Свитки Серафима

Мысленно пожелав себе удачи, он постучал.

5

Алексей прислушался к происходящему за дверью.

— Иду! — бодро прозвучал голос с той стороны.

Невысокая старушка в цветастой кофточке распахнула дверь.

— Здравствуйте, — Широко улыбнулся Алексей. — Я от Михаила Васильевича. Я его внук, — тут он подумал, что в какой-то степени он внук и для хозяйки дома.

— От Миши? Внук! Лёшенька, проходи-проходи! — Светлые глаза женщины заблестели, морщинки на щеках разгладились, а лицо зарумянилось.

— Не помешаю, Варвара Николаевна? Тут такое дело…

Она махнула рукой, не давая договорить.

— Давай просто — баба Варя. Очень хорошо, что приехал. Я гостей люблю, да кому ко мне ходить?! Век прожила, ничего не нажила. Миша предупредил, позвонил, порадовал.

Старушка радостно заулыбалась и засеменила в глубину квартиры. Прикрыв за собой дверь, Алексей с облегчением проследовал за ней — пока всё складывалось наилучшим образом.

С удовольствием вдыхая ароматы свежей выпечки и тёплого, уютного дома, историк огляделся: приятный полумрак комнат, выцветшие фотографии на стене, лёгкая потёртость обстановки. Сердце с непонятной нежностью впитывало милую обветшалость дома. С интересом Алексей рассматривал лица родственников, знакомых и неизвестных ему — полустёртые следы истории. Юный дед Миша с сестрой по дальней ветке родства строго смотрели с посеревшей фотографии. Они вместе провели детство в городке. В Алексее проснулся исследователь, захотелось узнать, что связывало этих людей, какова была их жизнь.

— Садись, чаем тебя напою. С пирожками. — Ловко суетилась бабуля.

Алексей невольно заулыбался, глядя на порхающие сухонькие руки, расставляющие посуду. Над чашками вился пар. Румяные пирожки пылали жаром и капустным духом. Кажется, именно этого и не хватало в жизни последние два-три дня в дороге и на новом месте.

— Как там Михаил? — Старушка и сама разрумянилась не хуже пирожков.

Попивая чай, Алексей рассказал о деде, событиях, которые произошли за те годы, что баба Варя не видела брата. Она кивала, где-то поддакивала тому, о чём и сам Михаил говорил во время редких бесед по телефону. Постепенно разговор дошёл до момента приезда и вечера, когда Алексей впервые постучал в зелёную дверь в доме возле библиотеки.

— А я на работе была, — закивала баба Варя. — Уборщицей в библиотеке работаю.

— Тяжёлая у вас работа, — вгрызаясь в пирожок, пробубнил Алексей. — Что ж, и посреди ночи приходится убираться? — Сказал без задней мысли, первое, что в голову пришло.

Уют и еда расслабили его, сделали мысли тяжёлыми и неповоротливыми. Бабуля начала переставлять да перекладывать, что и так хорошо стояло на столе, засуетилась.

— Праздник у них был, у иродов, — беззлобно ответила она. — Как засядут, так и жди их потом. Да, я не обижаюсь. Сплю мало. Живу рядом. Мне нетрудно. И где же ты, бедный, ночевал? — Она сочувственно покачала седой головой.

— В гостинице. Еле отыскал. Темнота у вас ночью жуткая, — вспомнив о событии возле библиотеки, Алексей признался. — И странные вещи происходят.

Старушка удивлённо хлопала глазами, будто не верила, что в родном городе может происходить хоть что-то необычное.

Гость же упомянул о человеке, изучавшем здание библиотеки не ради пустой болтовни. Алексей рассчитывал, что родственница знает немало интересного о городке, и намеревался постепенно по крупицам собрать нужные ему сведения.

Он рассказал о поведении незнакомца, что бродил ночью вокруг библиотеки. Немного сгустил краски, не без умысла, представляя бабе Варе историю, провоцируя на откровенность и эмоции. За небольшой срок, проведённый в городе, Алексей накопил целый список неразрешимых пока вопросов.

— Да, кто ж это может быть?! — Она задумалась, отставила хрупкую фарфоровую чашечку в сторону. — У нас городок тихий, все на виду. Никто бы не смог скрыть ничего от других.

— Никаких тайн? Кажется, администратор «Железнодорожной» недолюбливает… — Перебрав в памяти факты, Алексей быстро вспомнил имя. — Борисыча.

Он пожалел, что влез с внезапной мыслью, сбивая бабу Варю, уводя от первого вопроса. Румяное круглое лицо её сморщилось, сухие губы расплылись в улыбке, после недолгого изумлённого испуга.

— Быстр ты, Алёшенька. Так выйдет, что лучше меня обо всех делах в городке вызнаешь.

— Не претендую! — примирительно подняв руки, рассмеялся он, но продолжал ждать разъяснений. — Так что там с библиотекой?

— Не любят у нас Борисыча. — Старушка медленно разгладила скатерть. — Милиционер он бывший. На пенсии теперь. Многие на него яд копят да молчат.

Алексей никогда не отказывался узнать немного больше о людях или месте, где оказался по воле судьбы. Вот и теперь слушал с искренним вниманием, не забывая про пирожки. Оставшись без завтрака, он навёрстывал упущенное. В какой-то момент ему сделалось совестно. Баба Варя с готовностью пододвинула миску, обёрнутую полотенцем, ближе:

— Кушай, не стесняйся, Алёша. Мне в радость угощать.

— Вкусные! А библиотеку вашу я обязательно проведаю. Мне туда надо.

— Сходи, — согласилась старушка. — Ничего интереснее в городке не найдёшь.

Задумавшись, баба Варя долго смотрела в окно.

— Витька Смуров ночью шлялся. Больше некому. Самый неугомонный с дружками своими. Раньше они у Витьки дома собирались, песни завывали, где ни слова не понять. Борисыч гонял их, так соседи ругались. Теперь уж не знаю, чем занимается — взрослый мужик, но библиотекой сильно интересуется. Частенько вижу, как рядом трётся. Мне Светка из библиотеки рассказывала, что все книги по этой, как её… — она пожевала губами, подбирая верное слово. — По экзотерике прочитал.

— Эзотерике, — сдерживая улыбку поправил Алексей. — В библиотеке и такое есть?

— Городок небольшой, но библиотека завидная, — с горделивым достоинством ответила баба Варя. — С царских времён книги есть. Прадед наш, Дмитрий Иванович, книги собирал дома, когда тут церковь была. Потом его коллекция стала частью библиотеки.

— Церковь на месте библиотеки? — уточнил Алексей.

— Здание перестраивали много раз.

— А что Смурову нужно от библиотеки? Если он всё уже прочитал.

Алексея не отпускали образы ночной улицы и человека, рассматривающего стены, точно на них было нанесено нечто важное. Самая малая тайна побуждала его докопаться до истины. Не будь Алексей так занят сборами и делами на кафедре, то и деда бы сумел дожать, заставив признаться, что лежит в пресловутом чемодане.

Мысленно он сделал зарубку — отдать бабе Варе посылку. А пока не хотел отвлекать родственницу от истории со Смуровым. Алексея она заинтересовала. Интуитивно он чувствовал редкий материал. Неспроста выбрал когда-то профессию историка. На кафедре о нём часто говорили, как о молодом учёном с феноменальным чутьём.