Святитель Tихон Задонский и его учение о спасении

Не менее эффективным средством, способным отрезвить душу от страсти гордости и привлечь к ней благодатные силы, служит также постоянное памятование о смерти, будущем суде и вечных мучениях (2:138–139). Рассуждая о своем ничтожестве и о тех мучениях, которые ожидают грешника в загробном мире, христианин может предохранить себя от дальнейших падений и направить свою жизнь по спасительному пути. Наконец, самым действенным духовным оружием против гордости является молитва, которая "вразумляет" христианина (3:213), укрепляет его волю в борьбе "против искушения диавола, греха и всякого неблагополучия" (2:324). Именно молитва укрепляет духовные силы человека, избавляет его от высокоумия, врачует все прочие душевные язвы и направляет по руслу нравственного совершенствования. Итак, христианин с помощью вышеуказанных средств не только сможет одержать полную победу над страстью гордости, но и обогатиться добродетелями.

б) Зависть

Не менее зловредной, чем гордость, страстью является зависть, посредством которой "смерть вниде в мир" (Прем. 2, 24). Как уже было сказано выше, родоначальницей всех зол является гордость, приведшая все Божие мироздание в хаос и расстройство; от нее рождается и берет свое начало, как от злого корня плод, страсть зависти. Приводя слова блаженного Августина: "Зависть есть дщерь гордыни; умертви матерь, и дщерь ее погибнет", святитель говорит, что человек, подверженный зависти, в то же время бывает одержим и гордостью, потому что таковой не может терпеть, дабы кто был ему равен по достоинству (2:174–176).

История падения первых людей ясно показывает, что именно зависть побуждала диавола и направляла его волю к преступному соблазнению человека. Ту же пагубную страсть враг постарался посеять и в человеке. Поэтому, происходя от духа злобы, зависть по своей мерзости и зловредности бывает ненасытна, подобно диаволу, ибо как он, родоначальник зла и всякого коварства, никогда и ни в чем не имеет покоя и отрады, так точно и завистливый человек: сколько бы добра и милости ни оказывали ему, он всегда будет недоволен и раздражителен (5:136). "Всяк сие может признать, точно свойственное есть дело диавольское: диаволу бо печально и несносно, что христиане спасаются и вечную получают славу, от которой он низринут в вечную погибель и бесчестие… Тако завистливый грешит и купно казнь приемлет, беззаконнует и мучится" (2:175). И если христианин страшится вечных мучений, то еще более должен бояться и избегать зависти, потому что она открывает в душу подверженного ей человека доступ злой силе, которая мучит его и воспламеняет в нем геенский огонь прежде Страшного суда Божия. Завистливые бывают не только подражателями и единомышленниками злых духов, но даже хуже их, поскольку злые духи завидуют не друг другу, а только тем из людей, которые стремятся идти спасительным путем, в то время как человек человеку и даже брат брату злобно завидует и мучительно терзается (2:175).

Зависть, по мысли святого отца, приводит подвластного ей человека в плачевное состояние. И если человека, подверженного другим порокам, вразумляют оказанные со стороны других благодеяния, то завистника они еще больше раздражают и приводят его душу в озлобление (2:176). Зависть есть начало и источник зложелательства по отношению к ближнему. Она вселяет в сердце человека печаль и скорбь, если видит кого в благополучии живущим, а при виде чужого горя и несчастья радуется от удовольствия. Страсть зависти, разгораясь в душе человека, становится ненасытной. Никакое добро, никакая услуга со стороны ближних не в силах остановить в человеке эту богопротивную страсть (1:89). Человек, опьяненный ею, приносит много зла окружающим людям, но еще больший урон приносит своей бессмертной душе, лишая ее блаженного причастия вечных благ. Завистливому всегда кажется, что положение ближнего лучше, чем его, и это всегда угнетает, преследует и мучительно терзает его душу. Он готов претерпеть любые мучения и бедствия, нежели видеть своего ближнего в благополучии (1:132; 2:175). Злость и презрение настолько берут верх над завистливым, что он ни одной минуты не может быть спокойным. И это внутреннее состояние "снедает" не только его душу, но и тело, делая его болезненным и неспособным ни к какой деятельности (5:123; срав. 4:141). По этому поводу святитель Тихон с болью сердечной говорит: "Берегись убо зависти и злобы: великий души яд, и как червь дерева внутрь, тако он душу и грызет и снедает" (5:127).

Зависть, по мысли святителя, "хуже любодеяния и прелюбодеяния" (1:132), потому что своим жалом стремится разрушить семьи, общества и даже целые народы, доводя их до крайней преступности и даже убийства. Вся история Нового и Ветхого Заветов полна примерами, свидетельствующими о губительной злобной зависти. Так, Каин по зависти убил своего брата Авеля; сыны Иакова, руководствуясь ею, продали Иосифа в Египет. И наконец, иудеи, имея неистовую зависть, предали смерти Спасителя мира (2:175; 5:130). Поэтому "как только восстает в сердце зависть, — учит святой отец, — умерщвляй сего червя пагубного, да не возрастши умертвит душу твою" (5:127–128).

