Свид 24. Книга 2

– А я и не беспокоюсь – спокойно ответила Розалин. Марка всё больше удивляла её необычная натура. За нагловатой хамкой скрывалась умная и хитрая девушка, которая при хорошем образование могла сравняться с ним по уму. Он на секунду поймал себя на мысли о том, а как бы они в действительности смотрелись вместе, в качестве пары, но тут же отогнал эту мысль. За всё это время он даже не вспомнил о Мари, настолько его захлестнули слова Ника, который готов был действовать и даже подписал договор с каким-то беттером. Его друг ожил и начал бороться, значит всё будет хорошо. Когда Ник был таким, Марк всегда чувствовал себя увереннее, ему даже иногда казалось, что его странный друг обладает какой-то аурой, которая заставляет двигаться и бороться. Но ещё больше его восхищала нерушимая верность и любовь Ника к Анри, он даже чуточку им завидовал, так как в детстве начитался этих романтических книг о влюблённых, которых разделяли километры или жесткие общественные нормы. Ему хотелось почувствовать, что-то такое же, но он едва мог понять, насколько больно это было в действительности. Насколько тяжело было каждое утро просыпаться от мысли, что возможно больше никогда не увидишь свою любовь. Он не ощутил похожего, когда Мари осталась в оккупированном городе, как и не чувствовал этого сейчас.

– Отлично, я постараюсь не давать поводов для беспокойства – официально добавил Марк, хотя сам себя корил за излишнюю дотошность.

– Ну если даже они и будут, я оттаскаю тебя за эти кучерявые патлы так, что ты не то, что ко мне, вообще больше ни к кому не подойдёшь – Розалин хохотнула, так злобно и угрожающе, что Марк растерялся и выдавил из себя улыбку. Эта сторона Розалин его пугала, тем более зная, что она смогла наподдать даже Нику.

– Хорошо, не буду препятствовать. Забавно, как-то в школе меня побила очень толстая девочка, не так как бьют девочки, а по-настоящему. Наверно это была моя самая серьёзная драка за всю мою жизнь – он заметил настороженный взгляд Розалин – я не говорю, что ты толстая – Марк стал понимать, что данное уточнение только ухудшило его положение и уже был готов как минимум к пощёчине – я имею в виду, что побить меня тебе не составит труда, даже если я буду сопротивляться – он боязливо улыбнулся и Розалин разразилась зычным хохотом. Её позабавила эта история из его детства, а ещё больше даже растерянность именитого инженера, который жался и мялся сейчас при ней, так словно она и была той самой девочкой.

– А в каком ты был классе? – Марк задумался.

– Вроде в классе шестом. Я не дал ей списать, мы сидели за одной партой, и после урока она меня подловила в коридоре и побила на глазах всего класса – голос его стал грустным, Розалин вспомнила как часто доставалось Сандро в школе, как он приходил с синяками и заплаканным глазами, но никогда не говорил, кто это сделал. Ей стало жаль Марка, он и сейчас в её глазах был беззащитным мальчишкой и ей больно было представить, как ему тяжело приходилось в школе – я даже поплакал – с улыбкой добавил Марк, для него это была уже не грустная история, слишком часто он сталкивался в школе в буллингом, поэтому научился переводить всё на шутку, хоть сам и не подозревал насколько сильно это отразилось на его личности. Ведь девушек он боялся, как огня.

– Надо тебя драться научить, а то, что ты ходишь как задохлик – деловито продолжила Розалин, но Марк поспешил вставить своё слово.

– Я умею драться, даже один раз ударил Ника, но мне до сих пор стыдно за это – он опустил глаза в пол и сердце Розалин растаяло, она уже каким-то материнским взглядом осматривала Марка.

– Похоже Нику часто достаётся, но думаю за дело – она посмеялась, Марк стыдливо улыбался.

– Ну он тот ещё дебошир, мы тестировали машину, а он нарушил сценарий, мог сломать всё и сам пострадать, вот я и не выдержал. Хотя нет, драться я не умею, один удар наверно не показатель моих навыков – он вопросительно глянул на Розалин, та весело помотала головой.

– Побить Ника может любой, ты видел его, как он на этих ножках спичках ходит то вообще – она смеялась и Марк поддержал её – ладно, покажу тебе пару приёмчиков для защиты, надо чтобы ты умел за себя постоять – она начала собираться и Марк машинально тоже потянулся за вещами, хотя планировал ещё поработать, но ноги сами его несли из офиса. Он выключил всю технику, погасил свет и пошел к выходу, где ждала Розалин. Казалось странным, что вот она недавно угрожала ему и тут уже через пару дней сама любезность и забота. Марк невольно вспомнил слова Ника о ней и подумал, что тот был прав, не такая она и сумасшедшая, может лишь от части.

