Свободный полет

– Но я же честно об этом предупредил! – протестующе взвыл гном.

– Положение о торговле гласит, – указующе поднял палец судья, – что в торговых рядах должен продаваться товар, доступный всем без исключения. Вы нарушили это уложение!

Я увидел, что плечи гнома сникли.

– Дальше, – безжалостно продолжал судья. – Ваш товар несет в себе темную магию.

– Неправда! – даже как-то жалобно пробормотал продавец. – Мы не употребляли темную магию!

– Эльфы относятся к Свету. Если магия светлая, то нанести вред эльфам она не может. У вас есть иное определение? – прищурился судья.

Гном приоткрыл рот, собираясь что-то сказать, закрыл его, почесал в своих вихрах, сдвинув колпак на нос, и повернулся к тому кадру, который мог определять наличие магии.

– Ты чего меня не предупредил, что магия тут темная?

– Дык я только могу определить ее наличие, а какая она, я определять не умею, – сердито отозвался тот.

– То есть вы знали, что магия есть, но не знали, какая она? – уточнил судья.

– Истинно так, господин мировой судья! – истово сказал гном. – Не знали мы! Ужо вернемся, так мы того мага каменьями прогоним до самого выхода! Он, подлец, у нас узнает, как нам темную магию разводить!

– Выношу решение! – громко провозгласил судья.

Секретарь тут же развернул свою папку, выдернул из футлярчика перо и окунул его в чернильницу, свисающую на цепочках с пояса. Водрузив на нос какое-то подобие очков, он приготовился записывать историческое решение судьи. А оно не замедлило явиться.

– За нарушения уложения о торговле, а именно пунктов «два» и «пять прим.», присуждаю торговца… Твое имя, торговец!

– Корбул, ваша милость, – печально пробасил наш обидчик.

– …Корбула к лишению права на торговлю на базаре Туркорок. Но, принимая во внимание смягчающее обстоятельство, постановляю лишить его этого права условно. Также торговец Корбул должен заплатить штраф магистрату и компенсацию господам эльфам. Штраф магистрату – пять золотых, компенсация эльфам – десять золотых. Оскверненное темной магией оружие у вышерекомого торговца Корбула изъять и уничтожить. Данное постановление торговец Корбул может оспорить в Королевском суде его величества Сомара Пятого. Оспаривать будем?

Корбул снова полез рукой к затылку.

– Дык чего уж там? Оспаривать – себе дороже обойдется.

Он вдруг влепил подзатыльник рядом стоящему гному:

– Я же говорил, что надо сворачивать торговлю! Не задался день сегодня. Вон вместо того чтобы монету какую выторговать, убыток потерпели! Освободи прилавок, эльф! Мой кошель там лежит.

Семен снова что-то прошептал и повел рукой. Зеленое плетиво прямо на глазах ссохлось и распалось, превратившись в легкую труху, тут же унесенную ветерком.

Бурча, что нигде нет жизни порядочным гномам, все так и норовят лишить тебя законного приработка, Корбул ухватил свой кошель и отсчитал необходимую для выплаты сумму.

Он промолчал, когда секретарь забрал положенные магистрату деньги. Но когда подошел Семен, снова началось бурчание. Мол, вот, всякие эльфы тут бродят и магию наводят, а когда их самих магией тронут, начинают кричать, что магия темная и за нее надо платить. А гномы с магией не знаются, их товар честный и надежный.

Семен сгреб деньги с прилавка, весело подмигнул побагровевшему Корбулу и, еще раз поклонившись мировому судье, направился к выходу с базара. Я вынужден был тоже поклониться.

Шагая к выходу, я нейтрально поинтересовался:

– Этому тебя тоже Мармиэль научил?

– Чему? – простодушно удивился Сема.

– А вот этому фокусу с оплетением прилавка.

– Нет. Это я у него в талмудике подсмотрел и выучил на всякий случай. Как видишь – пригодилось!

– А ты много там подсмотрел? Это я тоже так спрашиваю, на всякий случай.

– Немного. Но кое-что имеется.

– А ты чего такой веселый? – подозрительно спросил я Семена, который действительно довольно улыбался.

– Так ведь потратили два золотых, а выручили десять! – еще шире расплылся в улыбке мой друг. – И амулетик приобрели.

– Скажи спасибо, что этот судья – правильный мужик, – буркнул я. – Попался бы такой, как дома, на Земле, посмотрел бы я на тебя.

– Нет! – даже зажмурился от удовольствия Сема. – Тут система правосудия правильная и простая.

– Если решение в твою пользу, – подхватил я. – Вот у гномов по этому поводу – иное мнение.

– А вот мнение этих кротов меня нисколько не интересует! – вдруг заявил Семен.

– А вот это уже расизм! – хмыкнул я. – Осталось только тебе белый балахон нацепить и начать погромы.

– Не преувеличивай! – отмахнулся друг. – Это просто общепринятое определение гномов.

– Кем это оно «общепринятое»? – не понял я.

– Ну… нами принятое, эльфами… – сбился с ритма Сема.

– Угу, – кивнул я, – эльфами. А тогда почему – общепринятое? Что, люди тоже так их называют? И орки с троллями? И кто там еще?

– Ну я не знаю, – пожал плечами Семен.

– Тогда не общепринятое, а принятое эльфами, – хмуро сказал я. – Теперь понятно, почему вы не очень-то ладите с другими.

– Это почему тебе понятно? – взвился Семен.

– Да потому что вы все относитесь свысока к другим расам! – сердито сказал я. – А они это чувствуют и начинают вас тихо не любить! Смотрите! Как бы это «тихо не любить» не переросло в «тихо ненавидеть». Или уже переросло?

Семен остановился и удивленно воззрился на меня.

– Ну чего уставился? В первый раз меня видишь или работой Мармиэля любуешься?

– Таким я тебя, Влад, действительно вижу в первый раз, – тихо сказал Семен, поравнявшись со мной. – Я подумаю над твоими словами. В чем-то ты, наверное, прав.

Глава 23

Мы прошлись к дому бургомистра, осмотрели прилегающие к нему окрестности. Сказать, что это было что-то выдающееся, довольно затруднительно. Если, конечно, не считать трех здоровенных псов, развалившихся на солнце и лениво щелкающих зубами на вьющихся вокруг них мух.

У входа торчал сонный стражник. Он откровенно клевал носом и не падал только потому, что опирался на свою пику. Время от времени он героически раскрывал глаза и пытался приобрести бравый вид. Но эти попытки были заранее обречены на провал, так как вокруг царили тишина, жара и безлюдье.

Судя по всему, больше в Туркорках смотреть было не на что. Пришлось направлять свои стопы в сторону таверны. Надо было отдохнуть, а после ночевки отправиться дальше.

Мы проходили мимо узенького переулка и хорошо расслышали какую-то возню в нем и приглушенные вскрики.

Я остановился и тем самым вынудил задержаться Семена.

– Там что-то происходит, – прислушиваясь, сказал я.

– Тут на каждом шагу что-то происходит, – пробурчал Сема, недовольный задержкой. – Пошли! Пусть люди сами решают свои дела. Нас это не касается.