Сводная Чужая

— Враги... — повторила я за ним как зачарованная. — Политики... Да! Есть такой. Ветров. Он уже депутат. Я думаю, что он многое может, и сейчас он главный конкурент отца в борьбе за кресло мэра.

— Супер, — посмотрел на меня Яр. — Попасть к нему сможем?

— Да, — кивнула я. — Если я скажу, что от отца, он нас примет.

— Тогда поехали. Прямо сейчас, — Ярик встал на ноги и потянул меня в коридор, на ходу надевая куртку.

— Яр, ты просто гений! — шла я за ним. — Как я сама до этого не додумалась?

— Это логично, — смущённо отмахнулся он от меня. — Главное, чтобы у нас всё получилось.

* * *

— Ну и какие тёмные делишки есть у твоего папки? — спросил Ветров. — Я до сих пор поверить не могу, чтобы его дочь решила сдать собственного отца. В чем твой интерес?

Нас впустили в приёмную Андрея Евгеньевича не сразу. Я долго уговаривала секретаря передать, что за дверьми дочь Пархоменко Геннадия. Секретарь утверждала, что босс дал распоряжение никого не впускать, но на наше счастье Ветров услышал мой голос и узнал его. Он бывал у нас дома, иногда. Даже когда конкуренты, все равно делают вид мнимого мира и бывают на юбилеях друг у друга.

— Он мне не родной отец, — ответила я. Что уж скрывать, если мы решили предать всё огласке. Хотя внутри больно скреблось чувство вины — все же этот человек дал мне кров и еду, не бросил на произвол судьбы. Но его дальнейшие поступки перекрывали все достоинства... — Отчим.

— Гхм, — кашлянул Андрей Евгеньевич. — Об этом никто не знал. По документам родная?

— Да.

— Поэтому и не знали. И почему вы решились прийти ко мне? Неужто так вам насолил?

Не скрывая ничего, я поведала историю нашей семьи. Постоянные побои, скотское обращение со мной и с женой. О том, как она потеряла ребёнка по его вине. Всё-всё. Рассказывала, а по щекам лились слёзы — как же долго я носила все это в себе, как же я мечтала, что его уже кто-то накажет!

— Ну вот что, — сказал Ветров после того, как я замолчала. — Это серьёзные обвинения.

— Но мы можем их использовать против него? — спросил Яр, который все это время поддерживал меня и держал за руку.

— Да, но простыми словами нам не обойтись, — ответил он. — Нужны доказательства. Видеозапись, например. В кабинете твоего отца есть камера?

— Не знаю, — задумчиво ответила я. — Никогда не интересовалась.

— А ты поинтересуйся, — назидательно сказал Ветров. — Как раздобудете запись — приходите, я его возьму в оборот. Не только лишим его власти, испортим репутацию, но и даже выбьем реальный срок. Это уж я обещаю. Давно мечтаю засадить эту мразь за решётку. У меня с ним своим счёты... Так что идите, и не тратьте моё время. Работайте.

Мы покинули приёмную депутата Ветрова в большой задумчивости. Как мы сами не подумали о вещ.доках? Действительно, кто же нам поверит на слово? Но как нам их раздобыть под самым носом у отца? Я ведь даже не знаю, есть ли камера в кабинете, пишет ли она и как долго хранит запись...

31.

— Что будем делать? — спросил Яр, когда мы уже ехали в машине.

— Вези меня домой, для начала, — устало ответила я.

Намоталась за день. К тому же, уставать стала очень быстро. А я думала, что это всё мифы о беременности. Ан нет, глаза слипаются на ровном месте...

— А дальше какой план?

— Пока сделаем вид, что всё на своём месте. И я, и твоя мама будем изображать послушных жену и дочь.

— Так, и?

— Я попробую разузнать про видеозапись. Если смогу — достану.

— А я?

— Что ты? — переспросила я и развела руками. — Тебя на пустят в дом. Придется нам с твоей мамой этот вопрос решать.

— Ты не должна так рисковать собой, Нин, — строго глянул на меня Ярик, на секунду оторвавшись от управления авто.

— У нас нет выбора, — пробурчала я. — Твоя мама не понимает ничего в технике, и даже не знает, как ноутбук отца включается.

— А ты знаешь? — изогнул он бровь.

— Ну знаю, конечно, — ответила я. — Что ж я — вообще, по твоему?

— Я не про это, — отозвался он, переключая скорости. — Компьютер, вероятно, запаролен.

— Возможно, — вздохнула я. — Но попробовать стоит. Пока больше идей у меня нет.

— Ладно, — хмуро сказал Яр. — Давай попробуем. Только прошу тебя — будь осторожна. Делай это только когда нет отца дома. И проси подстраховать тебя Маму. Пусть кричит громко, если отец появится на территории.

— Конечно, я обязательно возьму ее в сообщники, — заверила я его. — Сама я в логово волка не полезу.

— И будь на связи, — повернулся ко мне он, когда машина остановилась у ворот. Дальше его не пропускала охрана. — Я буду очень переживать. Очень жаль, что я не могу помочь...

— Всё будет хорошо, — улыбнулась я ему и чмокнул в щеку. Потом крепко прижалась на прощание. — Не переживай. Постараюсь скоро позвонить с хорошими новостями. Пока.

— Пока, — нервно ответил он. В моё спокойствие он, конечно же, не поверил. Но я хотя бы попыталась.

Как теперь успокоить саму себя? Шла к дому с колотящимся до боли в груди сердцем, словно я уже что-то украла у отца. Я никогда в жизни чужого не брала. Но здесь случай исключительный. Вздохнула в легкие прохладного осеннего воздуха. Нужно взять себя в руки и стереть с лица это виноватое выражение, которое я увидела в отражении стёкол.

Вошла в дом и поняла, что пока что здесь одна. Юлия всё еще на работе, а отца не нашла ни в комнате, ни в кабинете. А значит, это шанс... Лезть в кабинет без страховки в виде матери Яра я не решилась, а вот попытаться разузнать про камеры можно...

Пришла в комнату охраны. Робко поскреблась в дверь.

— Входи, я тебя видел по камере, — ответил мне низкий голос.

Навесив на лицо приветливую улыбку я вплыла в царство камер и шнуров. Их тут действительно много, раньше как-то внимания не обращала.

— Привет, — сказала я .

— Привет, — отозвался охранник Паша.

Павлу лет тридцать, довольно молодой, и среди всех из охраны мне удавалось перекинуться парой слов. Остальные секьюрити намного старше его и всегда ходили молча и с мордой кирпичом. Мне очень повезло, что сегодня его смена. Может быть, Пашка мне расскажет что-нибудь.

— Значит, ничто не укроется от твоих глаз? — засмеялась я.

— Конечно, нет.

— А я и не знала, что в коридоре есть камера.

— Они везде есть, Нина.

— Даже в спальне отца?

— Да.

— И в моей?!

— Да, но она запаролена. Доступ к ней имеет только твой отец, а он её редко смотрит. Так что можешь расслабиться.

— А в ванной комнате?

— В ванной тоже есть черно-белая, но опять-таки от ванных доступ тоже только с компьютера отца.

— Понятно, — сказала я. — Интересно так. Со звуком даже пишет? — ткнула я на один из мониторов, который фиксировал то, что происходило в комнате отдыха охранников. Еще двое беседовали о политике за чашкой кофе.