Сводный брат моего отца

Обнял подушку, зажмурил глаза и как чертов извращенец стал представлять ее рядом.

Да, белка, что-то ты во мне знатно поломала.

Но немного поспать все же удалось. Несколько бессонных ночей, нервное напряжение и алкоголь утянули меня в темноту.

– Вставай, Раевский, - грубый толчок в плечо.

– Терентьева, ты охренела?
– продрал пальцами глаза, сонно посмотрел на блондинку.

– Это ты охренел!
– шипит подруга.
– Ты специально ее доводишь?!
– закрыл глаза, рухнул обратно на подушку.

– Не твое дело, - огрызнулся на нее.

– Мое, если моя единственная подруга плачет который день!

– Лена продолжает давить.
– Ты съехать решил с этих отношений?

– Да нет у нас никаких отношений!
– рыкнул, резко садясь на кровати.
– И быть не может! Че ты лезешь ко мне в душу, Терентьева? Нет ее там. Пусто.

– Дебил ты, Лука. Она любит тебя.

– А мне нужна эта любовь? Я ее просил?! Я секса хотел. Я его получил. Все! Все, слышишь?!
– сжимаю до боли зубы.

– Ты сам то себе веришь?
– ржет Ленка.

– Это не важно. Надо, чтобы она поверила, - признаюсь.

– Кому надо, Раевский? Янке? Точно нет, я тебя уверяю. Ты ведешь себя сейчас, как конченый мудак. Ты первым у нее стал. Ты показал ей возможность ваших отношений, а теперь прячешься от них. Что с тобой, друг?
– Терентьева взяла меня за руку.
– Не узнаю старого боевого волка.

– Ей будет лучше без меня. Рядом со мной всегда опасно, - теплые руки подруги помогают немного успокоиться.

– Ты теперь не имеешь права принимать это решение один, - заявляет Лена.
– Не разочаровывай меня, Раевский. Там встали уже почти все. Присоединяйся.

Блондинка ушла, раздраконив нестабильные нервы.

Поднялся. Хожу от стены к стене запустив пальцы в волосы, сжав их до боли в висках. Глянул на свои руки. Стянул с одного из пальцев кольцо и решительным шагом пошел к Яне в комнату.

Поднес руку к дверной ручке, сердце сжимается болезненными спазмами. Я ведь все решил! Все решил!!! Ночью еще!

Нет…

Я толкнул дверь в ее спальню и снова утонул в заплаканных голубых глазах.

– Выходи за меня, - заявил с порога.

– Ты нормальный?!
– моя белка злится и от этого становится еще красивее.

– Вполне, - сделал шаг к Яне, она два от меня. Приложив немало усилий, замер на месте.

– Ты игнорировал меня все время, что мы здесь!
– напоминает, сложив руки на груди. У неё даже слезы высохли.

– Думал.

– Как бы побыстрее от меня отделаться? Ты ведь получил, что хотел, - нижняя губка дрогнула. Янка закусила ее слишком сильно. Охнув, потерла пальчиком, а я эмоционально кончил от этого жеста. Зависимый. Это уже не лечится!

– И об этом тоже, - отвечаю, как есть. Не вижу смысла скрывать очевидную правду. По её щеке все же скатилась единственная слеза. Яна быстро её смахнула и выше подняла подбородок.
– Бля, да не умею я вот это все, что вы, девчонки, любите! Сопли розовые, слова громкие. Мне сделать проще.

– Ты и сделал! Бросил меня! Воспользовался и бросил!
– от обиды и возмущения малышка топнула ногой.

– Я предложение тебе сделал, - напоминаю белке и разжимаю кулак, в котором в кожу до боли впился серебряный ободок.
– Вот. Это отца. Все, что у меня от него осталось. Ян, я... Хочу быть с тобой.

– Это не то, - дергаюсь от её слов.
– Свое "Хочу" ты и без кольца неплохо берёшь. С чего вдруг теперь решил спать со мной иначе?

– Яна, - улыбаюсь.
– Моя маленькая гордая девочка, - все же двигаюсь к ней. Комната маленькая, отступать некуда и она очень быстро оказалась между стеной и моим телом.

– Не трогай меня!
– севшим голосом просит белка.

– Я пытался, как ты уже успела заметить. Не могу, - меня закручивает смерчем ее эмоций. Они отражаются в глазах. Я все еще читаю свою девочку как открытую книгу.

– Я тебе обещаю, когда все закончится, я уеду, - Яна выставила вперед руки, уперлась ими мне в грудь, чтобы хоть немного дистанцироваться.
– Ты поиграл, но тебе быстро наскучило. Прости, мне негде взять тот опыт, что тебе нужен. Просто выполни то, что ты обещал отцу и на этом все закончится. Обещаю, я не стану ему ничего говорить.

– Что ты несешь?!
– намотав на кулак ее косу, дернул на себя. Наши губы теперь почти соприкасаются.
– Ты считаешь, что все, что было между нами за этот короткий срок всего лишь игра? Ты считаешь меня таким ублюдком?

– Нет. Ты тот, кто ты есть. Лука, - она вздыхает.
– Ты все это время пытался мне доказать, какой ты крутой и независимый, и чувства для тебя ничто. Ты взял то, что хотел и поступил так, как привык. Бросил.

– Я не бросал!

– Бросил!
– она пытается вырваться.
– Я, как полная дура, влюбилась в тебя! Я поверила, а ты бросил!

– Не бросал, - прижимаюсь губами к ее соленым губам. Этот вкус теперь мой самый любимый с той самой нашей первой ночи. Он въелся в подкорку так же, как эти чёртовы голубые глаза, лишившие меня сна.
– Думал, тебе без меня будет лучше. Со мной опасно. Всегда. Я боюсь, что однажды будет, как у Леона! Что я не успею тебя спасти.

– Я теперь тоже кое-что умею, - гордо заявляет Яна.
– И дальше буду тренироваться. Мне нравится эта новая жизнь. С тобой. Но ты все решил, - ее голос снова дрожит.
– Пусти меня, - просит, но я отпускаю ее волосы, обнимаю за талию и прижимаю к себе крепче.

– Я люблю тебя, - выдыхаю, зажмурив глаза. Громкие слова, взять обратно которые не выйдет. И отступить снова я просто не имею права.
– Прости, что заставил думать, что это не так. Стань моей женой, Ян, - нахожу ее безымянный палец, надеваю кольцо. Оно ей большое, но это и неважно. Это просто символ, знак моего решения.

Сердце отсчитывает удары. Время до ее ответа.

Раз… Два… Три… Пять… Семь… Десять…

Оно гулко стучит в ушах, дергает за нервы. Оказывается, сделать предложение гораздо сложнее, чем убить человека.

– Я подумаю, - ее шепот в тишине звучит, как гром в самую сильную грозу.

– Подумаешь?
– удивленно вздергиваю бровь.

Лучше бы белка сказала «Нет». Неопределенность - это отвратительно. И тут до меня доходит… Рот сам по себе растягивается в улыбке. Она возвращает мне свое состояние. Пока я шарился по крышам и не приходил к ней в постель, Яна металась не понимая, что же будет дальше.