Свидетели Завода или Неотоксичный мир 1С

НО! Я боялся уходить в РНН, я не хотел просто так сычевать, возвращаться в «обратную сторону» в одиночество, я уже не мог погружаться в фильмы и сериалы, и не мог чем-то отвлечься от своих самокопаний. Нутром я чуял, что в С-семье моё положение — лишь иллюзия значимости, мы слишком разные люди. Да, они были настроены ко мне крайне дружелюбно, у нас было множество общих весёлых воспоминаний и шуток, но следовало понимать, что некоторые люди не совсем так устроены, как сычи, которые общаются с другими людьми без цели ради удовольствия, если человек им нравится, а если нет — то не общаются; у некоторых людей в общении главным играет цель и связь ?. Поэтому я знал, что меня принудительно забудут после увольнения как Вассермана, Леру Никольскую, Таксиста и тётю Таню и больше никуда не позовут. Кайло меня отпустит уже с лёгкой душой, так как из меня не вышло фашиста — ну не могу я коуперствовать настолько, для этого мне надо опустить своё сознание до уровня «чмохи» и ещё отрезать свои яйца вместе с «Джимбо»; вот без яиц из меня возможно бы и вышел фашист ?. Я понимал, что жизнь одна, и зачем я её трачу на работу на Заводе, когда из Картофелистана на нас идут пришельцы, в любой момент настанет Апокалипсис, надо прожить её с большей пользой для себя. Но с какой пользой? Тупо сычевать без возможности даже сходить на свидание? ?

И, с другой стороны, я дико коуперствовал, подсознательно понимая, что это коуп, но не хотел признаваться в этом себе. Я размышлял о «нормализации» (мечте перевоплотиться из сыча нормисом, выйти на «новый уровень»). Мне казалось, что вот я тусуюсь с нормисами, это круто. Почти та же удочка, на которую попался Бутылыч. Я забыл про свою парадигму, что мы — два разных «народа», что есть сычи, а есть нормисы, и у всех разное развитие и восприятие, мы не единый «народ», и нет никакого «нового уровня». Да и мой коллектив, если быть до конца честным, не подходил даже под определение «нормализации». Много коуперствующие (кто-то мягко, как лапуля Полина, а кто-то агрессивно, как лапуля Ангелина) замужние говорилки, которым, по большей части, за 30 лет, и для которых мы не только «друзья», но и объекты для женских демо-версий, чтобы мы лучше работали и приносили больше выработки для С-семьи, находясь в иллюзиях; да мужчины, не очень общительные, из которых классическим нормисом был лишь один. Такая себе «нормализация», держащаяся только на самообмане. Ещё была у меня одна иллюзия, построенная на том, что на Заводе иногда всё-таки появляются молодые и красивые тянки, такие как лапуля Сара и лапуля Надя, что рано или поздно я всё-таки встречусь там с той, которой понравлюсь, ибо у меня будет трафик из приходящих стажёрок ?. Это чистый и бесповоротный коуп. Я всё-таки не Зарплатыч, который не может сидеть дома на чистой удалёнке и ходит так пикаперствовать на Завод по-нормисовски. Воображать себя им было глупо, сверх глупо. Для сыча и так познакомиться с тянкой целая удача и стечение обстоятельство, а уж тем более в иерархии на работе, где, конечно, текучка кадров и появляются свежие люди, но иерархия эта всё же закрытая… Поэтому для меня идеальным был бы формат Тиндера, если бы там было всё честно.

Вот так я страдал и выгорал из-за этих дум, попусту грузя свою больную голову. Делал всё вопреки заветам Кайло. Как футболист Марио Баллотелли в знаменитом матче «Рубин — Интер», получивший вопреки заветам тренера Жозе Моуриньо красную карточку, который потратил весь перерыв в матче, уговаривая Марио не вестись на провокации ?. Спорил с лапулей Ангелиной по задачам «Мельказово», получая в ответ женские тейки, что «я такой сякой, в белом пальто, и считаю будто бы вокруг меня весь мир вертится, и все должны подстраиваться». Спорил с Рихтер и Мещеренко по поводу гигантских задач от «Авиа-системникус», которыми они решили добить за неделю до отпуска мою больную голову. Парился из-за нового формата рассадок — Седовласый и Бородатый придумали ещё одну гениальную идею — сажать за одно место в офисе двух сотрудников. Один в офисе, другой на удалённом режиме дома в тот же день, а потом наоборот. Ох#енное издевательство над людьми, со всеми богомерзкими многочисленными VPN и прочим лютым г#вном. Моя свободная творческая душа такого бы не выдержала; как же хорошо то, что я не дожил до такого. Но, на тот момент, я в личку лапуле Ангелины писал, что я буду по ней скучать, если нас поставят в подобную пару (она присылала мне добрые смайлики в ответ) и говорил ей о своём недовольстве по поводу всей этой затеи, в ответ получая гречневые тейки о том, как же так, ну они же начальники, «в офисе тебе свободы никто не даст»… Никакого полёта мысли, странная гречневая закостенелость ?. Вот всё обязательно должно быть так, а не как иначе? ? Никакой оригинальности ???… Зарплатыч радовался возможности выходить на удалёнку в таком формате, как ребёнок… В то время, когда уже в современное время абсолютная удалёнка — это не «плюшка» с небес, не бонус, а просто данность ?. Я предпочёл в пару Зарплатыча из-за его этой радости, а лапулю Ангелину Кайло поставила в пару с Наставником.

