Священник

— Не сегодня. Я позволил гневу руководить мной. Гордыня заставила меня споткнуться. И теперь я тоже умру по эту сторону Иордана. Господь сказал мне, что я не войду в обещанную Им землю.

— Нет, — говорил со слезами Аарон. — Я виноват больше тебя, Моисей. Я кричал, чтобы ты дал нам воды так же громко, как и любой из них. Правильно, что меня лишили собственной земли. Я грешник.

— Грех всегда остается грехом, Аарон. Давай не будем спорить, кто кого в этом обошел. Все мы грешники. Мы живем и даже дышим лишь по Божьей милости.

— Ты тот, кого Господь избрал вывести Израиль!

— Не дай твоей любви ко мне ослепить тебя, брат мой. Господь наш избавитель.

Аарон положил руки на голову.

— Пусть одна твоя ошибка падет на мою голову. Разве не я сделал идола и позволил народу впасть в грех? Разве сейчас я не пытался разделить твою славу?

— Мы оба украли славу у Бога, который дал нам эту воду. Все, что мне нужно было сделать, это сказать камню. А что сделал я? Разыграл представление для их блага. А почему? Просто, чтобы завоевать их внимание, хотя должен был только напомнить им, что это Бог о них заботится.

— Ты долгие годы говорил им это, Моисей.

— Нужно было сказать еще раз, — Моисей сел рядом с ним на камень. — Аарон, разве каждый из нас не отвечает за свои грехи? Господь наказывает меня, потому что я не доверял Ему. И людям нужно доверять Ему и только Ему.

— Я сожалею.

— Почему ты сожалеешь?

— Господь призвал меня быть рядом с тобой, помогать тебе. И какая помощь была от меня за все эти годы? Будь я лучше, будь я хорошим священником, я бы предвидел искушение. Я бы предупредил тебя.

Моисей грустно вздохнул.

— Я поддался гневу, Аарон. Я не забыл повеление Господа. Я думал, что слова не будут… достаточно сильными, — его пальцы сжали колено Аарона. — Не стоит отчаиваться, Аарон. Разве отец не наказывает сына, чтобы научить его, каким путем идти?

— И куда мы теперь пойдем, Моисей? Бог сказал, что мы никогда не ступим на Землю обетованную. На что нам надеяться?

— В Боге наша надежда.

Аарон не смог сдержать слез. В горле першило. Грудь сдавило. «О, Боже, я снова подвел Тебя и моего брата. Неужели это моя судьба спотыкаться всю жизнь? О, Господи, Господи, несомненно, из всех людей Моисей — самый смиренный. Уверен, что он заслуживает перейти реку Иордан и пройтись по пастбищам Ханаанским, даже если это будет только на один день.

Я понимаю, почему Ты не пускаешь меня. Я заслуживаю того, чтобы остаться в пустыне. Я заслужил смерть за того отвратительного золотого тельца. Разве я не вспоминаю об этом каждый раз, когда приношу теленка в жертву? Но, Господи, мой брат преданно служил Тебе. Он любит Тебя. Нет никого смиреннее моего брата.

Пусть вина будет только на мне за то, что я такой глупец и настолько плохой священник, что не смог увидеть грех; не смог увидеть, как он подкрался, чтобы погубить наши надежды и мечты».

— МОЛЧИ И ЗНАЙ, ЧТО Я БОГ!

Аарон с трудом выдохнул воздух, страх пробежал по его телу. Не стоит продолжать мольбы и споры. Он знал, что он услышит в ответ. Люди должны узнать цену греха. В глазах Бога все люди равны. Аарон не исключение. Как и Моисей.

«Только Бог свят и достоин хвалы».

Братья вместе вернулись к скинии. Моисей вошел внутрь, Аарон с печалью в сердце остался за завесой. Он слышал тихий голос Моисея. Слов разобрать он не мог, но понимал, что брату очень тяжело. Аарон склонил голову, от внутренней боли перехватывало дыхание.

«Это моя вина, Господи. Я виноват. Что я за первосвященник, если падаю на каждом повороте жизни и не вижу греха, когда он у меня прямо перед глазами? Прости меня, Господи. Грехи мои предо мною. Я сделал порочное в очах Твоих. Ты судил меня справедливо. О, если бы Ты только очистил меня, чтобы я стал как новорожденный младенец. Если бы Ты омыл меня от моих грехов и дал мне услышать Твое обещание о спасении!»

Он быстро смахнул слезы, чтобы они не упали на наперсник, надетый поверх его одеяния священника. «Я должен быть чистым. Я должен быть чистым!

О, Бог Авраама, Исаака и Иакова. Бог всего мироздания. Смогу ли я когда-нибудь быть чистым, Господи? Я чист снаружи, но внутри я чувствую себя могилой старых костей. Я полон греха. И это вылилось сегодня, как из грязной чаши. Даже принося жертву искупления, я ощущаю в себе грех. Я борюсь с ним, Господи, но он все равно там».

Аарон слышал стенания Моисея. Бог не передумал. Земля обетованная была потеряна для них обоих. В горе, Аарон закрыл лицо.

«Моисей! Бедный Моисей!

О, Боже, услышь мою молитву. Если увидишь во мне слабину, не позволь мне снова поддаться греху или навести беду на брата. Не позволь мне возгордиться и заставить народ сбиться с пути. О, Боже, лучше забери мою жизнь, чем позволить мне снова согрешить!»

* * *

Моисей послал гонцов к царю Едома просить разрешения пройти по его землям, чтобы сократить путь в Ханаан. Вождь Израиля пообещал правителю, что его народ не будет проходить через поля или виноградники, не будет пить воду из колодцев. Они не свернут ни налево, ни направо, пока не выйдут на торговый путь, который называется Царская дорога.

Царь Едома ответил, что разрешения не даст. А если народ израильский попытается пройти его землями, то он выйдет навстречу и нападет на них с мечом. Моисей снова послал гонцов, уверяя, что они пройдут только по главной дороге и заплатят за воду, которая понадобится их стадам. И снова царь Едома отказал им, выступив на границы с огромной армией, чтобы не допустить никаких попыток зайти на его территорию.

Облако вышло из Кадеса, и Моисей пошел за ангелом Господним, который вел их вдоль границы Едома к горе Ор. Аарон устало брел рядом с братом. Когда они разбили лагерь, он принес вечерние жертвы. Потом уныло возвратился в свой шатер и аккуратно снял одеяние священника. Устроившись у входа, он стал смотреть вдаль остановившимся взглядом. Весь день, пока они шли, он видел, какие неплодородные земли вокруг. И теперь вспомнил пшеничные поля в Египте, ячмень и зеленые пастбища в земле Гесем.

«Мы были рабами», — напомнил он себе. Он подумал о надзирателях. Стал вспоминать частые удары кнута по спине и жар нещадно палящего солнца.

И зелень… запах, илистой воды, берега Нила… Ибисы опускают в воду клювы и вытаскивают рыбу…

Вяло подняв голову, он посмотрел на огненный столп. «Боже, помоги мне. Помоги мне».

И он снова услышал Голос, мягкий, но строгий.

Аарон ждал всю ночь, а утром надел свои священнические одежды. Он пошел к скинии, омылся и, как обычно, принес утренние жертвы. Подошел Моисей и вместе с ним Елеазар. Брат медленно вздохнул, но не смог произнести ни слова. Елеазар выглядел ошеломленным.