Свежак

Руки у Кнопки подрагивали от сдерживаемой ярости, но пулемёт она держала твёрдо.

— Невежливо ты себя ведёшь. — Спокойно сказал Платон и приказал.

— Шуша проверь их — и, обращаясь к незнакомцам добавил.

— Стойте спокойно. Не тронет. — Шуша подошла к старшему, стоящему спокойно и даже как-то расслабленно.

Картинка поменялась на серую. Парень горел ярко красным цветом. Что это означало, Платон не знал, но Шуша, отходя от мужиков даже фыркнула.

— Значит так мужики… — проговорил Платон, но его перебил молодой.

— Мужики поле пашут… — это Платона взбесило.

— И ты будешь пахать отсюда и до города, если пасть свою не захлопнешь. Мне правила Улья не позволяют тебя сейчас в землю закопать — свежакам помогать принято, а так, ты бы уже лежал и не гавкал.

Я вам дам сейчас пару автоматов и по боекомплекту патронов, и чтобы больше мы вас никогда не видели. У меня в отряде есть человек — с закрытыми глазами живое существо чувствует за километр, а в грузовике орудие автоматическое. Увидим, что за нами пошли, больше разговаривать не будем — и, обращаясь к девушке спросил.

— Ты с нами пойдёшь или с ними останешься? Решать только тебе. — Девушка ответила сразу.

— С вами.

— Тогда пойдём.

Вы двое. Соберёте потроха со своих трофеев и подойдёте через полчаса. Отдам, что обещал и расскажу, что здесь и как. — На том и распрощались.

Молодой с татуированным подошли через полчаса. Брюнетку, назвавшуюся Надей девчонки, уже обиходили — дали умыться-помыться, одели в прихваченную от мотострелков камуфлированную куртку, висевшую на девушке как на вешалке, подпоясали кобурой с пистолетом и вооружили автоматом.

Рулила всем Кнопка, Платон не вмешивался. Трофеев взяли богато, и пришлось помогать Гостю и Егерю отсортировывать добычу, поэтому, что и как произошло у машины, Платон не видел.

Внезапно взвизгнула Катёна, и заржал молодой, но визгливый смех тут же сменился криком боли. Платон крутанулся, вскидывая карабин, но всё уже закончилось. Татуированный стоял, не дёргаясь — сложно дёргаться, когда тебе ствол ручного пулемёта в живот упирается, а сбоку стоит большая кошка с недружелюбно оскаленной физиономией.

Молодой парень, повизгивая от боли, катался по земле, зажимая лицо руками. Из-под его пальцев весёлыми струйками хлестала кровь. Тигр ударил лапой молча и как бы мимоходом. Молодой, но борзый, схвативший Катёну за филейную часть, лишился правого глаза, части щеки и уха, но был, как это ни странно, жив.

Егерь рванулся, поднимая приклад СВД, но Платон придержал его и, глядя в глаза татуированному произнёс.

— Дурачок у тебя приятель, но за его выверт отвечать вам обоим. Ты старше, должен был его придержать, но этого не сделал — смотрел, чем закончится. Так что одного автомата с боекомплектом вы уже лишились. Забирай, и уходите — теперь вам больше никто из моих не поможет. Радуйтесь, что не пристрелили.

Запомни на будущее — прежняя жизнь для вас закончилась. Оружие в этом мире у всех и вы, с такими понтами, нарвётесь сразу. Перевязывать своего приятеля теперь тоже тебе. Мы только людям помогаем. Пока мы не уедем, к оружию не прикасайтесь.

И ещё… с прежним именем здесь долго не живут. Не знаю почему, но это так. Имя у тебя с сегодняшнего дня «Серый», а твоего приятеля зовут «Шняга» — большего вы не заслуживаете. Окрестил вас Лучник. — Платон кивнул, и Кнопка тут же убрала пулемёт и закинула его в грузовик, принявшей оружие Славе.

Молча погрузились и неспешно покатили обратно. Только Егерь что-то бухтел пока шёл к кабине. Минут через двадцать Кнопка, наклонившись к Платону, тихонько сказала.

— Я одного больше не вижу. Только что было двое, а теперь один. — Платон ответил так же тихо.

— Так и до этого был один. Молодой не человек, так — грязь под ногами. Этот гопник был не жилец. Такие вообще долго не живут. Добил его татуированный и дальше двинулся.

В своём мире этому салабону головы поднять не давали, а здесь все ограничения сняты и оружие в руках. Как тут гнилую натуру в рамках удержать? Вот и захотелось ему себя показать с понятным результатом. Не на нас, так на кого-нибудь другого он бы точно нарвался.

Второго у муров можем легко встретить. Он «Серый» не по имени. Мне его так Шуша показала. — Кнопка, молча, кивнула и уставилась на, потихоньку глотаемую грузовиком, ленту полевой дороги, обдумывая новую для себя информацию.

Наконец город объехали и двинулись дальше по разбитой, но асфальтовой дороге. Проехать надо было ещё два кластера, а потом свернуть на лесной просёлок. Там, дальше по просёлку, была ещё одна отметка Рона, а кластеры грузились с достаточно большими деревнями.

Город располагался ещё дальше и очень немаленький. На карте он был обозначен как областной центр. Стерва рассказывала, что в том кластере загружался город приличной величины с самыми разнообразными «вкусностями», вроде оружейных магазинов и полицейских участков, но и проблем можно было огрести выше крыши. Поэтому соваться туда пока смысла не было. Тем более с такой кучей новичков на иждивении.

Первую деревню прошли без проблем, хотя пострелять пришлось. Стреляли из «калашей» с ПБС-ами — ещё одно название непонятное Платону, но эти автоматы знали все. Даже Катёна достаточно уверенно отомкнула магазин и передёрнула затвор, а вот Надежда удивила.

Девушка этот «калаш», на первом же привале, разобрала, почистила и собрала обратно с такой скоростью, что даже Платон удивился. Оказалось, что она дочка военного, а в городок приехала к подруге, с которой вместе в институте в крупном областном центре училась.

Стреляли в этой деревне все, а Кнопка опять раскачивала свой необычный дар, и получалось у неё с каждым упокоенным мертвяком всё увереннее. Надежда стреляла со всеми, но стреляла лучше всех. Платон, смекнув, что эту девушку на простом отстреле медляков использовать нерационально, нарезал ей сектор ответственности и не прогадал. Выскочивший из-за забора лотерейшик два скачка успел сделать. После чего словил лбом короткую очередь и рухнул на землю. Живых в той деревне они никого не нашли и, обобрав кого смогли, уехали на границу кластера, где и заночевали.

В следующую деревню Платон нахрапом не полез. До города оставалось около тридцати километров, и проблем можно было огрести на ровном месте. Остановились метров за шестьсот до околицы и принялись разглядывать ближайшие дома и окрестности в оптику. Было вроде тихо, но именно вроде. Чуйка в деревню ехать не хотела и Платон, приказав Егерю развернуть грузовик «зушкой» к деревне, обратился к Гостю.

— Не нравится мне. Тихо слишком. Подружка моя считает, что там минимум рубер. — Тут ревниво влезла Кнопка.