Под конец я вместе с Вороновой ещё и заболел простудой. То ли её заразив, то ли от неё словив заразу. Болезнь добавила мне ещё больших страданий, я рыдал как сучка ?. И какой-то чёрт меня дёрнул сразу после выздоровления поехать вместе с Кайло и С-семьёй на корпоратив в тотальные #беня… Без #беней корпоративы на Заводе не проводились, всё максимально для усложнения жизни сотрудников ?. А надо было просто не метаться, смириться с тем, что я коуперствовал, смириться в тем, что «нормализация» — это чепуха, а я просто сыч, решить для себя чисто, что ухожу в РНН для поисков и самопознания, спокойно выждать время, отгулять отпуск и написать заявление… Но получилось всё интересней ?, может быть лучше, а может быть хуже, чем в том случае, если бы я тогда рассуждал здраво, этого уже мы никогда не узнаем…

Глава Тринадцатая. Дезаводизация.

Почему это произошло?! В какой момент мы поняли, что никогда не покидали того места, из которого всеми силами старались сбежать? Когда призраки прошлых лет становятся реальностью нынешнего дня?

СУББОТА

Перед корпоративом Рихтер, бывшая начальником вместо Кайло, которая уехала в отпуск, выгуляла меня лишний день в офис за то, что я покричал немножко из-за накопившихся эмоций, всего лишь выпустил пыл… Но она же делала всё в стиле своего «фюрера», видит, что человек на негативе, ему уже невтерпёж в отпуск, и вместо того, чтобы отстать от него, подливает масло в огонь. Нельзя же отходить от доктрины ?. Воронова (фактически не была членом С-семьи), Фасолич (там не будет консервированной фасоли марки Heinz, а соблюдать репутацию надо ?) и баба Надя (все деньги потрачены на внуков) отказались ехать на корпоратив.

Зато Рихтер заехала за мной и лапулей Ангелиной ясным солнечным утром в день корпоратива. Я вышел на крыльцо в своей любимой зелёной футболке с сычами ?. Рихтер и Ангелина мне ласково улыбнулись и приветствовали:

— Tere!!! (в переводе с эстонского — «Привет!!!»)

Лапуля была одета в чёрную футболочку, белую бейсболку и короткие шортики. Понятное дело, для чего она их одела ?. По дороге, в далёкие еб#ня в деревню Кудакино, которая находилась дальше, чем крайние северные районы Новоклязьменска, мы подобрали лапулю Сару и лапулю Надю. Я сидел с ними втроём на заднем сидении и любовался оголёнными «лапищами» Сары ?.

По дороге Рихтер мне сообщила, что она решила бухать на корпоративе вместе со всеми и остаться в Кудакино с ночёвкой, а я думал, что она вечером привезёт меня обратно ?. Впрочем винить её не за что — кризис среднего возраста он такой. Виноват я сам, что не попросил её остановить машину и высадить меня или не продумал другой обходной путь. Подумал, что вроде как приятная компания, можно и с ночёвкой — переоценил свои сычевские силы ?.

Мы приехали в Кудакино — параллельно с нашей машиной прибыла Кайло, подвозившая Зарплатыча, Наставника, лапулю Полину и Мещеренко. И заселились в домик. Классическая нормисовская тусовка. Настольные игры, «мафия», куча жратвы… Лапуля Ангелина, лапуля Сара и Рихтер курили вейпы, о чём-то переговаривались на эстонском и смеялись. Лапуля Надя стояла вместе с ними с непонимающим лицом, стесняясь попросить, чтобы они перешли на язык Пушкина и Лермонтова. Наставник скучно рассказывал, как он решил снова начать ходить в художественный кружок, и работал шашлычником. Кайло шутила нормисовские пошлые шутки, водочка ей ударила в голову. Мещеренко заскучала, вспомнила, что ей тут «вдоль по косенькой» до дома дойти, но всё равно вызвала мужа на машине, обещав, что возможно она ещё вернётся (нет ?). Лапуля Полина бегала с телефоном вокруг остальных и увековечивала на камеру «семейные взаимоотношения» ?. Зарплатыч решил искупаться, но вместе с этим, начал развлекать по-аленьи тянок и подключил Наставника. Они вместе разделись, залезли в озеро с кучей шуток. Тянки смеялись, но в след за ними не стали раздеваться и лезть купаться ?. А я что-то не хотел клоуном быть… Если женский пол не раздевается и в воду не лезет, то и я тоже. Лапуля Ангелина где-то нашла бродячую собаку и пыталась её дрессировать куском шашлыка, как свою любимую таксу.