В своих творениях святитель не только предупреждает о пагубных последствиях зависти, но и указывает на средства для избавления от нее. Христианину необходимо бороться с этим врагом спасения, притом упорно и продолжительно. Наилучшим средством в этой борьбе является слово Божие, которое приводит блуждающий ум в собранность и, подобно мечу, умерщвляет зависть в ее зародыше. Но если человек вознерадит и не будет упражняться в этой добродетели, то зависть может возрасти и ввергнуть душу в бедственное состояние (5:136).

Окончательное же искоренение зависти, по мысли святителя, принадлежит любви, которая является мощным и верным средством, противодействующим этой злой страсти. Ведь любовь, по апостолу Павлу, "не завидует" (1 Кор. 13, 4). Следовательно, в ком господствует любовь к Богу и людям, кто всегда состраждет и почитает своего ближнего, как самого себя, в том никогда не сможет найти для себя прибежища зависть. Конечно, воспитание в себе любви требует от человека большого подвига и нравственных сил, однако он должен принуждать себя к этому, потому что только нуждницы восхищают Царствие Небесное (Мф. 11, 12). Таким образом, любовь поистине способна искоренить зависть и всякое нестроение (2:174–176) в человеке и насадить в его душе семена богоугодной жизни.

в) Гнев и памятозлобие

Не менее опасной страстью, непосредственно вытекающей из зависти и препятствующей человеку в достижении им спасения, является гнев. Эта страсть рождается в сердце христианина, главным образом, от безмерного самолюбия, потому что самолюбивый человек желает видеть самого себя постоянно в славе и чести. И если кто-то ему препятствует в достижении этой цели, то он начинает раздражаться и с гневом извергать свою злобу (2:178). Гнев также возникает в человеке и от обиды, причиненной его самолюбию другим лицом.

Страсть эта особенно губительна тем, что сама собой открывает в душе вход диаволу (5:229). Человек, одержимый гневом, не в состоянии бывает удержать себя от греха и преступления. Он забывает о Боге и о своей душе, и его сердце "подобно котлу кипящему", из которого исходят злые слова, исполненные смертоносного яда. Если другие страсти часто удовлетворяются человеком втайне, то проявлением безрассудного гнева он приводит иногда в смятение не только своих ближних, но и целое общество. Гнездящаяся в человеке страсть эта ослепляет его духовные очи (2:178), и он не может иметь правильного суждения о путях спасительной жизни. В порыве страсти гневающийся позволяет себе не только грубо обижать и оскорблять ближнего, но и изобретать всевозможные способы для отмщения ему (4:153). Доведя себя до крайнего состояния, человек начинает скрежетать зубами, ударяться о землю, рвать на себе волосы и одежду и т. д. В этот момент он бывает "подобен бесноватому" (2:177; срав. 4:141). Гнев, наконец, так расстраивает духовные силы человека, что приводит его истерзанную душу к полному опустошению. Человек становится неспособным вести борьбу со страстями, а это значит, что он полностью работает греху, который и ведет его в ров погибели (4:100). Святитель сравнивает гнев с бурей, которая на своем пути все разрушает и опустошает, и с пожаром, истребляющим не только плохие предметы, но и необходимые в земной жизни (2:178; 5:169).

Под действием этой злой страсти попираются любовь и все родственные и дружеские связи, а вместо них господствуют зло и ненависть. Оскорбляя своим грубым поведением ближнего, человек в не меньшей мере страдает от этого и сам. Часто его коварства, направленные против кого бы то ни было, обрушиваются на него самого, и в те сети, которые злой человек расставляет для погибели своих ближних, он сам, по словам Псалмопевца, попадает и так погибает: "Ров изры, и ископа и упадет в яму, юже содела. Обратится болезнь его на главу его, и на верх его неправда его снидет…" (Пс. 7, 16–17). По замечанию святителя Тихона, "многие от злобы в такое безумие и ослепление приходят, что сами себе погубить лучше изволяют, нежели мщение оставить" (2:179–180).

Но самое страшное и губительное действие гнев производит в человеке тогда, когда он переходит в памятозлобие, которое предполагает не одно какое-либо зло, от которого можно еще избавиться человеку, но включает в себя совокупность всех "бед, напастей и зол" (5:230). И если даже гнев ослабевает в душе, то памятозлобие упорно существует и действует. Человек, подверженный этой страсти, замыкается в себе, становится скрытным, желчным и подвластным духу злобы, который день ото дня ожесточает его, омрачает и делает своим послушным орудием (5:190). Человек еще на земле начинает испытывать в себе самом "адское мучение" (5:229).