Сводные. Паутина лжи

— Егор!?... Егор, ещё сопляк, вот когда он сам заработает на квартиру, тогда будет распоряжаться, а пока здесь я хозяйка, на правах жены владельца квартиры. Надеюсь ты меня поняла! — отвесила угрозу, вышла из комнаты, хлопнув дверью, как раз столкнувшись со мной.

— Егор, — замялась, бегая глазами. — Вот так сюрприз... давно ты здесь стоишь?

— Достаточно, чтоб понять, какая ты на самом деле... — выпалил, одарив её мрачным взглядом.

Из комнаты выглянула Ника с заплаканными глазами, увидев меня, кинулась ко мне, уткнувшись лицом в грудь, начала рыдать.

— Егор... я не хотела... не хотела сюда ехать! Я знала, что так буде-е-ет.

— Ника, всё успокойся, не стоит она твоих слёз, — обнял её, гладил одной рукой по спине, второй приподнял лицо за подбородок, вытирая дорожки слёз большим пальцем. — Всё, родная, успокойся. Иди в комнату к дочери, закрой, пожалуйста, плотнее дверь, я с Ириной поговорю — улыбнулся, подмигнув.

Ника зашла в комнату, захлопнув дверь.

— Значит, я, — сопляк, Ника — шлюха, чего ещё мы не знаем, — о том, что я купил квартиру знал только отец, просил пока никому не рассказывать. Собирался сделать ремонт во всей квартире, и позвать всех на новоселье.

— Егор, ну, что ты... я с горяча, так сказала, — начала извиваться, как змея. Прям видел в ней гадюку, которая пыталась ужалить побольнее. — Просто я была в шоке... потрясена увиденным. Ты же знаешь я очень вспыльчивая...

— В том, то и дело, что до сегодняшнего дня я тебя совсем не знал... не знал, какая ты можешь быть жестокой. Ты не имеешь никакого права распоряжаться здесь, это квартира моих родителей, к тебе она не имеет никакого отношения. Ника останется здесь, а тебя попрошу больше здесь не появляться, без приглашения. Отдай, пожалуйста, ключи — протянул руку.

— Ты, что меня прогоняешь?! Ту, которая растила тебя с семи лет. Ту, которая ночами не спала, сидя у твоей постели, когда ты болел... Я уйду — полезла в сумочку, доставая связку ключей. Проигнорировав протянутую руку, кинула их на тумбу для обуви. — Но не думай, что твоя выходка, тебе просто так сойдёт с рук. Я немедленно расскажу всё отцу.

— Даже не сомневаюсь. Я в свою очередь, тоже с ним кое-чем поделюсь. До свидания — указал на дверь.

Глава 48: Егор

Ирина ушла, громко хлопнув дверью. Чертовски захотелось покурить. Вообще я не курю, но после такого сложного разговора, очень захотелось. Для таких случаев на балконе припасена пачка сигарет. Вышел, прикурил, одна затяжка… вторая… дым обжигает сначала горло, потом лёгкие, никотин сразу ударяет в голову.

Как вовремя я подоспел домой, иначе бы Ирина заклевала Нику.

Надо всё-таки позвонить отцу. Набрал, он ответил сразу.

— Да, Егор привет. Что там у вас произошло? — отец говорил спокойно, без наездов, это радовало. Он всегда рационально смотрел на вещи, не рубил с горяча. Зная меня, спокойного и уравновешенного, он понимал, просто так, я бы Ирину трогать не стал. — Ирина звонила, вся раздражённая, жаловалась, что ты её из квартиры выгнал, ещё про какого-то ребёнка голосила, Нику. Я толком ничего не понял. Объясни, пожалуйста.

— Пап, привет. История длинная, если вкратце, то Ника вернулась, она родила ребёнка, три месяца назад. Девочка — Ариша.

— Вот так новость! — повеселел отец. — Я, что теперь дед? Скорее бы вернуться с командировки, не терпится с внучкой познакомиться.

