Святитель Григорий Богослов. Книга 2. Стихотворения. Письма. Завещание
Шрифт:
215. Что худшего пошлешь еще мне, Христе мой? Еще ли будешь пережигать меня огнем? Все приму охотно, только будь ко мне милосерд. Немного еще, и негладкий путь жизни будет мной пройден. А каково там?.. Как бы ни было худо – все для меня хорошо, потому что там нет двоедушия, 220.но одна простота.
31. Желание смерти [189]
Дважды, я знаю это, увы! Дважды я повержен. Если по-справедливости, пусть примет вас Бог. Если не по-справедливости, пусть также примет вас Бог. Ибо ничем из вашего, или словно [вашего], я не владею. 5.Но все оставил и желаю избавления от зол. Всем нынешним я сыт: богатством, бедностью, приятным, неприятным, славой, бесчестием, врагами, друзьями. Того же, что еще не наступило, желаю испытать. 10.Конец слову. Дерзну [еще], услышь меня. Если я – ничто, Христе мой, то что за творение? Если же я ценен Тебе, то почему же столько терплю?
189
Перевод
32. О суетности и неверности жизни и об общем всем конце
Желал бы я стать или легкокрылым голубем, или ласточкой, чтобы бежать из человеческой жизни, или поселиться в какой-нибудь пустыне и жить в одном убежище со зверями, потому что они вернее людей. Там желал бы я провести свою однодневную жизнь 5.без слез, без страха наказаний и без забот, иметь одно преимущество перед зверями – ум, который ведает Божество и небошествен. Там среди спокойной жизни собирал бы я свет ко свету, или взойдя на верх какого-нибудь высокого столба, громогласно стал бы взывать ко всем живущим на земле:
10. Смертные человеки, порождение истекшей влаги, ничтожные, вы, которые, живя смертью, надмеваетесь суетным! Долго ли вам, оставаясь игралищем ложных и наяву представляющихся сновидений и играя ими, блуждать на земле без цели? Смотри, восшедши умом своим выше всех, 15.как взошел и я, потому что в меня Бог вложил великое ведение полезного и вредного; а выше всех парит ум. Тот был свеж и силен, составлял славу друзей, высоко носил голову и имел хорошо сложенные гибкие члены. Тот был прекрасная утренняя заря, 20.весенний цвет между мужчинами и привлекал к себе взоры всех. Тот славен подвигами; тот по оружию Арей; тот превосходнейший борец со зверями на ристалище и на горах мерил с ними силу. Тот заботился о пирах и роскошных ужинах; суша, море и воздух приносили дань его чреву. 25.Но теперь он покрыт морщинами и дряхл; все отцвело; пришла старость, а красота отлетела; чрево отказалось служить; небольшая часть человека остается еще в живых, а гораздо большая сошла уже в могилу. Тот надмевается ученостью всякого рода; тот высоко думает о пышных гробницах своего благородства или о том, 30.что и ему удалось вписать свою кровь в небольшие свитки; тот величается крепостью своих советов в городах, тем, что имя его у всякого на устах; тот собрал безмерное богатство и еще приращает его в уме; тот, сидя на высоком седалище, восхищается данными ему весами правосудия; 35.тот в багряной одежде и с увяслом [190] на челе, державствуя на земле, ни во что ставит самое небо, и хотя смертен, но напыщенно преисполняется не смертными надеждами. Все это ныне, а чрез несколько времени – прах; рабы и скипетроносцы, наемники и гордящиеся богатством – все станут равны, 40.для всех один мрак, одна обитель, и горделивым то одно преимущество, что громче над ними плач, пышнее их гробница и дольше хранится на жалком камне надгробная надпись. Рано или поздно, но всякому смертному равный жребий. От всякого останутся наконец только хрупкие, полуистлевшие кости и голый череп. 45.Кончилась пышность, но и бедность не беспокоят уже труд, неизвестная болезнь, ненависть, сумасбродство, желание большого, неукротимая наглость. Все умерло, все заключилось вместе с умершими до того времени, пока не пойдет отсюда вслед за воскресшими.