– Ты где ночуешь? Могу подбросить, я на машине – Марк вдруг сразу осекся, боясь, что Розалин неверно истолкует его слова, но та даже ухом не повела.

– В центре для беженцев, это в двадцатом квартале – они шли по коридору. Марк боялся даже повернуть голову в её сторону, а как продолжить формальную беседу не знал – спим там как бомжи, на полу, нос к носу. Но я не жалуюсь, бывало и хуже. Думаю, с первой зарплаты сниму комнату где-нибудь в городе, а там посмотрим, как события будут развиваться, может опять бежать придётся.

– В случае если нам придётся бежать, тебя переквартируют к воинской части – грустно добавил Марк. Он внимательно читал договор и знал, что единственный способ удержать девушку вдали от фронта был только брак, это он уже проходил с Анри. Розалин насторожилась.

– Как это? То есть вы поедете дальше без меня? Что за бред, я с вами поеду, я же сотрудник – возмущалась она.

– К сожалению нет, ты занимаешь это место временно, тем более это мой запрос на вакансию, им плевать на него. В договоре это указано – Розалин остановилась, она была уверена, что рано или поздно Рауки двинутся на город, дождутся второй линии и пойдут в атаку и то, что сказал Марк её в корни не устраивало.

– Да ну мать твою, что за бюрократическая фигня! – вскричала она – что мне надо сделать, чтобы остаться здесь? – Марк остановился и посмотрел на неё, лицо девушки горело злобой и негодованием, но он понимал, что ничего с этим не может сделать – тогда я пойду на фронт только в Свиде – твердо сказала она. Марк с удивлением глянул на неё, не понимая, чем это лучше, чем быть медсестрой, это было во много раз хуже.

– Девушки у нас не воюют, тем более живее ты будешь в качестве медсестры – глаза Розалин запылали, Марк отошел назад, боясь, что её гнев дотянется до него.

– К черту, не хочу я быть медсестрой, я хочу в машине, хочу сражаться, двигаться, жить в ней, а не бинтовать вонючих ублюдков – он зашагала дальше, Марк последовал за ней – я воин, мать твою, воин, я не девочка на побегушках, эти бабские коллективы мне осточертели. Не воюют говоришь, ну значит я буду первой. Наши тоже долго не решались, а потом забили на все правила. Люди всегда нужны – Марк не перечил ей, он молча созерцал этот буйствующий дух не переставая удивляться. Таких девушке он точно не встречал, разве только та его соседка по парте, могла сравниться с Розалин своим мужицким характером истинного бойца.

Они ехали молча по наводнённым людьми улицам района, который принимал большую части беженцев. Здесь располагалось множество недорогих гостиниц, хостелов и школ, спортивные залы, которых переоборудовали на время под спальные зоны для жителей другой части города. У кого-то была возможность разместиться у знакомых и друзей, которые жили на этой стороне, кому-то позволяли финансы снять квартиру или даже номер в отеле, однако многим пришлось воспользоваться бесплатными спальными местами в пыльных залах с высокими потолками. Здесь нашла своё место и Розалин. Её не смущали неудобства, она чувствовала себя в наивысшем комфорте, прибывая в этих стенах, когда все вокруг только и делали, что жаловались на тяжелую судьбу, а именно: на тонкие лежаки, на которых невозможно было спать; превышение нормы людей на одно помещение; отсутствие средств гигиены, хотя всем предоставили белые гостиничные полотенца, от которых Розалин была в восторге. Она даже успела парочку умыкнуть в свой потрепанные рюкзак, который оставляла в камере хранения. Таков был её характер, если кому-то не нравилась вещь, то у неё не оставалось причин не красть её.

Чем ближе они подъезжали к двадцатому кварталу, тем больше Марк осознавал, что какую-то сторону жизни людей он упустил. С момента их передислокации он решил жить в офисе, благо тот был максимально приспособлен для этого, да и найденная им в подсобке кушетка поспособствовала. Но как бы он сам не лишал себя комфорта, деньги ему всё равно позволяли жить на широкую ногу, он сразу взял себе другую машину, это было необходимостью, продолжал тратиться на всякие дорогие сладости, в которых не мог себе отказать и не допускал даже мысли, что где-то в их стране люди могли бы голодать. Да, безусловно он знал, что многие не могут позволить себе хорошее образование или дорогое жилье, но точно был уверен, что еды здесь в достатке. Но как только они въехали в новый, недавно застроенный район, который как сообщалось в сетевых газетах был рассчитан на низкодоходные группы населения, Марк с горечью осознал, что возможно здесь люди страдают куда больше, чем он думал.