Свидание на небесах

– Допустим, – не очень уверенно отозвался Власов.

Могло быть так, а могло быть и по-другому. Не зря этот Горелов ему не понравился с первого взгляда. Первое впечатление его ни разу еще не обмануло.

– Приехал сюда, домой. И все! И думать забыл про вашу Веру. Вы вот… напомнили, – он жалобно взглянул на гостя. – Я не имею никакого отношения к ее исчезновению, поверьте!

– Хорошо, пусть так. Но вот другие девушки, которые, на ваш взгляд, выбивались из общей толпы обеспеченных людей… Что вы скажете о них? Почему вы решили, что они тоже исчезли? На чем основываются ваши выводы? На наблюдениях? Это нелепо. С чего вы взяли? Юрий! Не отводите взгляда, черт бы вас побрал!!!

Горелов мучился, это было очевидно. Его корчило и ломало. Он то бледнел, то покрывался испариной. Даже на предплечьях, не прикрытых короткими рукавами футболки, высыпали бисерины пота. Он без конца тер лоб ладонью, бормотал что-то, словно вел словесную перепалку с самим собой. Или это две стороны его натуры спорили? Диванная подушка под его задом меняла форму как надувная.

– Юрий!

Власов начал терять терпение. Ему был неприятен этот малый. И нюхать его пот совсем не улыбалось. К тому же у него вдруг заныл желудок от этих сухофруктов и огромного количества кофе, выпитого за утро. Он бы теперь с удовольствием сжевал мясной салатик, съел тарелку наваристого супа и закусил бы славной такой натуральной котлеткой размером с тарелку. А вместо этого наблюдает за муками совести этого неудавшегося адвоката. И гадает с тревогой про себя: во что же на самом деле вляпалась Верочка? И все ли так гладко в заведении с шикарной золотой вывеской с бордовой словесной вязью?

– Ладно, я вам все расскажу. Точнее, расскажу все, что знаю! – уточнил Юрий, опомнившись. – Только сейчас я в туалет сбегаю.

Бегал он недолго. Успел умыться, причесать волосы и поменять футболку. Прежняя насквозь пропахла потом.

– Я ненавидел эту корову и продолжаю ненавидеть ее. Поэтому могу отпускать в ее адрес неприятные словечки. Уж простите. Поясню природу ненависти, – он сложил ладони вместе и нацелил кончики пальцев в сторону окна, взгляд сделался плывущим, ничего не выражающим. – Мне, для того чтобы иметь хотя бы все то, что я имею, пришлось долго и много работать. Сначала университет. Потом нарабатывал практику в разных частных конторах. Пахал на людей как проклятый. Сейчас пробую работать на себя. Пока выходит не очень, но я не отчаиваюсь. Продолжаю работать. А эта… Эта жирная тварь вдруг решила нажить себе капитал на… на похоти!!! Это тот же самый порнобизнес почти!!!

– Не преувеличивайте, – перебил его с гримасой Власов. – Есть такое выражение: человек – кузнец своего счастья. Но не каждый может быть кузнецом. Она им помогает…

– Помогает совокупляться!!! – вмешался Горелов с жаром. – Некоторые упыри на дорогих тачках ведь ездят к ней постоянно, понимаете?

– Нет. Что значит постоянно? Она же, по информации, имеющейся у меня, помогает отыскать женщинам мужа, мужчинам жену. Или что-то не так?

– Кому-то да, помогает. А кому-то… У нее есть постоянные клиенты и клиентки, которые появляются у нее с периодичностью в два-три месяца. И таких немало! Что же получается? За этот срок успевают пожениться, развестись и подготовиться к новым отношениям?

– Гм-мм, странно.

Власова неприятно удивило. Получается, что Кристина Леопольдовна занимается легализованным сутенерством, прикрывшись вывеской брачного агентства? Это…

– Это не все! – воодушевили Горелова задумчивые складки на лбу гостя, он снова вскочил с дивана. – Как я вам уже говорил, некоторые девушки резко отличались от основной обеспеченной толпы. И внешним видом, и нарядами. Они приходили и потом бесследно исчезали.

