать сейчас нельзя. Нужно слушать, брать на заметку и вовремя стряхивать лапшу с ушей. А то, что прошло первичный фильтр верификации — тщательно проверить по своим каналам.

В комнате Леа

Пробуждение, словно ласковый котенок, копошилось пушистым комочком где-то в районе живота. Девушка подняла плечики и лениво потянулась всем телом, чувствуя негу и расслабление. Как после горячей бани с дубово-березовыми вениками и прыжками в снег. Однажды они с Тором ходили в такую. Ох, и визга было, когда он впервые повалил ее разгоряченное тело в сугроб, растер снегом и поволок обратно в парную, где тут же оприходовал горячими вениками. От таких ощущений у девушки бешено кипела кровь, и колотилось сердце, не успевая ее перерабатывать. Ей казалось, она скончается от разрыва сосудов, но нет — выжила и ей даже понравилось! Зато после такой бани сон, даже на старом матрасе поверх бетонного пола, был сладким, а пробуждение — удивительным. Ей казалось, что она заново родилась тогда. Светлая улыбнулась приятным воспоминаниям. Тор. Они не виделись уже целую вечность…

Сейчас Леа чувствовала себя также — словно заново родилась, хотя, вроде бы, причин для этого не могло быть. Более того, сознание стало подкидывать картинки недавнего прошлого: багажник, свет, ударивший в глаза, дезориентирующий хлопок и свинец, со свистом вгрызающийся в дерево совсем рядом с ней, а дальше… дальше пустота. Почему она не помнит дальнейших событий? Леа повернулась на бок, силясь воспроизвести произошедшее, но отчего-то прошлое надежно хранилось под семью замками подсознания и не желало выходить наружу, высовывая лишь небольшие ниточки. Но дергание за них ни к чему не приводило. Одно лишь Леа ощущала предельно остро: присутствие Блэквела. Не здесь, не сейчас, а там, в той закрытой части воспоминаний его было много.