Свора - Зов крови

Остальные дни прошли не так, как этот день, организованный для меня Калебом, но я еще долго была под впечатлением этого вечера, когда моя внешность неожиданно не уступала внешности Калеба. Этот день внес ощутимую лепту, в то дело, которое я называла «поисковая группа по поиску моего Я». Еще на несколько шагов за этот день я приблизилась к своей цели. И чем легче становилось мне, тем больше я доверяла Калебу.

Когда мы улетали в Англию, прощаясь с доброй Аланис, я как никогда была уверена в себе и своем завтрашнем дне.

За что наказуемы люди? За глупость? Нет, за самонадеянность!

Глава 6. Правду невозможно скрыть

Я

нажимаю пальцами на глаза -

Это единственное,

Что способно остановить боль,

Которая соткана из всего,

С чем мне приходится сталкиваться.

Боже, это никогда не закончится…

Боль не останавливается,

Становясь только сильнее…

(Duality, оригинал Slipknot)

— Все к лучшему, — увещевал меня Калеб, но я никак не могла отойти от шока.

— Прат снова с нами? — спрашивала я себя, а может и Калеба, так как он странно и улыбчиво смотрел в мою сторону.

Голова медленно становилась чугунной, и боль знакомым отравленным ручейком проникала внутрь. Но я знала, что могу отрешиться от нее. В моей сумке лежало письмо Джейсонда, в котором он написал мне, как лучше всего контролировать себя.

Я отвернулась к иллюминатору, чтобы скрыться от понимающих глаз Калеба, и хоть ненадолго расслабиться и суметь преодолеть боль, и ворох картинок, мыслей и воспоминаний, которые давили на меня со стороны сознания Калеба. Лучшим вариантом было просто заснуть, только в самолете это было просто невозможно, когда вокруг сидело множество людей, а также вампир, в сознание которого мне было попасть легче всего. Его ментальная сопротивляемость моему дару была минимальной. Ну, хоть что-то у меня выходило хорошо!

Несколько минут сосредотачиваясь на воспоминании о море, я ощутила, как боль отступает.

— Только что, ты пыталась контролировать себя? Не хотела попадать в мое сознание без разрешения? — снова понимающая улыбка. Что-то подобное происходило все время, пока я была беременна — люди с пониманием смотрели на меня и думали, что это просто гормоны.

Главное теперь было не раздражаться и не злиться, но как без этого, если я, в отличие от Калеба, прекрасно понимала, чем сулит возвращение Прата в семью. Короче говоря, ни чем хорошим. Я нюхом чуяла, что будут проблемы. Это тоже самое, когда идешь по скользкой тропинке к дому, и понимаешь, чувствуешь, что сейчас точно должна шлепнуться. Не знаю шестое ли это чувство, или как его там, но я отчетливо и точно понимала, что приезд Прата хорошенько встряхнет нашу жизнь. Да и для него будет сильным потрясением то, как все изменилось в нашей жизни. У меня появился Калеб, у родителей Соня и Рики, а также в нашу жизнь прочно вошел Грем!

Я не боялась, что Прат сможет как и раньше влиять на меня, нет, но я боялась, что он попытается, а это очень не понравиться Калебу. Тогда Прат начнет искать других развлечений, как попойки в моей компании и шатание по барам здесь, в городке, а также в Лутоне, а может даже и в Лондоне. Вторые два города меня не интересовали, а вот его появление в городке наделает шумихи. И он, конечно, попытается сделать свое появление как можно заметнее. Я уже себе представляла, скольких женщин в городе он совратит, с кем подерется, и обчистит в покер и Блек-Джек. Картинка, которая всплывала перед моими глазами, становилась с каждой минутой просто ужасающей. Самым страшным, что может сделать Прат, так это убить кого-то в пределах города… кого-то кого знаю я, или родители…Меня передернуло от страха.

Прохладная рука легла на мое предплечье и, проследив за нею, я посмотрела на Калеба.

— Я думаю, все будет не так уж ужасно как это ты только, что себе представляла. Думаю, Терцо и Самюель найдут способ его приструнить.

