Священник в 1839 году

Ах! Если б ты только мог видеть, как я была хороша в день шабаша. Знающему тайну оккультных наук, [35] не нужна компания — я отдыхала одна, совсем одна. Была ночь с тридцатого апреля на первое мая. Вдруг раздался таинственный шум в ночных сумерках, только что пробило полночь. Бронзовые удары доходили до моего слуха, причем каждый последующий был громче предыдущего. Меня охватила дрожь. Потом звон стал удаляться, и последний, двенадцатый удар я уже слышала еле-еле. После этого я больше ничего не видела и не слышала, а только чувствовала всем своим существом дьявольскую музыку. Этот знак ведом лишь нам, посвященным. Я встала с постели, уселась на метлу и отправилась в путь. Для меня не существовало препятствий, я летела с неимоверной скоростью и через несколько мгновений оказалась очень далеко от дома. Вокруг увидела множество таких же только что прибывших гостей. Все мы очутились темной ночью на вершине горы, взялись за руки, образовав магический круг, и походили в этот момент на черных воронов.

35

Оккультные науки — воззрения, расходящиеся с теми, что признаны подлинно научными: основаны на вере в действие таинственных сил, сверхъестественных явлений. Случается, что некоторые из этих сил и явлений оказываются вполне реальными, познаваемыми, лишь непознанными на определенном уровне развития науки.

Музыка прекратилась, и наш Повелитель предстал в ослепительном свете, как будто проникавшем внутрь каждого из нас, наполняя бешеной радостью. Повелитель принял вид громадного козла с мощными рогами. Длинный-предлинный хвост семь раз завивался на спине и завершался человеческой головой. Царь тьмы дружески приветствовал своих многочисленных подданных, и мы семь раз отдали честь Всемогущему. Если бы ты видел, какое избранное общество! И наш царь во главе. Он поднялся на трон, мы окружили его, встав в круге исходившего от него сияния. О, как это было красиво! Перед нами предстали все человеческие пороки: кровавые злодеи, убиенные и не родившиеся дети, погибшие души, которым никогда уж не испросить прощения. Настоящее торжество ада!

Как отвратительна была старая Абракса!

— Мне хорошо, мама, продолжай, продолжай.

Пьер затаил дыхание.

— А потом, представь себе, сынок, началось что-то фантастическое! Тысячи черных фантомов [36] то появлялись, то исчезали. Это были любовные и похотливые танцы. Вскоре они прекратились, снова раздались звуки чарующей музыки, а затем все началось с еще большей силой. Устав от бешеных плясок, мы, юные и прекрасные девушки, попадали в объятия мужчин, столь же юных и прекрасных… Остальную часть ночи мы проводили в любовных утехах. Но лишь только пропел первый петух, все разом исчезло, как по мановению руки. Однако вкус поцелуев долго не сходил с наших воспаленных губ. О, сын мой! Как это было прекрасно!

36

Фантом — призрак, привидение.

— Мама, звонарь Жозеф погиб?

— Да, сын мой.

— Мой секрет, мой секрет! Что он сделал с ним? Мои чувства, моя душа… Я должен ее увидеть вновь.

— Не все потеряно, сынок. Завтра сходим к старой колдунье. Будь спокоен, спи. Ложись на мою кровать. Спи, сынок, не думай о мести.

— Доброй ночи.

Глава V

Дружба будущего адвоката Жюля Деге и старого Жозефа, звонаря церкви Святого Николая. — Мишель Рандо, лучший друг Жюля, удивлен его странным поведением.

Жюль Деге готовился стать адвокатом и получил ученую степень лиценциата. [37] Он проходил стажировку, ибо молодым людям необходимо, слушая знаменитостей, совершенствоваться в праве и красноречии. Жюль преуспевал в учебе, и прежде чем с головой окунуться в дело всей своей жизни, прежде чем пуститься в нелегкое плавание по морю житейскому, он, не растеряв еще иллюзий пылкой юности, любил помечтать о будущем, о золоте и слоновой кости…

Разум, как правило, старается запереть эту дверцу на засов, чтобы потом не разочаровываться в жизни. Но безмятежная душа юноши не знает преград и препятствий, она улетает в мечтах далеко от реальности, приносит всевозможные дары, высшее положение и успех в будущем. Но слаще всех грез — грезы любви. Кто в молодые годы не мечтал о ней! Чье горячее сердце не рисовало самые поэтические картины! Стремление любить совершенно естественно для юности. Любовь — украшение самых лучших лет в жизни. Сердце, не знавшее мук и счастья любви, — погибшее сердце, оно умерло, так и не родившись.

37

Лиценциат — ученая степень в некоторых государствах, присуждаемая по окончании университета или другого учебного заведения.

Человек сам по себе еще не целое; для того, чтобы стать целым, ему не хватает чего-то. Это высший счет, и не самим смертным менять его. Человек становится единым целым, лишь найдя свою половинку, познав любовь, воссоединившись с другим человеком и выполнив земное предназначение.

