Свобода

«Здесь нет гигантов», — думал он. — «Развитие не должно было остановиться. Возможно, человечество нашло способ лечения этой заразы. Если нет… Пошло оно всё к чёрту!»

В дверь постучали.

— Лиана, прошу, успокойся. Я говорил тебе это сто раз. Повторяю в сто первый. Он знает каждый закоулок города. Он найдёт её, — проговорил парень. Он понимал состояние девушки, но её нервозность передавалась и ему. В голове начинало гудеть и хотелось психануть и бросить всё, как есть. Ривай всегда выводил его из себя. Певец вначале думал, что он прикидывается, постоянно указывая и показывая своё превосходство, но оказалось, что это был не розыгрыш и смеяться над ним не надо было. Мания величия у него была в крови.

— А кто он? — вытерла слёзы Лиана.

— Да так, один сумасшедший с моим лицом, голосом и телом, который свалился мне на голову со своим придуманным миром, гигантами и прочей ересью.

— Серьёзно?

Рив посмотрел в её удивленные глаза и усмехнулся. «Оказывается, в это можно поверить,» — подумал он, глядя в её доверчивое лицо.

— Конечно же нет. Это мой чокнутый фанат, который лёг под нож и изменил под меня себе лицо и голосовые связки.

— Опять шутишь? — пихнула его в бок девушка. Всего на секунду, но она перестала думать о своей пропавшей подруге и позволила себе улыбнуться.

— Приехали, — притормозил парень, стараясь не замечать желания смотреть на эту улыбку вечно.

Они остановились около двери. И парень и девушка надеялись, что возомнивший себя Наполеоном гонщик сможет им помочь. Дверь открылась через секунду. Рив удивился. Обычно он минут двадцать простаивал на пороге, дожидаясь, пока Капрал дарует ему своё благословение и впустит в квартиру.

Увидев парня, открывшего дверь, Лиана потеряла дар речи. Она думала, что Рив шутил на счёт их сходства, но сейчас подозревала, что одна из самых сумасшедших историй была правдива.

— Заходите, — проговорил он.

Девушка уловила на себе его изучающий взгляд и прошла внутрь. Она думала, что попадёт в трущобы, где на каждом шагу бы валялись грязные носки и мусор, а кухня бы пропахла алкоголем и грязными тарелками. В холодильнике она надеялась найти дохлую крысу, а на полу и диванах многовековую пыль вперемешку с деталями от машин. Именно так она представляла себе гонщиков. Неужели, те, кто жаждут скорости и острых ощущений будут убираться в квартире и заботиться о такой вещи, как порядок? — конечно же, нет, но сейчас всё было по-другому. Квартира парня выглядела даже чище, чем её собственная, а она была девушкой. Рива нисколько не удивила эта обстановка.

— Ему суждено было родиться Королём, — в шутку прошептал певец на ухо девушки, чтобы Ривай ничего не услышал. Они прошли дальше. Невольно Лиана сравнивала двух мужчин. Да, лицо было одно, но глаза были разными, как и их характеры. Слишком своеобразным он был.

— Ты поможешь нам? — задала вопрос девушка, который уже минут пять вертелся на языке.

Парень обернулся. Блондинка не смогла выдержать его прямого взгляда и опустила голову, рассматривая коричневые полусапожки. Он видел Лиану, но совсем другую. Слишком открытую, слишком светлую, слишком простую. Легко полюбить свет. Достаточно взглянуть на притихшего в углу Рива. А вот кто полюбит твою тьму?

В два шага он преодолел расстояние между ним и девушкой и схватил её за руку. Лиана дёрнулась от горячего прикосновения, но его хватка была слишком сильной. Он дёрнул её в направлении комнаты.

— Что ты делаешь?

Ривай обернулся. Лиана замерла. На секунду она увидела в его глазах боль и отчаяние. Спустя мгновение там бурлило раздражение. Потрясённая, без лишних слов девушка последовала за брюнетом. Как только дверь открылась, Лиана сама кинулась к лежащей девушке. Она тяжело дышала, на лбу проступили капельки пота.

— Ли… Как она здесь? Что случилось? Это ты сделал? — кинулась к Риваю девушка.