Я слабо улыбнулась. Если бы был такой способ, Терцо и Самюель давно ним бы воспользовались. Но проблемы медленно начали улетучиваться из моей головы, когда я продолжила смотреть на Калеба.

Челка падала на широкий, белоснежный лоб. Широко открытые глаза казались огромными, не смотря на густую линию ресниц, накрывающие их сверху. Я будто впервые разглядела, что самая красивая черта его лица — губы. Подвижные, яркие, точно очерченные, словно выведенные резцом на податливой глине. Они могли изыскано кривиться в надменной улыбке. А могли смеяться, так беззаботно и весело, заражая и меня тем своим особенным весельем, присущим его девятнадцатилетней стороне сущности.

Теперь его улыбка не просто заражала меня веселостью, она вселяла надежду.

— Не гадай и не беспокойся, мы узнаем обо всем, как только приедем. Я буду рядом. Неужели Прат такой монстр?

Я нервно хихикнула. Ну да, Прат не монстр, он разбалованный, взрослый детина-вампир.

Дорога от Лутона к городку не показалась мне ни долгой, ни короткой, я ее вообще не помнила, единственным запоминающимся действием было то, как я вытирала липкий холодный пот с ладоней об джинсы. Я боялась, и это чувство, уже не могли преодолеть глаза Калеба. Как бы он на меня не смотрел, я продолжала бояться. Сама не знаю чего, но ощущение надвигающихся неприятностей не проходило.

Мы, наконец, подъехали к моему дому. Коттедж неожиданно как будто бы вырос и навис надо мной всей своей массивностью и тяжестью, словно вот-вот упадет. Легкое покашливание заставило меня взглянуть на Калеба, открывшего мне пассажирскую дверь. Его глаза внимательно следили за мной.

— Ты давно так стоишь? — смущенно спросила я, и быстренько выбралась из машины.

— Не засекал, — небрежно отозвался Калеб, и прежде чем я смогла сделать хоть шаг, притянул меня к себе. Он поправил мои волосы, стер пот над губой которого я не замечала, и только тогда поцеловал. Как всегда прохлада его губ заставила забыть обо всем, несколько блаженных мгновений Прата и проблем которые он нес в себе со своим приездом, не существовало. Медленно по телу словно разлилось тепло, и я ощутило некоторое расслабление во всех своих частях тела.

— Так намного лучше, — сказал Калеб. И мы еще несколько минут простояли, обнявшись и просто смотря друг другу в глаза. Сейчас мне даже не нужно было пролезать в его сознание, чтобы понять, о чем он думает, так как я думала приблизительно о том же. Да ну их всех вместе с Пратом, и убежать на вершину города, откуда открывался замечательный вид. Я бы взяла фотоаппарат, Калеб краски, и мы просидели бы там вечность…

Но нет, так нельзя, это знала я, и на этом все равно настоит Калеб. Нужно принимать все трудности в лицо. А иначе ты или трус или предатель.

— Теперь пойдем?

Я кивнула, и мы под руку пошли к ступенькам коттеджа, которого казалось, я не видела вечность. В моей голове, по-прежнему сохранялся вид особняка в Чикаго, который со временем станет моим. Терасса, кресла, — что-то изменилось, но я не обращала внимание на общий вид, по-крайней мере сейчас. Стук сердца заглушал все вокруг, звуки, и что странно даже запахи.

Все больше в моем мозгу зрело желание развернуться и убежать подальше отсюда, отсидеться где-то в лачуге и переждать все то время что Прат будет здесь, а потом появиться снова, когда ему наскучит жить с нами и он удалиться в поисках новых развлечений.

«Это страх» — шептал противный голосочек в моей голове, — «и боишься ты не последствий, а того что Прат по-прежнему может управлять тобой, как дрессированной собачонкой…». Я тяжело сглотнула. Голос был прав, я боялась Прата, и боялась, как Калеб может отреагировать, если узнает, что Прат во многом виноват, в связи с той ночью изнасилования. И боялась, что родители могут узнать. Я боялась всего того, что Прат снова возвращал в мою жизнь.

Неудержимости!

Я боялась самой себя.