Свидание по ошибке
Шрифт:
Наталья Рюриковна заметила, что я держусь в стороне, и подошла спросить, все ли в порядке. Я, в свою очередь, обратилась к ней за советом, пересказав всю историю.
– Ну скажите, ну вот чем я провинилась?! Промолчала - виновата, не промолчала - снова виновата!
– Не думала, что тебе будет так трудно разобраться в подобной ситуации!
– улыбнулась мама двойняшек.
– Тем более после того, о чем мы говорили.
– Но мы говорили о Яне!
– Нет, мы говорили о человеческой психологии на примере Яны. А теперь твой Костя…
– Он не мой!
–
– Ага. У нее появились плохие ассоциации с моей личностью.
– Теперь то же случилось и с Костей! Он расстроен изменами своей девушки, и вышло так, что в обоих случаях ты имеешь к ним хоть и невольное, но отношение.
– Я ассоциируюсь с изменами?
– С изменами, с предательством, с обидой. Сначала ты оказалась поблизости и в момент самой измены, и в тот момент, когда Костя о ней узнал. Само собой, что злость твоего друга, который был не способен логически мыслить в эту секунду, перекинулась и на тебя. Ну а во второй раз ты сама же принесла ему дурную весть. Соболевский был просто обязан выплеснуть куда-то свои эмоции - а, кроме тебя, никого рядом не было! Это очень распространенное поведение. В древности порой даже казнили гонца, который приносил плохие новости.
– Бред какой-то! Где тут логика?!
– Логики нет. Судя по твоим рассказам, Костя, конечно, разумный и рассудительный парень, но, похоже, любовь и разочарование на время лишили его способности мыслить рационально.
– И что же мне делать?
– Я думаю, ждать. Если Костя действительно так умен, как нам показалось, то вы помиритесь. Если нет… тогда, видимо, ты напрасно звала его своим братом.
Вечером, возвращаясь с дачи, мы угодили под жуткий ливень. От него даже зонты не помогали: дождь шел под углом, и через несколько минут, несмотря на все ухищрения, и гости, и именинники оказались насквозь промокшими. Впрочем, мало кто из-за этого расстроился. Шлепая по лужам к железнодорожной станции, народ продолжал веселиться, кривляться, рассказывать анекдоты и даже доедать остатки торта, взятые с собой.
Я шла под ручку с Димоном. Уже полностью стемнело, и мы могли прижиматься друг к другу, не стесняясь взглядов окружающих. На фоне промозглой погоды мой парень казался особенно теплым и нежным.
– Знаешь, - шепнула я кавалеру, - никогда бы не подумала, что однажды буду тащиться по сельской дороге, по холоду, в дождь, в темноте… и при этом чувствовать себя счастливой! Я ведь ненавижу, когда мокро!
– А я люблю воду, - сказал Абакумов.
– Мне вода и тебя принесла. Познакомились мы на пляже и в дождь, первый раз поцеловались в аквапарке, а в любви я тебе признался посреди лужи.
– Признался? В любви?
– я смутилась.
– Не помню… Когда?
– Ну так только что.
Проснувшись на следующий день, я обнаружила, что температура в сравнении со вчерашней упала на десять градусов. Осень, видимо, решила не откладывать
с приходом. Получилось, что вчерашний праздник был не просто днем рождения близнецов, но и проводами лета. Первый раз в жизни я провожала его так приятно и весело. И первый раз мое лето было столь наполнено событиями… Да что там! Оно было самым счастливым за всю мою жизнь!Впрочем, счастье счастьем, а у меня на сегодня были дела. Через два часа в лицее начиналось собрание 10 «А» - моего нового класса, из которого я знала пока лишь Костю и Яну.
Какой коллектив ожидает меня? Что представляют собой одноклассники? Каким окажется классный руководитель? Сказать, что я волновалась по поводу этих вопросов, значит не сказать ничего. Я просто не могла думать ни о чем ином. Даже Димино вчерашнее признание мой мозг отодвинул куда-то в сторону. Именно поэтому, наверное, я собралась и позавтракала так поспешно, что вышла из дома за сорок минут до начала, хотя для того, чтобы дойти до лицея, хватало пятнадцати. Спустилась с крыльца, подумала, что оделась слишком тепло, решила не возвращаться, сделала пару шагов… и увидела Соболевского!
– Привет, Лен.
– Костя?! Ты откуда здесь?
– Из дома. Я подумал, что сегодня важный день. Ты будешь знакомиться с одноклассниками, увидишь их в первый раз… Я-то уже знаю большинство. А для тебя все чужие там будут. Вот я и подумал, что неплохо бы помочь тебе.
– Помочь?…
– Да. Пойдем в лицей вместе.
– Но ведь…
– Мы поссорились?
– Костя вздохнул.
– Да. Прости. Это была очень глупая ссора, и мне уже давно следовало извиниться. Это все из-за Ларченко… Я влюбился как дурак… Сам не свой был из-за всех этих измен… Ты вела себя как друг, а я… Я просто обозлился на всех на свете. Сам не думал, что болтаю, что творю…
– Да все в порядке! Я понимаю!
– Я так обрадовалась, что Соболевский готов мириться, что чуть не запрыгала на одной ножке.
– У тебя просто возникли плохие ассоциации с моей личностью! Это еще ничего! А то в древние времена гонцов, которые приносили дурные вести, вообще казнили!
– Ты, что ли, в историки подалась?
– Соболевский насторожился.
– Нет уж, еще чего! Меня интересуют только настоящие науки - те, в которых имеются формулы!
– А! Тогда ладно… Пошли, что ль?
– А можно спросить?
– Что спросить?
– Ну, раз уж мы снова друзья… я, наверное, имею право знать… что у вас с Яной?
– Уже ничего, - сказал Костя.
– Она теперь встречается с Никитой?
– Да с каким еще Никитой!
– Соболевский махнул рукой.
– Говорят, пару раз с этим хлюпиком прогулялась и послала куда подальше. Она теперь тусит с каким-то модником.
– С модником? С парнем-моделью?
– Не, просто с богемным придурком. Он типа как ванильки, только мальчик. Именует себя «Алекс». А фамилия какая-то короткая… «Вид»… «Мид»… «Гид»… Как-то так.
– Ого!
– сказала я, подумав: «Чего только не бывает!»
Костя взял мою сумку, и мы двинулись навстречу моему будущему.