Свирель Гангмара

Со слов пьяного кабатчика выходило, что заведение пользуется успехом, потому что неподалеку работают дровосеки. Валят строевой лес. Потом древесину везут к берегу, там ее скупают летнотцы. У них на острове леса почти сведены, а потребность велика.

— Я заметил, — кивнул Ригирт, — повозки одна за другой идут. Но возчики минуют это место, верно?

— Возчики — кто как, — пояснил хозяин. — Кто мимо, а кто и зайдет пообедать. Больше, конечно, мимо проезжают. Но!.. Но!.. Каждую субботу лесорубам выдают жалованье! И потом они пропивают его у меня!

— Ах вот как… — Чародей снова налил. — По воскресеньям они все пропивают здесь… Конечно, лесорубы, молодые парни…

— Ага, — обрадовался кабатчик, — молодые, холостые… Куда им еще деньги-то девать? Все сюда несут, все сюда. Ну и это… как в субботу с вечера засядут… всю ночь… всю ночь…

— Верный доход заведению, — поддакнул Ригирт.

— Есть такое дело, а как же. Доход исправный… но ведь…

Петер заметил, как Ригирт слегка напрягся — кабатчик готовился поведать о своих бедах. А тот, не замечая сосредоточенности чародея, бубнил, подперев толстую щеку ладонью и выписывая кренделя указательным пальцем по столешнице. За пальцем тянулся мокрый след из лужицы пролитого вина.

— …Но ведь бьют посуду, стулья ломают. Не со зла, а просто по пьяни — силу показывают! Молодежь, сопляки. И наутро не добьешься, чтобы оплатили — мужики все здоровые, грубые… Так что две трети дохода на посуду и стулья трачу. Жаловался старосте, жаловался в городскую стражу… Никому дела нет, никто не хочет с лесорубами связываться. А мне тоже их не с руки гнать, доход все же приносят.

— Значит, нет управы на дровосеков?

— Нет, добрый мастер, нет никакой управы. Они по приказу господина сенешаля работают, сенешаль сэра Менвиста лес на корню скупил. Так что ни городу, ни нашему старосте эти парни неподвластны.

— Ах вот оно что! Теперь понятно, — объявил Ригирт. — Но такой беде помочь легко. Только-то и нужно, что заключить постоянный договор с гончаром и плотником. А? Постоянный заказ на кружки-миски, да на дешевые стулья?

— Не выйдет! — горько покачал головой кабатчик. Полные щеки мотнулись туда-сюда.

— Ну почему же? Постоянный договор с помесячной выплатой, чего же проще? Гончар с плотником под эти деньги наймут подмастерьев и обеспечат…

— Да нет же, — с тоской повторил толстяк. — Такой договор с ними заключил Тревер, Гангмар бы его забрал!

— Кто-кто?

— Да Тревер, мой сосед! Говорит, собирается открыть кабак. Может, приметили, два дома дальше по улице? А? Он уже ударил по рукам с гончаром и плотником! И поставил условие, чтобы им со мной такого договора не иметь! Да Тревер врет про кабак! Ничего он не откроет! Сам хочет мне посуду продавать, выжига, Гангмар его дери!

Кабатчик потупился, потом вдруг просветлел:

— О, колдун! Вы ведь колдун, мастер? Вы-то мне и можете помочь!

— И каким же образом, почтенный, я могу помочь?

Мастер Ригирт был сама невозмутимость.

— Я щ-щас-с… — Хозяин тяжело поднялся и побрел к стойке.

Петер решил, что толстяка приперло, но тот вскоре возвратился с третьим кувшином. Водружая сосуд на стол, пьяный кабатчик объявил:

— Ты, мастер чародей, зачаруешь мои кружки и миски! Заколдуешь их крепко-накрепко, чтобы не бились.

Ригирт скептически поджал губы:

— Это возможно… Но, во-первых, чары не вечны, их придется регулярно обновлять.

— Не вопрос! — Толстяк вытянул пробку и принялся разливать вино по стаканам. Петер как раз допил и тоже подставил посудину. — Я к ведьме с этим… ведьма не откажет.

— Ведьма?

— А, живет здесь такая у нас… неподалеку… тетка. Колдует помаленьку, ну мы ее ведьмой зовем. Небось она управится, ей ведь только твои чары поддерживать, мастер? Самой ничего выдумывать не надо? А?

Кабатчик, к удивлению Петера, продемонстрировал знакомство с азами колдовского ремесла. Должно быть, живя у дороги и слушая разговоры проезжих, он нахватался знаний по разным вопросам.

— Ладно, если так, — кивнул Ригирт. — Но я сказал «во-первых». Есть и «во-вторых»! Твои кружки станут очень дороги. Не проще ли купить про запас обычных — бьющихся, но дешевых?

Хозяин помотал головой:

— He-а, не проще. Я уже все обдумал.

— Ладно, — кивнул маг. — Тогда завтра на трезвую голову ты подтвердишь свой заказ, и я возьмусь.

— Чего же завтра-то? Сегодня давай по рукам ударим! — настаивал кабатчик. — Я и задаток… ик!

— Нет! — Ригирт решительно выставил ладонь перед собой, прерывая хозяина. — Я не хочу пользоваться твоим…

— Ты хочешь сказать, что я пьян?

— Нет, — снова повторил маг, — ты раздосадован. Я не хочу пользоваться твоим печальным настроением. Завтра повторишь заказ — и по рукам. А сегодня я отправлюсь отдыхать. Неделю в пути, устал…

— Хорошо, значит, завтра! Завтра, слышишь? — с пьяной настойчивостью твердил хозяин. — Верно же?

После многократных уверений Ригирта, что чародей непременно примет заказ, но только завтра, толстяк наконец убрался. Петер подумал, что теперь наставник пребывает в благодушном настроении, да к тому же сыт и пьян — сейчас самое время напомнить магу обещание.

— Мастер, можно вас спросить?

— М-да? — Ригирт задумчиво вылил остатки вина в свой стакан и уставился в тарелку.

— Вы говорили, что вскоре выхлопочете мне патент на частную практику в качестве мага. Что мое обучение…

— Да, — коротко отозвался Ригирт. — Вот и присматривайся, как я работаю с клиентом. Он должен пребывать в уверенности, что ты прежде всего печешься о его интересах, не станешь пользоваться временной слабостью или неосведомленностью… Понимаешь? Умение провести переговоры с заказчиком в нашей профессии не менее важно, чем умение исполнить заказ. Не беспокойся, Петер, я не забыл своих слов, мы переходим к завершающей стадии обучения… Хотя продлится она не так мало, как тебе, по-моему, хочется. Ты еще не готов.

Глава 15

Странно, что в этот раз осажденные разбойники не предпринимали вовсе никаких мер, чтобы воспротивиться движению щитов. Только темнота, которая, как известно, всегда сопровождала магию Марольда Черного. Интересно, подумал Свен, в самом ли деле становится темно, или злые чары воздействуют на разум и морочат зрение? Все же есть что-то в колдовстве неправильное!

Ополченцы собрались в кучку и тревожно озирались, глядя, как быстро сереет лес вокруг, как теряет краски… А щиты ползли и ползли по полю. Вот сейчас они уже почти достигли подножия холма… Разбойники по-прежнему бездействовали. Крестьяне, которые волокли тяжелые конструкции, время от времени останавливались по приказу солдат, крадущихся под прикрытием. Лучники пускали стрелы, и движение возобновлялось.