Священная земля

— Ты так думаешь? Некоторые пары были бы рады получить ребенка постарше, особенно такую хорошенькую маленькую девочку.

— Да, но есть в ней что-то странное...

Она подрастала, зная, что мать бросила ее, переезжая из одного приюта в другой. Окружавшие ее социальные работники менялись с пугающим постоянством, и поэтому Эрика сбежала в свои фантазии. Истории стали ее спасательным кругом, выдумки — мыслями.

В четвертом классе она представляла себе, как красивый мужчина в военной форме входит в классную комнату и говорит командным голосом.

— Я — генерал Макинтайр, и я приехал с поля боя, чтобы забрать свою дочь домой.

Они обнимались перед всеми детьми — Эшли, Джессикой и Тиффани, барракудами начальной школы на Кэмпбелл-стрит — и уходили, взявшись за руки, причем Эрика тащила охапку новых игрушек.

В пятом классе она видела себя лежащей в больнице при смерти после операции на мозге. Ей требовалось переливание крови, которую мог дать только родственник, и ее родители подбегали к постели, говоря, что искали ее, а потом увидели снимок в газете и заголовок: «Поможет ли кто-нибудь этой маленькой девочке?». Они были очень богаты и пожертвовали больнице деньги на строительство нового крыла, которое затем назовут в честь их дочери.

В шестом классе Эрика начала составлять семейный альбом из фотографий чужих людей. Она подписывала рядом с ними: «Мама и я на берегу моря», «Папа учит меня кататься на велосипеде». В седьмом классе она принялась регулярно обзванивать службы социального обеспечения детей и спрашивать, не связывалась ли с ними ее мать.

Социальные работники приходили и уходили, менялись приемные дома, школы, районы. Эрике казалось, что она жила внутри пинбольного автомата, отскакивая от перегородок и пружинок, и так без конца. Она росла жизнерадостной приветливой девчушкой с развитым воображением. В иных приютах было много малолетних преступниц. Но Эрика выжила, потому что им нравились ее истории. Она притворялась, что умеет гадать по ладони и на чайной заварке, и всегда предсказывала счастливое будущее.

Она ни на минуту не прекращала верить в то, что родители придут за ней.

Глядя на распятие в своей руке, она подумала: неужели оно сделано в честь дня рождения? Но чьего? И потом, посмотрев вокруг на отреставрированные здания, снова спросила себя: какой неведомый зов привел ее Лос-Анджелес? В глаза бросилась бронзовая памятная пластина с надписью: «Исторический памятник города Лос-Анджелеса — 1781 год нашей эры». И внезапно Эрика поняла: распятие было посвящено рождению не человека, а города.

Глава 8

Анжела

1781 год

Ну и местечко они нашли для своего поселения! Так размышлял капитан Лоренцо, пребывая не в лучшем расположении духа. Река протекала черт-те где, гавани не было, к тому же никаких скал или гор на берегу. Все лучшие города мира построены на реках или возле защищенных гаваней. А тут сидишь посреди неизвестно чего.

Лоренцо знал, что губернатор Неве намеренно выбрал эту местность для основания нового пуэбло. Не важно, что тут не было ни гавани, ни судоходной реки. Поселенцы приехали сюда, чтобы сажать зерновые и разводить скот, а эта задымленная равнина прекрасно подходила для такой цели. Лоренцо подумалось, что Неве очень доволен собой. А как же иначе, ведь он выполнил данное ему поручение: основать два поселения в Альта Калифорнии — на севере и на юге. Одно было названо в честь святого Франциска, а второе — в честь Девы Марии.