Из алкоголя я взял с собой пиво из того же магазина, в котором мы как-то купили с Бильярдычем протухшую розливуху вместо элитного самарского ?. И, когда выжрал два с половиной литра, я понял, что я идиот ?. Вкус был очень странный. И понял, что сил у меня больше нет, голова затуманена, а нервы почему-то напряжены до предела. Мне нужно было побыть в одиночестве, успокоиться морально, но вокруг все начали петь и танцевать под нормисовскую музыку. В этих еб#нях даже мобильный интернет не ловил (!), невозможно было надеть наушники, включить что-нибудь и хоть как-то отвлечься от творящегося рядом со мной «веселья». Я с унылой миной посмотрел на лицо Кайло в экстазе, поплёлся на второй этаж домика и лёг там на кушетку. Пытался уснуть, уйти в какие-то свои мысли, свой мир, но вышло плохо. Сушняк и похмелье вынуждали меня ходить вниз и постоянно пить воду. Мозги практически не работали. Наставник говорил мне:

— Иди к нам!

Рихтер и лапуля Сара несколько раз ко мне поднимались и пытались меня выкурить обратно, «вкушать веселье», но я же пьяный дурак на негативе ?… Во мне включился какой-то странный сычёвский инстинкт из детства что ли или из школы, я почувствовал себя там чужим и одиноким, «не своим», «не нужным», хотя как бы люди тянулись, можно было и потянуться в ответ, но моя больная голова почему-то говорила, что они видят во мне просто очередного клоуна, что меня бесят Зарплатыч и Наставник, решившие поиграть в аленей, что разговаривать с ними со всеми не о чем, что я сейчас умру, что у меня начинается паника… Я стал просто рыдать в подушку, а они там плясали и веселились. Мне настолько было противно и мерзко, что хотелось лезть на стену, убежать куда-нибудь, главное остаться в одиночестве, снять напряжение… Но, как выше написано, мозг был почти мёртвый, я был настолько «тупой», что даже не сообразил попробовать вызвать такси — немного Интернета появилось на верху домика. Вместо этого, я стал писать Мещеренко, что я за#бался, приезжай сюда, забери меня, но она ответила, что больше не вернётся, но вот лапулю Полину должен забрать её муж. И в голову пришла мысль попросить их отвезти меня к Мангалычу на Север Новоклязьменска, в обществе друга-сыча я хотя бы мог прийти в себя.

Я пошёл вниз и спросил, где Полина. А Наставник, ответил, что её забрали. И тут со мной случилось что-то совершенно адское — в голове щёлкнула вспышка отчаяния. Я развёл руки в стороны и истерично закричал:

— ГОСПОДИ, КАКОЙ ЖЕ ЭТО П#ЗДЕЦ, Я ПРОСТО ХОЧУ СЪ#БАТЬСЯ!!!!! ААААААААААААААААА!!!! МНЕ С ВАМИ НЕИНТЕРЕСНО!!!!!!!

Я чуть ли не заплакал. Моя истерика чем-то была похожа на истерику дяди Джуниора в сериале Клан Сопрано, который плача кричал, услышав лицемерную речь на каких-то похоронах:

«ГОСПОДИ, КАКАЯ ЖЕ ЭТО ВСЁ Х#ЙНЯ, КАКОЙ В ЭТОМ СМЫСЛ!!!!!!!» (с)

У меня хватило сил всё-таки открыть глаза. Лапуля Ангелина удивлённо и испуганно смотрела на меня. Зарплатыч немного похлопал глазами, выказав чуть-чуть удивления, но, по большей части, ему, как всегда, было плевать. А вот Кайло смотрела на меня взглядом, в котором угадывалась злость… Её глаза пылали огнём.

— Сбавь обороты, Лев.

Ей хватило ума позвонить лапуле Полине и попросить её вернуться за мной. Напоследок она сказала мне уже с надутыми щеками и дрожащим лицом: