sВОбоДА

Он испуганно выключил Исайку. Но тот, как капризный ребенок, не хотел «засыпать», светился пиктограммами сквозь гладкий и черный, как ночной каток, экран. Как если бы подо льдом существовал перевернутый мир, и кто-то там носился по ночному льду на светящихся коньках.

Егоров сунул ноутбук в «пальтишко», пройдясь по периметру «молнией». Исайка затих, как ловчий сокол, которому хозяин опустил на голову колпачок.

6

Внимательно изучив присланные по электронной почте описание, техническое обоснование и бизнес-план социального проекта «Чистый город — чистые люди», Аврелия решила пригласить представителя Заказчика в офис «Линии воды». Но потом передумала. Не то чтобы она испугалась, что Святослав Игоревич — тезка знаменитого князя-язычника — победителя ненавистной Хазарии, сына святой княгини Ольги и отца крестителя Руси великого князя Владимира — явившись туда, убедится, что имеет дело с фирмой-однодневкой. Это было ясно с самого начала. К тому же большинство подобных фирм вообще не имеет никаких офисов. Памятуя об исчезнувшем (унесенном водой?) с ладони отца синем изречении: «Люди — карты Бога», Аврелия решила быть в отношениях с Заказчиком открытой картой. Ей, в сущности, было нечего скрывать. И, следовательно, незачем хитрить.

Когда нечего скрывать — хитрить себе во вред, произнесла по какому-то поводу много лет назад подружка Аврелии по фамилии Укропова. Аврелия звала ее «Укропчиком». У подружки были ярко-зеленые глаза, и светлые — с прозеленью! — Аврелия была готова поклясться — волосы. Если кого и нашли на грядке, только не где капуста, а где укроп, так это ее.

Укропчик, впрочем, не всегда следовала мудрой заповеди, а потому угодила в тюрьму за «незаконную предпринимательскую деятельность». Устроившись в одну из управляющих ЖКХ-компаний, она явочным порядком учредила платеж за «среднюю воду». То есть жильцы понуждались платить не только за горячую и холодную воду, но и за «среднюю», которая образовывалась от их смешения.

Прочие управляющие компании поспешили перенять опыт.

Возмущенный пенсионер, из тех, что рассматривают в лупу цифры на квитанциях, обратился с запросом в Конституционный суд.

Президент, общаясь в прямом эфире с гражданами, заявил, что «средняя вода» — это «третья рука», вцепившаяся в горло народа. «Первая, — пояснил президент, — спекулятивный олигархический капитал, вся эта мразь, окопавшаяся в Лондоне. Вторая — чиновники, ворующие бюджетные деньги — „спящая“ пятая колонна, которая проснется, как только власть зашатается. Третья — повседневная бытовая коррупция». Президент предложил народу самостоятельно отлепить самую подлую и вредоносную — «третью руку», присосавшуюся к его глотке, как осьминожье щупальце. «Две другие оставьте мне», — мрачно попросил президент.

Так что, можно сказать, Укропчик пострадала за политику. Или — за хитрость, но не свою, а президента, который, конечно же, не тронул ни олигархов, ни чиновников. Да и как он мог их тронуть, если эти две «руки» правили страной, а президент надевался на них и прыгал над ширмой, как смешная кукла в уличном балагане.

Поэтому для острастки было решено окоротить «третью» руку. Зачитывая приговор, судья произнесла фразу, облетевшую мир: «Мы победим коррупцию, утопим среднюю руку в третьей воде!»

Сейчас Укропчик жила на греческом острове в Ионическом море, и ей не было хода в Россию. Борцы с «третьей водой» и «средней рукой» настаивали, что ее УДО (условно-досрочное освобождение) было незаконным. Чем-то это напоминало «казус Станкевича», когда демократа «первой волны» — советника Ельцина по фамилии Станкевич десять лет держали в изгнании — в Польше — за смехотворную взятку в десять тысяч долларов. Видимо, намерили по году за каждую тысячу. Хотя Абрамович, если верить газетам, отобедав с уважаемыми людьми в ресторане, оставлял официантам «на чай» гораздо больше. «Все минет, — с ударением на первый слог часто повторяла Укропчик, — а правда останется». Хотя, Аврелии казалось, что смысл не сильно исказится и если перенести ударение на второй слог. Укропчик не держала зла на Родину — деятельно поставляла в российские ресторанные сети экологически чистую греческую брынзу и зелень, в том числе, вероятно, и укроп.

Мне незачем хитрить, убеждала себя Аврелия. Если бы я вдруг встретила мужчину с неподдающейся описанию потенцией, разве я стала бы хитрить? Нет, в этом случае удел женщины — не хитрить, а радостно и с готовностью подчиняться, получая при этом удовольствие, переходящее в наслаждение.

Изучив возможности, связи, финансовую «глубину» (шест дна не достал) вышедшей на нее международной корпорации, Аврелия окончательно убедилась, что хитрости неуместны. Эти люди сами могли легко решить любые проблемы. То, что они обратили внимание на «Линию воды», было чудом. Но ей вспомнилось другое изречение Укропчика: «Увидеть чудо своими глазами — шанс понять, где тебя хотят нае…».

После того, как схлынула первая волна радости по поводу проекта «Чистый город — чистые люди», Аврелии захотелось определить причину чуда и степень собственного риска в процессе превращения сказки в быль. Аврелия не сомневалась, что рождена «чтоб сказку сделать былью», но в надежности предлагаемых ей в лизинг «стальных рук-крыльев» и «сердца — пламенного мотора» следовало убедиться.

Она решила встретиться с тезкой победителя Хазарии на нейтральной территории, а именно в ресторане, куда Укропчик поставляла экологически чистую брынзу и зелень. Вино в этом ресторане подавали в амфорах. На стене висела цветная фотография: президент в костюме для дайвинга поднимает с песчаного дна точно такую же, как в ресторане, амфору. Подпись, правда, под фотографией была какая-то странная: «Человек-амфибия пьет за твое здоровье, козел!»

Проходя в сопровождении официанта по вестибюлю к заказанному столику, Аврелия внимательно посмотрела на себя в зеркало. Она выглядела максимум на двадцать пять. Это свидетельствовало, что чудо — реально, как вода из крана. Та самая «средняя вода», которой Укропчик по сию пору поливала на далеком греческом острове грядки с укропом.

Аврелия завернула в туалет, чтобы сполоснуть… «третью руку?» перед подписанием от имени ЗАО «Линия воды» контракта на осуществление проекта «Чистый город — чистые люди», или «Тангейзер-М», как они называли его со Святославом Игоревичем.

«Обман возвращает тебе красоту, — помнится, с грустью заметила однажды наблюдательная Укропчик. — Но почему только тебе? — от обиды ее зеленые глаза в тот давний день сверкали как фальшивые бразильские изумруды, партию которых она успешно реализовала через ювелирный салон „Bvlgari“, где работала „менеджером по работе с клиентами“, говоря по-простому продавщицей. — Я знаю, почему, — проницательно продолжила Укропчик. Поддельные изумруды в ее глазах превратились в настоящие — тяжелые, с как бы всплывающими золотыми искорками. — Потому что ты среди нас главная! У нас много жизней, но твои жизни — самые красивые. Почему так? — „чистая вода“ изумрудов в ее глазах превратилась в слезы. — Одним все, другим»… «Другим — укроп!», — ответила ей тогда Аврелия. И ведь как в… воду — «среднюю воду» — смотрела.

Она специально приехала в ресторан пораньше, чтобы осмотреться и сосредоточиться перед разговором со Святославом Игоревичем. У нас все готово, сказал он Аврелии, когда она договаривалась с ним по телефону о встрече. Нам все равно, где подписывать соглашение. Можно тихо, а можно с помпой — в Торгово-промышленной палате, или в Союзе промышленников и предпринимателей под телекамерами. Мы готовы проплатить сюжет, чтобы показали в новостях на всех каналах. Для рекламы проекта, работы с прессой нанят специальный человек. Вы с ним обязательно встретитесь. Кредитная линия «заряжена», продолжил Святослав Игоревич, никаких ограничений по финансам и поставкам оборудования не предвидится. Осталось только согласовать график работ. Поскольку речь идет о передовых инновационных технологиях, сказал он, нам удалось пробить через фонд «Сколково» серьезные таможенные льготы. Они не будут зафиксированы в договоре. Это значительно увеличивает ваш бонус, Аврелия. Вы получаете наш кредит под минимальные проценты, оплачиваете им наше оборудование, устанавливаете его с помощью наших специалистов, торжественно вводите в эксплуатацию при большом стечении начальства и благодарных горожан, а затем передаете весь комплекс на баланс московского правительства по договору о возмещении затрат. Все чисто, подвел итог Святослав Игоревич, нет никаких причин для сомнений.

Если все как он говорит, ужаснулась Аврелия, я рискую помолодеть до такой степени, что мне придется вернуться в утробу матери. Или, вообще, исчезнуть, раствориться в плаценте… Если, конечно, подумала она, утробу матери уподобить острову, а плаценту — соленой морской воде…

В голосе Святослава Игоревича, однако, не ощущалось радостной тревоги — спутницы ожидания больших денег. Напротив, некая усталость присутствовала в его голосе.

Аврелия вспомнила их самый первый разговор. Тогда Святослав Игоревич был не в пример живее.