Священный камень

— Я знаю многое, чего вы не знаете, — ответил Хикмэн. — Можете продолжать болтать, но у вас на все семьдесят два часа. Делайте то, за что вам платят, а планированием буду заниматься я сам.

— Приступаю, сэр, — ответил юрист прежде, чем повесить трубку.

Откинувшись в кресло, Хикмэн на мгновение расслабился. Потом взял со стола лупу и начал разглядывать спутниковую фотографию. Положил обратно лупу и стал рассматривать кар­ту. Наконец открыл папку и начал листать фотографии, лежащие внутри. Там были фотографии жертв ядерных бомбарди­ровок Хиросимы и Нагасаки, произошедших в конце Второй мировой. Хотя они были очень яркими и впечатляющими, он снова улыбнулся. «Я отомщу», — подумал он.

Вечером он позвонил Вандервальду на стационарный теле­фон.

— Я нашел кое-что получше, — сказал тот. — Инфекция, пере­носимая воздушно-капельным путем, поражает легкие. Очень мощная, сможет уничтожить до восьмидесяти процентов на­селения страны.

— Сколько? — коротко спросил Хикмэн.

— Необходимое вам количество будет стоить шестьсот тысяч долларов.

— Позаботьтесь о доставке, — ответил Хикмэн. — И достань­те С-6, как можно больше.

— Какого размера здание, которое вы хотите взорвать?

— С Пентагон.

— Это будет стоить миллион двести.

— Чеком? — спросил Хикмэн.

— Золотом, — ответил Вандервальд.

11

Кабрильо поглядел на висящие над дверью рога мускусного быка, протянул руку, взялся за дверной молоток в форме рыбы, оттянул его и уронил на зашитую толстыми досками дверь. Услы­шал за дверью тяжелые шаги. Тишина. Внезапно в двери открыл­ся небольшой лючок, размером с буханку хлеба, и в нем показа­лось лицо. У мужчины были обвисшие щеки, прокуренная седая борода, усы и покрасневшие глаза. Зубы грязные и неровные.

— Засунь в дырку.

— Что засунуть в дырку? — спросил Кабрильо.

— Джека, — ответил мужчина. — Бутылку «Джека».

— Я пришел, чтобы поговорить об аренде вашего ратрака.

— А, так ты не с торговой точки? — с явным разочарованием, граничащим с отчаянием, сказал мужчина.

— Нет, — ответил Кабрильо. — Но если впустишь и погово­ришь со мной, потом я схожу и принесу тебе бутылку.

— Но только «Джека Дэниэлса», а не какую-нибудь дешев­ку, да?

Кабрильо уже замерз и с каждым мгновением замерзал еще сильнее.

— Ага, из Линчбурга, Теннесси, «Блэк Лэйбл». Я понял. А те­перь открывай.

Лючок закрылся, и мужчина открыл дверь. Кабрильо вошел в захламленную гостиную. Столы и рамы картин покрывала пыль, оставшаяся еще с лета. Пахло лежалой рыбой и немытыми но­гами. Комнату желтым светом освещала пара настольных ламп, стоящих на столах у противоположных стен, но в целом в ней царил полумрак.

— Прости за беспорядок, — сказал мужчина. — Уборщица ушла от меня пару лет назад.

Кабрильо остался у двери, у него не было никакого желания проходить дальше.

— Как я уже сказал, я хотел бы арендовать у тебя ратрак.

Мужчина уселся в потрепанное кресло. Рядом с ним на сто­ле стояла литровая бутылка, почти пустая, содержимого в ней осталось на палец от дна. И тут, будто повинуясь неслышному сигналу, мужчина вылил остатки в обколотую кофейную круж­ку и отпил глоток.

— Куда ехать собираешься?

Кабрильо не успел ответить — у мужчины начался приступ кашля, и ему пришлось подождать.

— Маунт Форел.

— Ты заодно с этими археологами?

— Да, — солгал Кабрильо.

— Ты американец?

— Ага.

Мужчина кивнул.

— Прости, если что не так. Я Вуди Кэмпбелл, в городе меня зовут Лесорубом.

Кабрильо подошел ближе и подал руку, не снимая перчатки.

— Хуан Кабрильо.

Они пожали руки, и Кэмпбелл жестом показал Кабрильо на кресло. Гость сел, и Кэмпбел принялся молча разглядывать его. Повисло молчание, неустойчивое, как кирпич, лежащий на чипсах.

— Я бы не сказал, что ты похож на ученого, — наконец сказал Кэмпбелл.

— А как, по-твоему, должен выглядеть археолог?

— Не как человек, нюхнувший пороху. Человек, которому доводилось лишить другого жизни.

— Ты пьян, — сказал Кабрильо.

— Профилактически, — ответил Кэмпбелл. — Но я не услы­шал отрицательного ответа.

Кабрильо промолчал.

— Армия? — настойчиво спросил Кэмпбелл.

— ЦРУ, но это было уже давно.

— Я же говорю, ты не археолог.

— В ЦРУ есть и археологи, — заметил Хуан.

В этот момент в дверь постучали. Кабрильо дал знак Кэмп­беллу, чтобы тот сидел, а сам подошел к двери. За дверь стоял инуит в теплом комбинезоне, держа в руке сумку.

— Там виски? — спросил Кабрильо.

Мужчина кивнул. Кабрильо сунул руку в карман, вытащил стодолларовую купюру и дал инуиту, который уже держал в руке бутылку.

— У меня сдачи нет, — сказал тот.

— Этого хватит, чтобы заплатить за еще одну, чтобы ты ее принес потом? Плюс за труды?

— Да, — ответил инуит, — но хозяин разрешил мне приносить Лесорубу не больше бутылки в день.

— Оставь сдачу себе, а вторую принесешь завтра, — сказал Кабрильо.

Инуит кивнул, и Кабрильо закрыл дверь. Положив бутылку обратно в сумку, он отдал ее Кэмпбеллу. Тот достал из сумки бутылку, скомкал обертку и кинул ее в мусорную корзину, но промахнулся. Открыл пробку и налил себе в кружку.

— Люблю его, — сказал он.

— Зря, — сказал Кабрильо. — Бросать тебе надо.

— Не могу, — ответил Кэмпбелл. — Уже пытался.

— Чушь. Я работал с ребятами, у которых были проблемы покруче твоих. А сейчас они завязали.