190
Увясло (ц. – сл.) – головная повязка ветхозаветного первосвященника, в русском переводе Библии – «кидар» (см.: Исх. 28:37; Лев. 8:9). – Ред.
Видя все это, послушайтесь советов моих, 50.дети (могу назвать вас детьми, потому что долее вас перевожу дыхание на земле)! Отринув весь мир, все мятущееся в мире, все, чем обольщает наземный царь – этот хищник чужой собственности, вредитель и человекоубийца, то есть богатство, славу, председательство, знатность рода, неверное счастье, 55.убежим как можно скорее на небо, где окрест неизреченного Тройственного Света сияют многие красоты. А другие пусть падают там и здесь, подобно шашкам, и находят удовольствие в падении шашек или, густой тьмой покрыв свои очи и держась за стену, идут друг за другом!
33. К Христу
Увы мне! изнемог я, Христе мой, Дыхание человеков! Какая у меня брань с супружницей-плотью! Сколько от нее бурь! Как долга жизнь, как долговременно сие временное пребывание! Сколько борений и внутри и совне, 5.в которых может повредиться красота Божия образа! Какой дуб выдерживает такое насилие ветров? Какой корабль сражается со столькими волнами? Меня сокрушают труд и стечение дел. Не по своей охоте принял я на себя попечение о родительском доме. 10.Но когда вступил в него, нашел расхищенным. Меня привели в изнеможение друзья, изнурила болезнь. Других встречают с цветами, а меня встретили камнями. У меня отняли народ, над которым поставил меня Дух. Одних чад я оставил, с другими разлучен, 15.а иные не воздали мне чести. Подлинно, жалкий я отец! Те, которые со мной приносили жертвы, стали ко мне неприязненнее самых врагов: они не уважили таинственной Трапезы, не уважили (не говорю о чем другом) понесенных мною дотоле трудов (а их привыкли нередко уважать и порочные); 20.они нимало не думают заглушить молву о нанесенных
мне оскорблениях, но домогаются одного – моего бесславия.34. На безмолвие во время поста
Умолкни, любезный язык; и ты, перо мое, пиши слова безмолвия, рассказывай глазам вещания сердца!
Когда, принося таинственную жертву человеческим страданиям Бога, чтобы и самому мне умереть для жизни, 5.связал я плоть на сорок дней, по законам Христа Царя, так как исцеление дается телам очищенным, тогда, во-первых, привел в неколебимость ум, живя один вдали от всех, обложившись облаком сетования, собравшись весь в себя и не развлекаемый мыслями, и потом, 10.следуя правилам святых мужей, приложил дверь к устам. Причина сему та, чтобы, воздерживаясь от всякого слова, научиться соблюдать меру в словах.
Кто против многих подъемлет разящее копье, тот удобно усмиряет немногих. 15.Кто издали бросает верно в цель крылатые стрелы, у того на близком расстоянии никогда не пролетит стрела мимо цели. И корабль мореходный, который переплывал обширные моря, смело можно посылать в недальнее от пристани плавание. Кто одерживает верх в малом, о том еще сомнительно, преуспеет ли и в великом, 20.хотя и сильно желает. Но кто производит великое, о том нет сомнения, что, если захочет, легко превзойдет других и в малом. Посему-то и я совершенно связал у себя силу слова, ибо надеялся, что после из уст моих уже не выльется лишнего слова.