– Так, может, не исчезали, а просто не могли найти денег на повторный визит? А?

Власов довольно улыбнулся. Это же очевидно. Там расценки за услуги будь-будь!

– Если бы, майор! Если бы!!! – с гортанным клекотом выдал Юрик. – Они не раз приходили, и не два. Они ходили к этой твари как самые настоящие клиентки. А таким она назначает сначала собеседование, потом после оплаты девушка выбирала по фотографии претендента, потом снова оплата и встреча с потенциальным женихом сначала под крышей Кристины. Визита два-три, столько же поступлений в казну этой сводницы! И эти девушки тоже ходили столько же, я наблюдал. А потом вдруг они исчезали.

Это все равно ни хрена не доказывало. Безумная ненависть к чужому бизнесу могла сделать этого незадачливого юриста подозрительным и даже мнительным. Он мог видеть белое черным и наоборот.

– Я вам отвечу, – развел руками Власов. – Это могло объясняться тем, что простушки не подошли толстосумам. И все.

– А теперь, когда я вам изложил предысторию, перехожу к главному, – ладони Горелова снова молитвенно сжались и нацелились теперь на Власова. – Дело в том, что одна из пропавших девушек приходила ко мне незадолго до исчезновения.

– К вам?! Зачем?! – Власов оживился. – Хотела составить завещание? Так сами сказали, они выглядели малообеспеченными, и завещать, судя по всему, им было нечего.

– Ничего она не завещала, – недовольно поморщился Юрик. – Она пришла как-то на нашу улицу, визит был третий или четвертый, не помню точно. Дверь у толстухи оказалась закрытой. Она принялась ходить взад-вперед. А дождь лил, холодно! У меня никого. Я сжалился и позвал ее выпить кофе.

Ага! Не с одной Верочкой, оказывается, контактировал блеклый юрист! Скользкий, гадина, злобный! Можно ли ему верить? Девушку позвал кофе выпить. А Верочку, которая тоже метры тротуарные мерила, с улицы погнал. Как понимать?

– Мы разговорились. Я начал задавать вопросы. Не напрямую, нет. Исподволь, с шутками и прибаутками. Девушка была совершенной простушкой, но прехорошенькая.

У него заволокло глаза отвратительной мутью, от которой у Власова еще сильнее заныло в желудке. Мало того, Горелов вдруг вытянулся по стойке «смирно», со сложенными у груди ладонями.

Псих какой-то, подумал Власов и на всякий случай напружинился. Не приведи бог, прыгнет на него, надо быть готовым к отпору. Брюшко брюшком, но навыки службы в полиции он не утратил. И время от времени даже разминку какую-никакую делает на резиновом коврике в собственной спальне. Это когда жены дома нет. При ней он стеснялся, потому что одышка мучила и не все получалось.

– Она долго отшучивалась. Очень долго. Мне даже пришлось на нее надавить! – неприятным подрагивающим голосом проговорил Горелов.

И подозрительность Власова тут же истошно завопила о методах этого самого давления. Что значит – надавил?! Каким образом?! Пугал, угрожал, пытал?!

– Каким образом? – не удержался он от вопроса.

– А, да так, ерунда. Просто привел ей пару примеров из полицейской хроники. Как попадают в истории молоденькие, одинокие девушки.

– Одинокие? В каком смысле? В смысле незамужние?

– О! – Горелов оживился, тряхнул головой, расправил неубедительные плечи. – Тут вот и кроется разгадка, майор! Девушки эти были не только не замужем, они были совершенно одинокими. Совершенно, понимаете?!

– Сироты, что ли?

– Не совсем так… У кого-то, может, и была родня, но где-то там… – вялая кисть Юрика всплеснула в сторону прихожей. – Далеко. В этом городе у них никого не было, понимаете! Ни родных, ни друзей, соседи мало что о них знали, жилье ими снималось. Я же говорю, что они были из разряда малообеспеченных премиленьких простушек! И к тому же совершенно, совершенно одинокими. А это что значит?