— С ума сошла? — перехватил её руки Капрал. — Прекрати истерить. Ты можешь ей помочь?

Лиана снова увидела этот странный взгляд. «Он не мог такое с ней сделать.» Губа её задрожала. Девушка была готова разрыдаться. Она отрицательно покачала головой. Ривай закатил глаза.

— Только этого мне не хватало для полного счастья. Успокойся.

— Нужно в больницу, — кивнул на Ли мельком взглянувший на неё Рив. — У неё лихорадка. Сами мы ничего не сделаем.

Ривай удивился, насколько спокойно сказал это парень. Будто говорил, что солнце яркое, а ветер прохладный. Неожиданная ярость закипела внутри, рискуя вырваться наружу и сжечь всё на своём пути. «У нас от такого умирают через сутки, а он так спокойно об этом говорит? Даже девка истерику закатила. Хотя она не в счёт», — думал про себя парень. Он очень хотел кого-нибудь ударить, чтобы выпустить хоть крупицу того, что копилось у него внутри. Да, он как мальчишка безумно желал драки. Хотел побить и быть побитым. Хотя второе он хотел даже больше, чем первое. Даже крепкий алкоголь здесь не поможет, здесь нужен жёсткий кулак, который бы выбил из него всю спесь. По его мнению, ситуации делаться на два типа: где проблему можно и нужно решать кулаками, и где проблему лучше решить словами и мозгами. Третий вариант — наблюдение со стороны — Ривай никогда не признавал. Ситуация с Лианой оказалась именно вторым вариантом. И как бы сильно Ривай не хотел поразмяться, он вынужден был успокоиться. Справившись с собой, он взглянул на Рива.

— Звони.

После того кошмара Грет лишь на несколько секунд пришла в себя. Реальность, где был Ривай, и кошмар, где в её доме пылал пожар, сливались воедино. Видя иллюзию огня, она чувствовала на своём теле её жар. Метаясь из стороны в сторону, она не могла прийти в себя. Она плакала и во сне и наяву. Однажды ей показалось, что она увидела перед собой заплаканное лицо Лианы. Хотелось её успокоить и сказать, что всё хорошо, но было всё равно. Пока голова разламывалась от боли, в ушах гудело, а всё тело пылало, хотя ей было до безумия холодно, она не могла думать ни о чём кроме этих мук.

Потом, словно гиганты, гремели чьи-то голоса, по телу блуждали грубые и холодные мужские руки. Она чувствовала, как её маленькой девочкой выносили из пожара. Она брыкалась, звала родителей и плакала. Было ли это наяву? — она не знала. Она хотела, чтоб это побыстрее прекратилось. Хотелось, чтобы то утро с запахом маковых булочек вернулось. Потом был снова пожар и боль во всём теле. Она слышала как кто-то плакал и молил её потерпеть. Потом были лампы, белые коридоры, и снова огонь, лампы, белые коридоры, плач, крики, огонь, лампы и белые коридоры… Картинки одна за другой замелькали с космической скоростью. Казалось, нет конца этому безумному круговороту. Но неожиданно вспыхнул яркий свет, и всё прекратилось. Осталась только пустота. Ли с облегчением вздохнула. Она знала, что минут через десять, а может, и через два дня ей надоест эта тишина и она будет выть от тишины и монотонности, но сейчас она просто наслаждалась долгожданным спокойствием.

Несмотря на то что было около шести часов вечера, и рабочий день подходил к концу, по длинным коридорам сновало бесчисленное множество людей. Одни выходили из кабинетов, а другие, сменяя их, заходили внутрь. Их было так много, что, казалось, японцы только и делают, что болеют. У одного была перевязана рука, а у второго нога. Ребёнок справа всё время кашлял, раздирая глотку на мелкие кусочки. Рядом с ним сидел мужчина, страдавший избыточным весом, а на против него — молодая женщина, желавшая узнать срок беременности. Все были очень разными и одновременно до ужаса похожими. Разбавляя серую массу больных и покалеченных, из кабинета в кабинет сновали люди в белых халатах. За их труд можно было каждого из них наградить нобелевской премией. Для них не существовало имён, не было лиц: они видели только диагноз. Жестоко? А не жестоко заходить в кабинет после окончания рабочего дня «только за справкой»?