25. Язык всего пагубнее для людей. Это конь, всегда убегающий вперед, это самое уготованное оружие. Иной все видит, но руки у него достают очень немногое, именно то, что под ногами, ноги же его не обходили целой земли. 30.И убийце нужно бороться с трудом; прелюбодей трепещет своей бешеной страсти; ворам всего страшнее день. И богатство обременительно; одним обладаю, а другое уже потерял; столько удерживаю у себя в руках, сколько можно удержать жидкость горстью. Корабль, дальний путь, разбойники, несытый человек, который простирает жадные взоры на чужое достояние, – 35.вот сколько противников у всякого златолюбца! И худым не без труда, не без труда и добрым. Но ничто не удерживало языка, скорого на слово, – ни человек, ни снег, ни поток, ни каменный утес. Стрелок уже близко; немилосердная стрела вложена уже в лук, 40.и на раздвоенном ее конце в дугу изогнулась тетива; мысль спустила стрелу; она понеслась и все низлагает – небесных и земных, живых и еще не родившихся, остерегающихся и неосторожных, добрых и злых, неприятелей и друзей, 45.дальних и близких. Для этой стрелы везде цель; и кто мечет ее, тому первое место между мудрецами.
Много срамного изрыгает язык похотливых. Достойный смеха, чтобы ему возбудить в людях неудержимый смех, позволяет в себя метать и сам мечет словами, бесчестит образ Божий, 50.и много сокровенного извергает в уши других, и часто по всем направлениям рассыпает клубящуюся пену бурного гнева; нередко же из внутренно злоумышляющего сердца выносит приветствие и одно имеет в душе, а другое на устах, 55.именно: ложь, ласковые слова и убийства. Кто исчислит все те огорчения, какие причиняет язык? Если захочет, без всякого труда в одну минуту заставит он враждовать дом с домом, город с городом, народ с властелином, царя с подданными, 60.как искра, мгновенно воспламеняющая солому. Плывущих на одном корабле, сына, родителя, брата, друга, супругу, супруга – всех удобно вооружает он одного против другого. Злого сделает добрым, а доброго, напротив того, погубит и все это опять переиначит. Кто переможет слово? 65.Язык мал, но ничто не имеет такого могущества. О если бы он тотчас омертвел у людей злых!
У всякого неразумного язык есть зло, но особенно может быть злом у таинников небесной жертвы. Я орган Божий и в благозвучных песнопениях 70.приношу славословие Царю, перед Которым все трепещет. 75.Пою же не Трою, не счастливое плавание какого-нибудь корабря Арго, не свиную голову, не могучего Геракла, не обширный круг земли, как он опоясан морями, не блеск камней, не пути небесных светил. Пою не неистовство страстей, не красоту юношей, в честь которых бряцала изнеженная лира древних. Нет, я воспеваю царствующего в горних великого Бога или же сияние пресветлой моей воедино сочетаваемой Троицы. Воспеваю высокие громогласные песни ангельских ликов, 80.какие они, предстоя Богу, возглашают попеременно. Воспеваю стройность мира, еще более совершенную, нежели какова настоящая, – стройность, которой я ожидаю, потому что все поспешает к единому. Воспеваю нетленную славу Христовых страданий, которыми Христос обожил меня, срастворив человеческий образ с небесным. 85.Воспеваю смешение, усматриваемое во мне, ибо я не какое-либо легко изъяснимое произведение: я – произведение, в котором смертный сопряжен с небесными. Воспеваю закон Божий, данный человекам, и все дела мира, также намерения и конец того и другого, чтобы ты одно соблюдал в сердце своем, 90.а от другого бежал дальше прочь и трепетал грядущего дня. Для всего этого язык мой должен быть как гусли.
Но остерегайтесь, иереи, чтобы он не огласил чего-нибудь нестройного. Буду хранить язык чистым и для чистых жертв, посредством которых великого Царя привожу в общение с земнородными. 95.И не чуждым языком, не оскверненным умом буду воссылать Чистому животворящую жертву. Один источник не дает сладкой и горькой струи (Иак. 3:11–12). Пурпуровой одежде всего неприличнее грязь. Необычайный огонь погубил древле 100.сынов жреца, которые прикасались к жертве нечисто (Лев. 10:1–2). О священном же кивоте великого Бога слышу, что он некогда и наклоненный к падению убил прикоснувшегося (2 Цар. 6:7). Сего-то я сильно трепещу и боюсь, чтобы не потерпеть мне чего-нибудь, нечисто прикоснувшись к чистой Троице.