— Не все так обрадовались внучке, как ты…

— В смысле?

— В прямом. Когда вернулся с работы, Ирина была здесь, кричала на Нику, обзывая последними словами. Поставила ультиматум, если та не уйдёт жить к отцу ребёнка, то должна покинуть квартиру.

— Чё за нахер? Она, совсем, с ума сошла?… — возникла немая пауза. Услышал шуршание, а потом щелчок зажигалки. — Я тебе не говорил, сынок, — отец затянулся, потом выпустил дым, — но у нас с Ириной в последнее время не всё гладко. Она очень изменилась, стала совсем другая, я порой её не узнаю. С Аней очень плохо обращается, уезжая в командировку боюсь её с ней оставлять. Она и ударить может.

— Я сам заметил, что она изменилась, а может просто показала своё истинное лицо. Не думал, что это коснулось и ваших отношений. Аню привози к нам, скоро каникулы, пусть отдохнёт от абьюза, Ника будет очень рада, и с племяшкой по нянчится.

— Спасибо, за предложение. Я подумаю. Посмотрю, как будет, — тяжело выдохнул. — У нас же была хорошая семья, что могло произойти. Может у неё появился другой. Она часто в город стала мотаться — с досадой сказал отец.

Мы ещё поговори немного, я начал замерзать, поэтому поспешил завершить разговор. Договорились, что по приезду, отец сразу приедет к нам с Аней. Тогда и выложу всё в деталях.

Зашёл с балкона, увидел Нику, она сидела на полу, привалившись на стену, глаза открыты, но словно не живые.

— Ника! — подлетел, тряхнув за плечи. Испугался, что у неё опять приступ случился. Она вздрогнула, посмотрела на меня, ручейки слёз сразу потекли по щекам.

— А Егор, это ты? — сказала апатично, размазывая влагу по лицу.

— А ты кого ждала... думала Ирина вернулась — меня самого аж передёрнуло от своих слов. Ну, нахера напомнил. Шутник, бля-ять.

— Зачем ты так?... — залилась плачем. — За, что... за, что она так со мной, что я ей сделала?...

— Ника, ну, чего ты так расстроилась, — присел рядом с ней. — Всё же обошлось. Я понимаю неприятный выдался разговор, но может она отойдёт, — старался сгладить ситуацию, чтоб хоть как-то её успокоилась. — Зато у твоей девочки самый замечательный дедушка, и он ждёт не дождётся, когда вернётся домой, чтоб понянчится с внучкой. Ну, давай, успокаивайся, — Ника качала головой.

— Не могу-у-у! Мне очень обидно и больно… — стукнула себя в грудь слева. — Вот здесь… сердце разрывается в клочья, она же моя мама… как она могла.

Как не пытался успокоить, Ника не утихала. Тогда в голову пришёл единственный и беспроигрышный способ её унять. Я её поцеловал.

Целую долго и жадно, кусая и сминая губы, засасывая их до боли, проникая языком в рот, издавая хрипы и глуша стоны Ники. Как гласят многие духовные практики — "Любовь лечит". Оргазм — один из лучших способов, пребывать в хорошем настроении, а вырабатывающиеся во время оргазма эндорфин, повышает настроение. Сегодня ты точно от меня никуда не сбежит, будешь только кричать и молить о пощаде и одновременно просить, чтобы я не останавливался.

Моя ладонь по-хозяйски накрыла грудь, пальцы сжали уже твёрдый сосок, оттянули его, спускаясь на живот, потом ниже. Ника отвечала на поцелуй, отросшая щетина царапала её лицо, она сама тянулась, цеплялась за плечи. Потом открыла прикрытые глаза, словно выходя из коматозного состояния, резко толкнула меня в грудь, отползая. Ну, хоть плакать перестала!…

— Егор, мы не должны этого делать, — облизала губы, потом прикоснулась ладонью, словно обожглась. — Нельзя. Иначе гореть нам в аду...