Господи, философствовал Лоренцо, дать городу имя местной реки, название которой само позаимствовано у церкви из далекой Италии! Оно было таким грандиозным и длинным, что редко кому удавалось произнести его с первой попытки. Эль Пуэбло де Нуэстра Сеньора ла Рейна ле Лос Анхелес дел Рио де Порциункула. Город Богоматери Царицы Ангелов на реке Порциункуле. Люди уже шутят на эту тему. Они смеются и говорят, что упоминание Порциункулы весьма кстати потому, что слово означает «частица», а разве не столько они получили от правительства в обмен на свое согласие приехать сюда? И что там про ангелов? Никто ангелов пока не видел, вместо них тут обитала группа колонистов-оборванцев, привезенных из Мексики, страны, где смешаны чуть ли не одиннадцать рас: индейцы, африканцы, мулаты, метисы, даже китайцы с Филиппин! Мексиканские солдаты Лоренцо плюс испанские отцы с их стадом индейцев мишен — все они слушали губернатора Неве на церемонии основания нового города. Но вот ангелов среди них не наблюдалось.

Лоренцо был одним из вербовщиков, которым поручили подкупом приманивать людей из Мексики для переселения в Альта Калифорнию. Каждому колонисту полагался участок под дом, два участка орошаемой земли и два — сухой земли. У них также были права на общие земли пуэбло, где можно было пасти скот и хранить дрова. Каждой семье была обещана трехгодичная зарплата в размере десяти песо в месяц и вдобавок к ней одежда, инструменты, две коровы и два быка, две овцы, две козы, два коня, три кобылы и один мул. В обмен на все это колонисты должны были возделывать землю в течение как минимум десяти лет.

Хотя, по мнению Лоренцо, посулы были щедрыми, тем не менее им с капитаном Риверой не удалось набрать необходимого количества колонистов. Люди спрашивали, что они потеряли в этом забытом богом месте. И, конечно же, оттуда невозможно было связаться с родными, которые оставались дома. В конечном итоге они отправились в тяжелое путешествие на север с теми, кого сумели уговорить, их было сорок два человека — поровну взрослых и детей, из которых одна девочка, дочь Лоренцо, умерла по дороге.

И вот мы здесь, размышлял он, дожидаясь завершения торжественных речей и щурясь на океан и далекие горы, где в воздухе все время висела туманная дымка. Одинокое место, думал он, оторванное от цивилизации. Здесь местных больше нас в тысячу раз. Хотя он сам был креолом, потомком испанцев, родившимся в Мексике, Лоренцо не презирал индейцев, в отличие от некоторых своих товарищей. На самом деле он восхищался их пристрастием к азартным играм и считал это единственным светлым моментом на дикой земле. Он согласился вербовать колонистов, потому что в качестве вознаграждения ему было обещано увольнение с военной службы, и Лоренцо, получив свой участок, планировал встретить здесь старость, разводя скот, охотясь и играя в азартные игры.

Лоренцо помрачнел. Как теперь сложится жизнь? Его жена, донья Луиза, все еще не утешилась после смерти их дочери. Хуже того, она не пускала Лоренцо на свое ложе.

Он вернулся мыслями к церемонии. Палило солнце. В вышине кружила пара краснохвостых ястребов. Новую площадь уже обнесли столбами, пометив выходившие к ней участки для строительства жилищ. Процессия, возглавляемая губернатором Альта Калифорнии и индейцами мишен, которые несли изображение Девы Марии, торжественно двигалась вокруг площади. Чуть поодаль за ней безучастно наблюдали индейцы янг-на, которым принадлежала эта земля.

— Мы здесь по велению Божию, чтобы спасать души, — говорил падре из миссии.

«Души! — цинично подумал капитан Лоренцо. — Мы здесь потому, что король обеспокоен возросшим присутствием русских в Альта Калифорнии и появлением на севере их поселений. Стянуть испанские войска в этот район понадобилось из-за того, что британцы положили глаз на побережье Калифорнии. Наша цель — получить пополнение из испанских граждан-католиков в самые сжатые сроки, обратить язычников в свою веру и призвать их заводить потомство, потому что, чем больше испанских католиков будет жить здесь, тем сложнее будет другой нации заполучить эти земли». Капитан Лоренцо посещал королевский двор в Испании тринадцать лет назад, когда испанский посол в России сообщил, что русские собрались оккупировать залив Монтерей. Король Испании решил действовать незамедлительно.