Свидание с ангелом
Шрифт:
Нина тихо плакала. Плакала оттого, как сильно папа любил ее, и она любила его так же крепко. То были слезы радости, ведь ее подозрения не оправдались. Нина плакала оттого, что была теперь свободна и могла отдать свое сердце тому, кого по-настоящему любила.
И пусть Рейф никогда не ответит ей взаимностью; достаточно того, что Нина может теперь позволить себе быть с ним до тех пор, пока он не разлюбит ее.
Если, конечно, она еще нужна ему.
Нина повернулась к нему и улыбнулась, и Рейф почувствовал, как ком подступил к горлу. На ее
Но оставался лишь один вопрос, на который не ответил Дмитрий.
— Но почему сейчас? — тихо спросил Рейф, глядя на старика. — Почему вы решили, что пришло время рассказать Нине правду о ее матери?
Старик грустно улыбнулся:
— А ты как думаешь, Рейф?
Он пристально посмотрел на Дмитрия, он не был до конца уверен… Но ведь он мог надеяться.
Да, конечно, он мог надеяться на то, что так Дмитрий отпускает Нину. Позволяет ей жить. Любить.
Потому что Дмитрий понял. Он уже знает, что Рейф влюблен в Нину.
— Думаю, вам с Ниной нужно еще очень о многом поговорить, — обратился Рейф к старику, — но позвольте мне украсть ее на пару часов. Что-то мне подсказывает, что она совсем ничего не ела последние пару дней. Я отведу ее пообедать.
— Думаю, это прекрасная идея, Рейф, — кивнул Дмитрий. — У нас с Ниной впереди еще вся жизнь, успеем наговориться.
— Нина? — окликнул ее Рейф, протягивая руку; затаив дыхание, он ждал ее ответа.
Глава 12
— Ты заметил, что папа остановил Энди и Рича, когда те пошли за нами?
Рейф посмотрел на Нину, сидевшую рядом с ним в его машине. Она выглядела такой хрупкой и юной, ее глаза чуть покраснели от слез, на лице совсем не было макияжа.
— Да, заметил.
— Все будет хорошо, правда? — пробормотала она дрожащим голосом.
Рейф дотянулся до ее пальцев и легонько сжал их, а затем снова положил руку на руль:
— Конечно, все будет хорошо.
Она откинулась на спинку кожаного сиденья:
— Мне очень жаль, что тебе пришлось это услышать.
— Нина, мне не пришлось, я этого захотел сам, — поправил он. — И, думаю, тебе пора прекращать постоянно извиняться. Передо мной. Перед отцом. Да перед кем угодно. Тебе не за что просить прощения. — Он снова посмотрел на нее. — Ты понимаешь, как я восхищаюсь тобой сейчас?
Рейф ею восхищался?
Это, конечно, не взаимная любовь, на которую Нина так надеялась, но из уст загадочного Рейфа Д’Анджело это звучало как истинная похвала.
— Как мило, — тихо ответила она.
— Мило? — сухо переспросил он.
— Очень мило. — Она шутливо подняла бровь; сейчас Нина была счастливее, чем когда-либо. Все недопонимания исчезли, все сказано между ней и ее отцом.
Еще важнее было то, что она с Рейфом. С любимым мужчиной. И эта любовь стала еще крепче, еще сильнее за прошедший час, ведь он поддержал ее.
На его идеальной формы губах появилась улыбка.
— Первый раз со мной
такое: я говорю женщине, что восхищаюсь ею, а она отвечает: «Как это мило».— Потом я сказала, что это очень мило, — непринужденно добавила Нина, отчаянно стараясь не искать скрытый смысл в словах Рейфа. Она вовсе не хотела смущать Рейфа или смущаться самой. — Мне кажется, восхищение обычно испытываешь к пахнущим тальком незамужним тетушкам, нет?
Он нахмурился:
— У меня нет незамужних тетушек.
— Вот почему ты никогда никому не говорил о своем восхищении, — кивнула Нина. — А куда мы едем? — Она сменила тему разговора, чтобы избежать недопонимания. Или излишних надежд.
Рейф был не против того, что Нина намеренно вела непринужденную беседу.
Да, несколько минут назад он получил одобрение Дмитрия, но ждать чего-либо от Нины еще слишком рано. Довольно того, что они нравятся друг другу, этого-то она никогда не пыталась отрицать. Он чувствовал, что сейчас Нине не нужно от него большего: она лишь хотела наслаждаться спокойствием.
— В самый лучший ресторан Нью-Йорка, — непринужденно ответил Рейф.
— А меня пустят в такой одежде? — Она неуверенно окинула взглядом свой деловой костюм, в котором пришла утром в его офис.
— Вообще-то я планировал отвезти тебя ко мне домой. Как считаешь, тебя туда пустят в такой одежде? — тихо спросил он.
Нина залилась краской, вспомнив, что в последний раз, когда она была у Рейфа, одежды на ней и вовсе не было.
— Не знала, что ты умеешь готовить.
— Я и не умею, — совершенно спокойно ответил он. — Будем есть фрукты и сыр, но то, как мы будем их есть, и сделает мой дом лучшим рестораном в городе.
Лицо Нины горело.
— Не хочешь меня просветить?
— Ох, я хочу сделать с тобой столько всего, — заверил ее Рейф, заезжая на частную подземную парковку под домом. Притормозив, он посмотрел на нее. — Сначала я сниму с тебя всю одежду. Затем уложу тебя в постель и подам обед на отдельных частях твоего нежного тела. А потом буду пробовать, облизывать, посасывать каждый сладкий кусочек.
— Рейф! — прошептала Нина, ее сердце бешено колотилось от того, что он ей описывал.
Он протянул руку, вынул заколку из ее волос, и ее кудри рассыпались по плечам и спине.
— Это слишком? — хриплым голосом спросил он.
Слишком мало! Когда дело касалось Рейфа, Нине всегда было мало.
— А я могу съесть свой обед точно так же?
Он приподнял бровь:
— Ты хочешь этого?
— Еще как, — нетерпеливо прошептала она.
Рейф кивнул.
— Я изголодался по тебе, — тихо пробормотал он, не сводя с нее взгляда своих потрясающих золотистых глаз. — А ты?
Нина провела языком по влажным губам:
— Я голодная как волк.
— Слава богу! — радостно простонал Рейф, выбрался из машины, подошел к дверце пассажирского сиденья и открыл ее для Нины. Затем он крепко взял Нину за локоть, и они направились по парковке в сторону лифта.