Свидание на небесах
Шрифт:
– Конечно!
– И как его зовут?
– Лагутин Сергей Иванович. Холост, красив, обеспечен. Отягощен миллионами и скукой, – она тихо рассмеялась. – Мне почему-то кажется, что из всех, кого там видела Верочка…
– Что?
– Мне кажется, что она тоже его выбрала.
– Выбрала и пропала?
– Выходит, так.
– И ты… Ты тоже мечтаешь пропасть? – В голосе Воинова отчетливо проступили оттенки гневного грохота. – С ним?
– Нет! Нет, что ты!
Ева закатила глаза, старательно считая про себя от одного до десяти. Нет, этот малый точно сведет ее с ума. И в прямом и в переносном смысле.
Он хорош! Конечно,
Но имелось огромное жирное «но» – Воинов был дико ревнив, раз. Он хотел контролировать все в ее жизни, два. И у него на ее счет были какие-то свои далеко идущие планы, три.
Нравилось ли ей это или нет, Ева не могла ответить однозначно. Иногда в душе теплело от его заботы, и когда он говорил с мечтательным выражением на красивой морде: «А вот когда мы с тобой через пару-тройку лет…» Но иногда ее это бесило так, что она с силой стискивала зубы, чтобы не наорать на него и не выставить вон. А ведь всего-то ничего они бок о бок. Всего-то ничего!
Может, она ущербная какая-то, а? Может, ненормальная? Любая другая на ее месте от счастья бы в подушку плакала. И не рассказывала бы о нем никому из боязни сглазить. Такой красавец, такой умный, сильный, заботливый и хочет с ней прожить остаток дней. А ее бесит почему-то. Наверное, с ней и впрямь что-то не так. Белов с Власовым, пожалуй, правы, называя ее идиоткой.
Кстати, что узнал Власов, а? Как к нему подкатиться после неприятной встречи на ступеньках брачного агентства? Просто позвонить? Просто позвонить и спросить. Или лучше придумать повод? А каким может быть повод для ее звонка, если они терпеть друг друга не могли? Это с Верочкой он постоянно сюсюкался.
– Малыш, ты что, уснула? – пробился сквозь ее тревожные мысли Сашкин голос.
– Нет, бодрствую, – рассмеялась она, поняв, что методичный перебор цифирей в голове помог ей справиться с раздражением.
– Чем собираешься дальше заниматься?
– Домой поеду, – соврала она.
– Да? Отлично, – он обрадовался и даже не скрывал. – Может, приготовишь чего-нибудь? А то я сегодня поздно буду. Новое место, сама понимаешь. Неловко как-то по часам срываться.
– Понимаю, – она довольно покивала, рано он ей дома и не был нужен. – Но готовить не стану, сразу говорю. Я лучше еду закажу в ресторане.
– Супер! Так нам с тобой никаких денег не хватит, – проворчал он. – Ладно, поступай, как хочешь. Только…
– Что?
– Не вздумай мне врать.
– В смысле? – Она насторожилась, этот парень еще и своей проницательностью ее порой доставал.
– Ты ведь черта лысого домой сейчас поедешь, – с тяжелым вздохом произнес Воинов.
– Чего это?
Она зажмурилась и снова принялась считать. Он точно сведет ее с ума! Точно… Пятнадцать, шестнадцать, восемнадцать…
– Ты сейчас станешь искать этого красавца с фотографии. Пути подхода к нему. Можешь молчать, я и так знаю, что станешь. И хочу предупредить… Не сметь!
Тут он так рявкнул на нее, что сбил со всякого счета. Ева даже в сиденье вжалась и опасливо по сторонам посмотрела. Но ничего, вокруг все тихо, мирно. Город жил своей обычной жизнью:
машины ехали, люди шли. Небо вздулось сизыми тучами, стало быть, что-то начнет сыпать сверху. Дворники готовили лопаты и метлы, громыхая ими у подвальной двери.– Не смей никуда лезть, я сам, поняла?! Пообещай мне, ну!
О господи! Угораздило ее проболтаться еще в Испании, что если она что-то обещает, то слово держит. Ишь ты, запомнил, умник!
– Ева!!! – пророкотал Воинов ей в самое ухо. – Немедленно обещай мне, что не станешь никого искать и ни о ком ничего узнавать! Ну!!!
– Ладно, – буркнула она, искусав нижнюю губу до боли. – Обещаю. Только домой я все равно не поеду.
– Не езди. Можешь встретить меня, если желание есть. Где-нибудь поужинаем, и заморачиваться тебе с заказом не придется.
– Встречу.
Она вздохнула и тут же подумала, что про Лагутина она, может, и не станет ничего узнавать. Да и информация наверняка окажется закрытой. Будешь туда лезть, по башке получишь. А вот с Власовым ей никто не помешает встретиться. Никто! Хоть и противный мужик, и терпеть они друг друга не могут, а что делать? У них одна цель. Придется играть с ним на одном поле.
– Все, целую, – наконец решил оставить ее в покое Воинов. – До вечера…
Ева забросила телефон на заднее сиденье и поехала в центр города. Где-то там располагалось детективное агентство этого меланхоличного увальня, мечтающего затащить в свою постель Верочку. И называлось оно, если Верочка ничего не перепутала, «Свет».
Глава 6
Целый день Воинов добросовестно работал. Бегал с бумагами, писал за кого-то, старшего по званию, отчеты, знакомился, вникал. Еле успел заскочить в столовую в цокольном этаже, чтобы перекусить. Голода он, правда, не чувствовал, поесть заставило громкое урчание в желудке. Конфуз ведь, так?
Он взял себе тарелку рисового супа, два рыбных шницеля с картошкой, салат и два пирожка со стаканом компота. Как все смел, даже не помнил. Постоянно думал про Еву и про ее чертову подругу, которую угораздило вляпаться в дурацкую историю, и это теперь мешает им жить.
У них бы все было с Евой хорошо, если бы не эта история. Он был уверен, что именно в этом закавыка. Именно это его раздражает и заставляет нервно вздрагивать всякий раз, когда он не может до нее дозвониться.
Иногда, конечно, затихающим набатом в голове звучало предостережение Белова: горя хватишь, горя хватишь. Но разговор с Беловым отдалялся, слова его становились все тише и тише. Ева вела себя вполне прилично. И все бы у них было безоблачно, если бы не ее подруга.
Он старательно обходил стороной те места в своих размышлениях, где Ева ему дерзила, своевольничала, не поддавалась на уговоры, фыркала пренебрежительно в ответ на его просьбы. Это все казалось ему неважным. Важным было любить ее, слушать, как она нежно шепчет ему всякие нелепые смешинки, смотреть на нее спящую, с умилением наблюдать, как она торопливо сметает еду с тарелки.
Важным казалось жить с ней в ее старом доме, полном таинственных шепотов и зловещего скрипа. Он даже ежился порой от звуков, обитающих с ними под одной крышей. И не понимал, как Ева не боялась жить тут одна. И тут же хотелось ее защитить, оградить от тревог и страхов. И он бродил по дому с молотком, дрелью и отверткой и прилаживал отставшие доски обшивки, расшатавшиеся двери, гуляющие доски пола.