В свои двадцать пять лет Жюль Деге был красив. Приятные манеры сразу выдавали в нем юношу из хорошего общества. Однако в кругу приятелей Жюль не прочь был кутнуть. Частенько позволяя себе разные шалости, веселясь с товарищами, он между тем скрывал под маской бонвивана [38] большое сердце и поэтическое воображение. Но, будучи натурой тонкой, Жюль не любил выставлять свои чувства напоказ.

38

Бонвиван — любитель развлечений, кутила, весельчак.

Папаша Деге, почтенный рантье, [39] проживал на улице Кассери, в доме под номером десять со своей женой, такой же почтенной дамой. Добропорядочные буржуа, законопослушные граждане, они не признавали светских увеселений и мало заботились о том, какое впечатление производят в обществе. Отслужив в Национальной гвардии, [40] побывав присяжным [41] в суде, Деге-старший пять лет подряд избирался депутатом, исправно платил налоги, живя скромно и тихо. Больше всего на свете любил он единственного сына, не вникая, однако, в образ жизни молодого человека и мало интересуясь его успехами в учебе. Для него вполне достаточно было знать, что адвокатская практика даст мальчику в будущем возможность жить честно. А это главное. И еще, конечно, чтобы мальчик не болел.

39

Рантье — человек, живущий на проценты от доходов с ценных бумаг (акций, облигаций и проч.).

40

Национальная гвардия — во Франции существовала в 1789–1872 годах. Служила для охраны внутреннего спокойствия и порядка, к военным действиям привлекалась очень редко. Политическая роль (отношение к революциям) была различна на отдельных этапах существования.

41

Присяжный — заседатель в суде, представитель местного населения, решающий, исключительно в силу убеждения, вопрос о виновности или невиновности подсудимого.

Отец Жюля редко выходил из дому и почти никогда не покидал пределов улицы Кассери. Все его немногочисленные знакомые жили неподалеку, в квартале между Новой улицей и Понт-о-Шанж. Все они родились рантье, жили рантье и умирали рантье.

Среди тех, кто захаживал к Деге, был и старый звонарь Жозеф.

Когда-то давно он оказал отцу Жюля бесценную услугу. Возможно, даже помог сохранить состояние в тяжелые минуты жизни. Было ли это в дни революции 1830 года [42] или в иное время — Бог весть, но только с тех самых пор Деге-старший принимал у себя в доме Жозефа как равного. Ни он, ни его жена, добрейшая женщина, не отличались спесивым нравом. Чувство благодарности и признательности были для них естественны. Как досадно, что существует множество других людей, кому подобные чувства чужды!

42

Революция 1830 года во Франции происходила 27/7—7/8/1830 года, покончила с властью королевской династии (фамилии) Бурбонов, ознаменовала переход к правлению буржуазии в форме буржуазной монархии.

Время от времени старый Жозеф обедал в семействе Деге.

Он состарился, служа звонарем при церкви Святого Николая. В этой церкви полагал он и умереть, упокоившись с миром на его погосте. Но как только храм начал приходить в запустение, Жозефу предложили место ризничего [43] в деревенском приходе. Звонарь принял предложение, а года через два таинственным образом исчез тамошний священник. Никто так и не узнал, куда он подевался. Как ни уговаривали Жозефа, старик не захотел остаться при новом кюре и вернулся в Нант. Все, кто знавал его раньше, не могли не заметить происшедшей в нем странной перемены; некогда общительный и веселый, он стал чураться людей, искал тишины, одиночества, редко выходя из своей каморки. В доме Деге Жозеф тоже появлялся редко. Вообще, стал мрачным, суровым и печальным, ведя жизнь отшельника.

43

Ризничий — заведующий церковным имуществом.

Единственный, кто посещал старого Жозефа в его уединении, был Жюль Деге.

С тех пор, как старик вернулся, он проникся каким-то особым доверием к Жюлю. Полюбив пылкую душу своего юного друга, увидев, как та чиста и невинна, Жозеф был как ни с кем откровенен с Жюлем. Ему хотелось лепить из него, как из мягкого воска. Их дружба длилась уже два года.

Когда Жюль уезжал из дому, он писал Жозефу письма, одно за другим. В такие вечера в окошке каморки горел свет и старик долго сидел, склонившись над столом. На следующее утро, а потом и вечером повторялось то же самое. Казалось, без Жюля для старика немыслима жизнь; юноша, единственный, соединял его с миром.

Жюль Деге, в свою очередь, открыл другу сердце. Он понял, каким неоценимым богатством обладает старик — жизненным опытом. Жюль считал, что старый Жозеф был некогда поражен каким-то ужасным событием, стал свидетелем чего-то страшного. А когда человек проходит через тяжелые испытания, он меняется, становится не только мудрее, но и осторожнее. По крайней мере, Жюль так думал и был убежден, что Жозеф прошел через подобное.

Так или иначе, но чему бы старик ни учил Жюля, тот прилежно следовал его указаниям. Они стали почти неразлучны. Правда, время от времени Жюль продолжал посещать интересные спектакли, бывать в обществе, и с виду ничуть не изменился. Мнение света, которое не раз губило репутации ни в чем не повинных людей, не могло найти здесь ни малейших оснований для каких-либо подозрений и придирок.