Свои
Шрифт:
И тут к бате подходят те юнги… Улыбаются, приносят поесть, выпить, дружелюбно разговаривают. Молодец, мол, старшина, не заложил! Спасибо. Один вообще «зёмой» (земляком) оказался, из одного города. Так они с батей и дружат с тех пор.
«Председатель»
Этот юнга-зёма сейчас трудится у нас в Городе председателем огромного пригородного садоводства «Здоровье», откуда и его «погоняло». И в очень узких кругах городского начальства и криминалитета он хорошо известен. У него: 4 года войны + 3 года дисбата + 5 лет срочной службы! В итоге, он отдал Родине двенадцать лет службы, как с куста! Так и приехал домой на дембель с 12 шпалами на рукаве бушлата. Тогда солдаты и матросы срочной
Он серьёзный дяденька этот «Председатель» и на всю местную шпану клал с прибором. Они ему деньги носят за возможность воровать в Городе. Но, об этом, тс-с-с! Вокруг него сбились в группу человек двадцать, таких же как он фронтовиков и бывших штрафников, а это, ой какая сила! Но, не чисто криминальная… хотя как посмотреть.
Батя рассказывал, что когда после смерти Сталина в 1953 году в город из «чёрных» зон хлынули толпы амнистированных уголовников, именно парни-фронтовики «Председателя» вместе с ментами устроили им та-а-акой геноцид – успокаивали, а то и упокоивали блатной элемент пачками. Нет бандита, нет проблемы. Так говорят, кажется…
Тогда на танцы в Кривощёкинский рабочий клуб блатные ходили с ножичками за подвёрнутыми голенищами сапог. По моде, с напущенными на них штанинами. А у бойцов «Председателя» там же, за голенищами, были… пистолеты. Эхо войны! Думаю, что и сейчас те пистолеты у «Председателевских» недалеко припрятаны.
Брат Женя
Пришли родители, привели из садика «разбойника», брата Женю. Младший, конечно, тот ещё кадр. Как-то же он смог в шесть лет дотянуться до потолка и нацарапать отвёрткой матерное слово из трёх букв на крышке распаечной коробки. Талант! Читать еще толком не умеет, а то слово выучил! Почему распаечная коробка на потолке, а не на стене, неведомо. Загадка хрущевского домостроения, а-ха-ха! А родители вверх и не смотрят, только Антон то слово и видит.
Брат с видимыми задатками лидера. Но лидером он не станет, помешает водка. Кое-как домученная школа, брошенный институт. Две брошенные семьи с детьми. Ох-х и намучается с ним мама Аня. Так до самой своей смерти в 2018 году и будет за ним ходить, котлетками кормить. Все понимала, а ходила:
– Ну, он же мой сын…
Причем, здоровье у Жени всегда было лошадиное, несмотря на многолетнюю перманентную пьянку.
Он как-то ненадолго протрезвел и решил начать новую жизнь. Купил путевку в недельное конное путешествие по горам. А там потребовали медицинскую справку и он пошел за ней в поликлинику. Так вот Антон видел эту справку. Обалдел. Вообще все показатели в норме! Только верхнее давление немного высоковато, 130. Всё приставал к Антону:
– А это не опасно?!
Воистину говорят, что Господь любит и хранит дураков и пьяниц. Как-то так случается, что все свои азартные игры с Судьбой брат выигрывает при абсолютном нуле на своём счёту.
В стройбате на Байконуре, а в СССР там был тот ещё интернационал, не для нормальных людей, он вышел из строя на вопрос начальника клуба:
– Художники есть?! Шаг вперёд!
И потом два года прокайфовал в тихой и тёплой художке, под журчание телевизора смешивая краски и натягивая холсты второму вышедшему из строя – настоящему художнику, пока остальные его сослуживцы чего-то строили на лютом казахском морозе.
