Свидание на Аламуте

– Да.

– Таким образом, проведенная вами операция фактически не выполнила задачу пресечения деятельности организованной террористической группы на территории Республики?

– Да.

Этим признанием Неро повесил себе на шею камень, который потянет его вниз.

Но Барош-Танвиллю этого мало. Сытые прокурорские только переглядываются заплывшими глазками, а молодой что-то записывает.

– Скажите, мсье Неро, когда вы получили информацию о наличии подземного хода, изготовленного обитателями виллы и выводящего за квадрат оцепления?

– Только после итогового осмотра виллы.

Барош-Танвилль окидывает торжествующим взглядом коллег и открывает рот. Видно, что зубы у него мелкие и на них надет металлический брекет.

– А вот как вы объясните, мсье Неро, что в записи переговоров с центральным диспетчером Департамента для вас имеются два сообщения от некоей Лунь Ву, комиссара уголовной полиции четырнадцатого округа, указывающих на то, что террористы могут покинуть квадрат оцепления, используя подземные пути? – вкрадчиво вопрошает Барош-Танвилль, и личико его при этом лучезарно светится – хотя, может быть, это просто блик.

– Я их не получал.

– Точнее, мсье Неро, вы на них не ответили. Согласно рапорту дежурного, они были официально переданы в ваш штаб спустя три и семь минут после начала операции.

– Я их не получал, черт возьми!

– Хорошо. Скажите, мсье Неро, а как вы прокомментируете рапорт вашего подчиненного, капитана Калабри о том, что он указывал вам об опасности штурма спецназом северной оконечности объекта?

– Это не соответствует действительности! – стиснув зубы и руки, цедит Неро.

Барош-Танвилль смущенно оглядывает коллег: вот, мол, какой он! Мы-то стараемся… И, захлопнув свою нескончаемую папку, бросает:

– Вы свободны, мсье Неро. Но мы вас вызовем еще в понедельник, для заключительной беседы. И вы, господа, свободны.

Неро бросается к выходу первым. Он хрипит и рвет на горле галстучный узел. По дороге ему попадаются стенографистки, он коротко бьет в плечо одну из них – худенькую, белокурую – и, поймав ее болезненное восклицание, выскакивает в коридор. В отличие от затхлой комнаты, коридор отделан светлым пластиком, и высокие окна проливают туда свет. Неро быстрыми шагами идет к туалетной комнате.

Там, уже в абсолютном сиянии белого кафеля, он закрывается в кабинке и долго, мучительно выжимая из себя влагу, мочится. Его раздражает звук бьющейся о фаянс струйки, и он мстительно мочится на белую коробку бачка, на гофрированную трубу. Черт с ними! Гори все синим пламенем…

Потом долго, тщательно моет руки. Он словно хочет смыть с них этот липкий холодный пот, который покрывал ладони в проклятой комнате. И почти не замечает, как, выйдя из кабинки, рядом пристраивается еще один человек в светлом костюме, похожий на маленького слона – с носом-хоботиком, толстогубый и лысый. Он тоже полощет под водой свои толстые клешни, не обращая внимания на Неро, – но это только кажется. На самом деле этот человек просто макает руки в струю воды и говорит негромко, глядя на Неро только через зеркало.

– Старина, я понимаю, что в число твоих друзей не попал… но, как-никак, мы с тобой один факультет заканчивали, верно? Так что я тебя должен предупредить… Ты знаешь, этот сицилиец Калабри обложил тебя дерьмом в своем рапорте по самую макушку… Ты учти, он тебя обо всем предупреждал… Там, на улице, с полсотни репортеров. А как только ты зашел сюда, Барош-Танвилль подписал ордер на твое задержание… Они спят и видят, как бы одеть на тебя наручники. Хе-хе, старина, это будет не очень красиво, согласись!

Неро вздрагивает. Но снова, в третий раз, подносит ладони к носику аппарата подачи жидкого мыла, которое, капая на руки, ощущается, как расплавленный металл.

Толстяк между тем уже сушит свои кисти.

– Тут, рядом с сортиром, проходит пожарная лестница… Я понимаю, это не в твоих правилах! Но я, к примеру, старина, лучше бы поднялся на крышу… во внутреннем дворе тебя никто не увидит… А потом… там, знаешь, просто перепрыгнуть на крышу тринадцатого дома, где налоговики, и спуститься по такой же лестнице… Ну а затем исчезнуть на недельку из Парижа. Им нужны головы, понимаешь? За эту недельку можно поднять шум в Национальной ассамблее, подвязать парочку крикунов-депутатов… и выйти чистым… Как думаешь, старина? Смотри, я тебя предупредил.

Толстяк чуть не обжег руки, поджаривая их под аппаратом. Он торопливо отдергивает ладони, зачем-то вытирает их носовым платком и, неумело подмигнув Неро, исчезает за дверью.

Чиновник остается один. Всматривается в свое лицо в зеркале. Натянутая на скулах кожа, жесткие черты и запавшие от бессонницы глаза. Да, Алеся уже нет. Надо все забыть. Совсем забыть… совсем!

Неожиданно тяжело шаркая штиблетами по кафелю, он подходит к окошку и, подтянувшись, распахивает его. Пластиковая створка впускает сырой воздух и запахи Сены. Тоскливо кричит бато-муш [32] *. Рядом с окном действительно находится покрытая влагой решетка пожарной лестницы. Третий этаж. Два этажа до крыши. Просто и легко.

32

Бато-муш (bateau-mouche – «кораблик-муха» (фр.).) – плавучий туристический трамвайчик, предназначенный для водных прогулок по Сене.

Аристид Неро захлопывает окошечко. Заходит в кабинку. Садится на пластиковую крышку, которая хрустит под ним. Сунув руку во внутренний карман пиджака, он нашаривает там кургузое, весомое тельце пистолета «Глок».

Спустя минуту треск раскалывает тишину коридора. В самом его конце дежурный полицейский – здание охраняет отдельная рота МВД – поднимается от конторки и раздраженно бросает напарнику:

– Кто опять в туалете унитаз расколол? Сколько раз говорить, чтобы не лезли с ногами! Пойду, посмотрю.

Документы

Подтверждено источником:3254123-436600-p255_confidential_reports

Особо секретно

ФСБ РФ. Главк ОУ. Управление «Й»

Отдел дешифрования

Шифротелеграмма № 12119898

«По настоянию парижской резидентуры СУ ФСБ РФ, при помощи спецборта МЧС РФ произведена срочная эвакуация из г. Парижа спецагента „Добряк“, задействованного в операции „Невесты“. Состояние спецагента в целом удовлетворительное, однако по прибытии он помещен в клинику глазных болезней им. Бакулева по причине резкого ухудшения зрения… Руководство СУ возражает против немедленного представления спецагента „Добряк“ к государственным наградам и настаивает на проведении служебного расследования, связанного с самовольными действиями спецагента – изменением задания и несанкционированным выездом последнего во Францию, что могло стать причиной срыва отдельной фазы операции в г. Париже…»

Дежурный шифровальщик: м-р Маклаков К. К.

Тексты Медный, Лунь Ву и другие

Медному все происходящее казалось сном. Сном, в котором кошмарные детали диким образом переплетаются с моментами невыразимого счастья. Еще только вчера он с ужасом наблюдал кровавую драму на вилле, где метались огненные шары, сея смерть, и вот уже сегодня он просыпается с Лунь Ву, и маленькая китаянка, доверчиво спрятав бритую, колючую головенку под его руку, трогательно сопит носом, прижавшись к его волосатой груди. Просто так вот взял да влюбил в себя… и влюбился сам. Даже не заметил, как влюбился.