Свободный брак
Шрифт:
И Миша — идеально неидеальный мужчина за моей спиной.
– Это все для тебя, Ника… - шепчет, обнимая меня сильнее, - Весь мир к твоим ногам.
О. Мой. Бог.
Я чувствую слезы и даже не удивляюсь им! Обычно, я не такая сентиментальная, но мне в оправдание: такого для меня никто и никогда не делал! Вроде бы и мелочь, а на деле нифига подобного! Он запарился. Нашел квартиру с выходом на крышу. Привез меня. Вижу краем глаза, еще и ужин наколдовал!
Оборачиваюсь и смотрю ему в глаза, а там, такое ощущение, только я и отражаюсь. Где же ты был раньше?…горит
Нежно, ласково, но в тоже время страстно и с полной отдачей.
– Тихо-тихо… - глухо шепчет, усмехается, когда тормозит меня, - Я рядом с тобой всегда на пределе, а сейчас тем более. Ты такая соблазнительная в этом платье…
– Я хочу тебя.
Отстраняется и поднимает брови, но я уверенно киваю и тянусь к его футболке.
– Сейчас!
– Ник…
– Сейчас же!
Забиваю на футболку, которую он мне снять не помогает, берусь за ремень. Я просто обязана запомнить этот момент и закрепить его последним сексом, где мы просто «Миша и Ника». Без обременений.
Сахаров тем временем тихо смеется над моими жалкими попытками расстегнуть его «врата в Рай». Ничего не получается. Я так нервничаю, что руки трясутся, а его тупой ремень — это вообще пытка! Там такие узенькие дырочки — хоть вешайся!
Резко отстраняюсь, шумно выдыхаю и убираю волосы с лица.
– Ненавижу твой ремень!
Ржет еще больше.
– Хватит ржать!
– Отчего же? Только что чуть не состоялся второй раунд драки за бананы.
Теперь не могу сдержаться уже я. Усмехаюсь, но смиряюсь — что в первый раз не получилось, что во второй. Лажа всех времен и народов — здрасте, это я.
Грузно опускаюсь на стул и с тоской смотрю на красивый фарфор. Вы посмотрите…здесь сладости разные и…чай! Он решил устроить чаепитие?!
– Серьезно?
– не выдерживаю, Миша плечами жмет, пристально взглядываясь в мое лицо.
– Домой же ехать. Вино нельзя.
– Ну да…
При упоминании дома я окончательно сникаю, а солнце заходит за горизонт. Все еще красиво, но момент упущен — реальность рушит мою сказку жестоко и с размаха.
Домой…что же это за дом такой, если мне «в гостях» лучше?
Миша все еще стоит. Я бросаю на него взгляд украдкой, силюсь улыбнуться, чтобы он не расценил мою кислую мину неправильно, шепчу.
– Ну чего ты стоишь? Садись.
Только он не спешит выполнять мою просьбу. Щурится сильно-сильно, потом резко с места срывается и направляется куда-то в сторону дома.
Теряюсь.
В первый миг я хочу побежать следом за ним, чтобы объясниться, но слышу, как он матюкается и топает назад — улыбаюсь. Не бросил бы он меня! Я знаю…и правда ведь не бросил! Идет назад еще решительней, в руках тянет три пледа.
Теперь даже интересно становится.
Хмурюсь, жду, чем дело кончится.
Первый плед Миша накидывает на правый заборчик, второй на левый, а третий расправляет прямо на крыше и резко поднимает на меня глаза.
– Иди сюда.
– Но…
– Ника! Сейчас!
Ну…ладно.
Спускаюсь на колени и сажусь рядом, чтобы сразу попасть в его руки. Он целует меня отчаянно, жадно и не дает даже слова вставить! Хотя я очень хочу объясниться. Мне кажется, что я облажалась на полную катушку!Он все-таки неправильно меня понял…черт…
Но я правда не успеваю. Через мгновение уже на лопатках, а еще через одно он мне на ухо рычит:
– Раздевать тебя не буду ни за что! Заболеешь.
Усмехаюсь, хочу парировать, только этой возможности лишаюсь по-Сахаровски. Его пальцы касаются моей плоти там, где пульсирует уже по факту его нахождения рядом, и он ловит мой стон губами. Снова целует. Глубоко, страстно. Умеючи и знающи.
– Миша… - шепчу в полубреду, впиваясь ему в спину ногтями, - Если ты не хочешь…
– Да замолчи же ты, женщина!
– рычит в таком же состоянии, наспех расстегивая свой ремень, - Сумасшедшая девчонка…
Двигает меня ближе, отодвигает белье и через мгновение я опять задыхаюсь, когда чувствую себя полной.
Небо алеет.
Фиолетовые разводы то тут, то там подчеркивают всю трагичность смерти этого последнего дня…
Над нами где-то очень высоко пролетает самолет, за ним стая птиц, а я цепляюсь за Мишу изо всех сил, и молюсь, чтобы это никогда не кончалось…
С его именем на губах…
Я знаю, что этот момент не продлится долго, но получаю из него максимум. Это последний глоток чистого воздуха, и мне так внезапно страшно, что он действительно последний…
Хочется рыдать.
Я цепляюсь за Мишу сильнее, когда он совершает резкие, завершающие толчки, вслушиваюсь в его стоны и рык, клянусь себе, что непременно это запомню. Да и как забыть? Они теперь мой любимый звук...
– Я хотела сказать… - запускаю ему в волосы пальцы и прикрываю глаза, - Что мне очень понравился сюрприз — такого для меня никто и никогда не делал, Миш…
Миша упирает руку в крышу рядом с моей головой, отгибается и улыбается во все тридцать два зуба. Сам дышит часто-часто.
– Знаю, что тебе понравилось. У тебя глаза еще ярче сияли.
– Можно…
Замолкаю на миг, прикусив губу.
– Ну же, Ника…я мысли читать не умею. Помнишь? Мы же договорились — ты мне все рассказываешь прямо.
И правда…обо всем, что меня волнует, Миша просил говорить прямо, так как в женщинах мало что понимает. Мне, конечно, с трудом в это верилось, однако…судя по тому, что за эту неделю я успела понять, это действительно правда.
И чему я удивляюсь? Холостяк, как он есть. Куда ему разбираться в наших сложных материях, если мы сами порой в них блуждаем, как во тьме?
– Я не хочу возвращаться домой, - шепчу еле слышно, - Можно мы поедем к тебе по возвращению в Москву?
Миша застывает. Мне на миг кажется, что я борщанула и явно перегнула палку, так что я спешу оправдаться, но он меня обгоняет.
Выдыхает смешок и шепчет также тихо…
– Я уж думал, ты не попросишь…
И так я ворую у реальности еще один день…так я остаюсь с ним еще ненадолго…