А в 2024-м году, напрочь запутавшись в отношениях, долгах и кредитах, Женя пошёл и записался на СВО. Штурмовиком! Провоевал под Донецком неделю… и прилёт! В итоге, 300-й. Н-да, сильно ему досталось осколками… весь теперь дырявый, но живой. Бог спас, кто же ещё?! Сейчас он в госпитале. Лечат его и вылечат, конечно. Потом, реабилитация и, видимо, инвалидность. Получил медаль, кучу денег и всевозможные льготы от Родины. Всё, по-честному, контракт! Главное, что бы опять
пить не начал. Дай-то Бог!Что там мама Аня им про Бога рассказывала? Она ведь Антона с братом тогда, в 60-х, крестила по-тихому. Маленький подвиг был по тем временам, ибо, комсомолкам это не разрешалось. Оба раза в обед убегала с завода и крестила. Видимо, заранее договаривалась с батюшкой. И молчит мышкой. Но, Антон знает где у неё их с братом крестильные крестики лежат. Простые такие, алюминиевые, на синей тесёмке.
Главное сокровище маленького Жени – американский большой Красный трактор на четырех плоских батарейках. Где его, такой великолепный, в большой коробке, добыл добрый дядя «Председатель» и подарил Жене на день рождения, неведомо. Но, трактор блестит, поршни его прозрачного двигателя двигаются, он умеет разворачиваться на месте, ездить туда-сюда и гудит как паровоз. Трогать этот трактор никому нельзя категорически! Можно только смотреть, да и то, с разрешения маленького хозяина, если он добрый.
«Несуны»
Однажды, батя принес домой горсть гвоздей в рукавице-верхонке и Антон по глупости и малолетству его спросил:
– Пап, ты что, украл эти гвозди на Заводе?
– Запомни, сын, я не вор, я «несун»! – таков был его гордый ответ.
Потом Антон его этим «несуном» полжизни подкалывал. А он и не обижался. Тогда все несунами были. Вот, тётя Маша, батина родная сестра, по кирпичу в день в женской сумке выносила с Завода. За пару лет на гараж натаскала. А если хорошо по гаражам пошерудить, 5-10 ракет СС-20 легко можно будет собрать. Их в Городе выпускали. Но, вообще, это кажется военная тайна…
«Несунами» все советские граждане были поневоле. И рады бы что-то купить и деньги были, да негде. Или покупай ворованные кирпичи или иди запишись на кирзавод. Представь бумаги о выделении участка и разрешение на постройку дома, утвержденный проект, расчет количества и жди очереди пару лет. То же и со всем остальным, с краской, досками и т.д. Поэтому в народных представлениях, «несун» это был «свой» по жизни – сосед, родственник, приятель. А «вор» он и есть вор, и место его в тюрьме.
К слову. Вот необъяснимый пример на ту же тему из того же времени. Солярку гражданам тогда не продавали, только бензин. И даже экспортные дизельные «Волги», привезенные из-за границы, не регистрировали в ГАИ, и приходилось хозяевам менять дизеля на ДВС.
При том, что на Реке стояли тысячи частных ботов с дизелями, в техпаспортах которых было написано «с механическим двигателем». И где их хозяева тогда брали солярку? Правильно, покупали за бесценок у водителей грузовиков, сливали с тепловозов, с тракторов и т.д. И что-то Антон не помнит, чтобы кого-то за это ловили и привлекали. Они кто были, «воры» или «несуны»? Правильно, судом не установлено, значит, честные советские граждане.
Мама Аня
Мама Аня женщина суровая. Заводская рабочая, дитя войны, выпускница детского дома. Сама она про детдом никогда не рассказывала, но Антон нашёл и прочитал в Интернете воспоминания ее товарок, как они жили в том детдоме в войну. Девчонки ее звали Нюрой. Плясунья была отчаянная, пела в хоре.
Кстати, нормально они там жили, в детдоме, без ужасов. Сибирь же! Не голодали, ездили с концертами по госпиталям, за лошадьми ходили, на детдомовском огороде овощи выращивали.
Нюру и ее сестру Фросю привез в детдом председатель колхоза. Мать их, бабушка Дуся, как и у бати мать звали, умерла зимою 1942 года. Надорвалась на колхозной работе и умерла, на работу с утра не встала. А голодные дочки-погодки доходили в холодной нетопленой избе рядом с мёртвой матерью. А отец их, дед Иосиф, уже на фронте погиб. Завернул девочек пьяный председатель в один тулуп и на санях отвез в район, где сдал в местный детдом. Поклон ему до земли, инвалиду Гражданской войны, пьянице русскому запойному! Не выжили бы сестрички без него.