Свихнувшееся время

— Как дела, Рэгл? — спросил Билл Блэк, садясь на диван. Марго с Джуни ушли на кухню. Вик хмурился, разозленный помехой, — по телевизору показывали последнюю сцену между Цезарем и Карлом Рейнером, и он тщетно пытался на нее настроиться.

— Прилип к ящику для идиотов. — Рэгл улыбнулся Блэку, пародируя его стиль.

Блэк, однако, отнесся к его словам серьезно.

— Великое прошлое нации, — произнес он, усаживаясь так, чтобы не видеть экрана. — Полагаю, это должно мешать тебе в работе.

— Я уже управился, — ответил Рэгл. Сегодня он заполнил форму к шести.

Сцена кончилась, пошел коммерческий ролик, и Вик приглушил телевизор. Теперь его злость обрушилась на рекламу.

— Дурацкие объявления! — заворчал он. — Почему-то на рекламе звук всегда громче, чем обычно. Постоянно приходится убавлять.

— Рекламу, как правило, передают местные станции, — объяснил Рэгл, — а программа принимается с Востока, через ретранслятор.

— Тут только один выход, — сказал Блэк.

— Билл, — перебил его Рэгл, — почему ты носишь такие до смешного тесные брюки?

Блэк улыбнулся:

— Ты что, никогда не заглядываешь в «Нью-Йоркер»? Не я их выдумал. И не я отвечаю за мужскую моду, так что не с меня спрос. А мода всегда потешна.

— Но ты вовсе не обязан их поощрять, — возразил Рэгл.

— Когда приходится работать с людьми, — ответил Блэк, — себе не принадлежишь. Носишь то, что принято носить. Разве не так, Виктор? Ты работаешь с людьми, ты со мной согласишься.

— Вот уже десять лет, как я ношу обычную белую pyбашку и шерстяные брюки, — сказал Вик. — Очень удобно для работы.

— Ты еще носишь фартук, — заметил Блэк.

— Только когда вожусь с салатом.

— Кстати, — поинтересовался Блэк, — как идет розничная торговля? По-прежнему туго?

— Идет помаленьку, — ответил Вик. — Хотя и не так, как хотелось бы. Мы полагаем, что где-то через месяц деля наладятся. Это же цикл. Зависит от сезона.

Рэгл сразу же почувствовал перемену в тоне зятя; как только речь заходила о бизнесе, его бизнесе, Вик начиная говорить профессионально, сдержанно и тактично. Бизнес никогда не прекращался совсем и всегда был на грани улучшения. Как бы низко ни опускался индекс деловой активности по стране, на частное предпринимательство это почти не влияло. Спрашивать про бизнес — все равно что спрашивать про здоровье, подумал Рэгл. В любом случае ответят «нормально». И даже если скажут «ужасно» или «улучшается» — это все равно пустые фразы.

Обращаясь к Биллу, Рэгл спросил:

— А как розничная продажа питьевой воды? Держите рынок?

— Да, люди продолжают купаться и мыть посуду.

В гостиную заглянула Марго.

— Рэгл, ты будешь итальянский кофе? А ты, дорогой?

— Я не буду, — сказал Рэгл. — Свой кофе я выпил за обедом. В сон меня не клонит.

— А я выпью чашечку, — ответил Вик.

— Лазанья? — спросила Марго всех троих.

— Нет, спасибо, — отказался Рэгл.

— Можно немного. — Вик кивнул, и Билл Блэк кивнул вместе с ним. — Тебе помочь?

— Нет, — сказала Марго и удалилась.

— Не очень увлекайся итальянской едой, — посоветовал Рэгл Вику, — слишком калорийная. Сплошная мука да специи. А ты знаешь, что это значит.

— Да, — вступил Блэк, — ты начинаешь округляться, Виктор.

— Чего еще ожидать от птички, устроившейся в кормушке, — пошутил Рэгл.

Вик, похоже, разозлился. Уставившись на Рэгла, он сказал:

— Во всяком случае это настоящая работа.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Рэгл, хотя прекрасно понял, о чем речь. За работу Вика полагался твердый оклад, на нее надо уходить утром, а приходить вечером. Не то что у него: целыми днями просиживать дома в гостиной и возиться с вырезками из газеты. «Как ребенок», — однажды сказал Вик, когда они поссорились.

— Я не стыжусь работать в магазине, — ответил Вик.

— Ты не это имел в виду, — сказал Рэгл. По непонятным ему самому причинам он получал удовольствие от подобных нападок на свое участие в объявленном «Газетт» конкурсе. Может быть, чувствовал себя виноватым в бестолковой растрате времени и сил, а может, даже втайне желал, чтобы его порицали. Ведь лучше упреки со стороны, чем точащий изнутри червь сомнения.

Приятно подстегивало то, что своими ежедневными отгадками он зарабатывал больше, чем Вик, гнувший спину в супермаркете. При этом ему не надо ездить в центр на автобусе.

Подойдя к Рэглу, Билл Блэк наклонился, пододвинул стул и, развернув номер «Газетт», доверительно спросил:

— Ты видел это, Рэгл?

На почтительно раскрытой перед Рэглом четырнадцатой странице помещался ряд фотографий мужчин и женщин. В центре было фото Рэгла Гамма, а под ним подпись:

Постоянный победитель конкурса

«Где теперь появится Зеленый Человечек?»

знаменитый РЭГЛ ГАММ.

Чемпион страны в течение двух лет.

Такое не удавалось никому.

Остальные изображенные на четырнадцатой странице были меньшими знаменитостями. В конкурсе участвовала вся страна. Ни одной местной газете такие расходы были не под силу, и многие печатные издания выступали спонсорами затеи. Платить приходилось (однажды Рэгл не поленился подсчитать) больше, чем во времена «Старого золота» — знаменитого конкурса середины тридцатых годов, больше, чем в никогда не прекращающемся конкурсе оксидолового мыла. Очевидно, это в какой-то мере поддерживало подписку. В наше время, когда средний человек предпочитает разглядывать комиксы и смотреть телевизор...

Становлюсь похожим на Билла Блэка, подумал Рэгл. Нападаю на телевизор. А ведь это в некотором смысле история нации. Подумать только, в скольких домах люди сидят сейчас перед экранами и говорят: «Что случилось с этой страной? Почему так низко упал уровень образования? Moрали? Почему вместо прелестной Джанет Макдональд и Нельсона Эдди, от которых все были без ума, крутят этот бесконечный рок-н-ролл?»

Сидящий рядом Билл Блэк по-прежнему держал газету раскрытой и постукивал пальцем по фотографии. Очевидно, она произвела на него впечатление. Шутка ли! Старина Рэгл Гамм попал в газету! Его знают от побережья до побережья. Жить рядом со знаменитостью!

— Слушай, Рэгл, — сказал Блэк, — ведь ты имеешь неплохие деньги на этом Зеленом Человечке, а? — В голосе слышалась откровенная зависть. — Посидел пару часов — недельный заработок в кармане.

— Ну да, нашел тепленькое местечко, — иронично бросил Рэгл.

— Нет, я знаю, как много ты работаешь, — заверил Блэк, — но это творческая работа, ты сам себе хозяин. Ее даже нельзя назвать работой в том смысле, что надо сидеть где-нибудь в конторе за столом...

— Я сижу за столом, — вставил Рэгл.