Святое озеро

— Ха-ха-ха! Это в Святом-то озере леших топить?

— Да ведь у них, сударь вы мой, что ни лужа, то и святое место. Старца, сказывают, на нем какого-то, светлого ликом, видели, ну так со страху и озеро-то назвали Святым!

— Удивительно! Сколько еще суеверия в нашем народе, — с сожалением в голосе произнес Андрей Аристархович.

— Суеверства этого у мужиков — избави господи сколько, Андрей Аристархович! — качая головой, подтвердил Харитон Игнатьевич. — Насмотрелся я досыта на ихнее невежество! Так вот, говорю, услыхавши это от мужиков, — продолжал он, — я кинулся к писарю, — знакомый он мне: точно ли, спрашиваю, есть бумага из палаты, что озеро берут в казну? "Есть, говорит; у нас уж, говорит, и общественный приговор постановлен крестьянами, что они не хотят озера брать за себя!"

— Вспомнил теперь, верно, верно! Этот приговор на днях вступил в палату, и я читал его, — прервал его Андрей Аристархович. — Только одно мне кажется странным; кажется, ведь это богатое, рыбное озеро. Я сам не знаю местности Т-го округа, никогда не бывал в нем, но слыхал, и слыхал от многих об этом озере, и самому иногда доводилось покупать рыбу на рынке, особенно карасей, — такой крупный карась, так и называется святозерским.

— Это вы смешали, Андрей Аристархович, — ответил, нисколько не смутившись, Харитон Игнатьевич. — Точно, есть такое озеро, Святым же называется, так оно лежит совсем в другой стороне, вниз по Оби, бога-а-атое озеро, первеющее, можно сказать, по Сибири! Это озеро вы и за тысячу рублев не купите: клад — и мужики стерегут его как зеницу ока!

— А-а, ну это дело другого рода… Я и не знал, что их два в одном округе!

— Их и не два по округе-то!

— Как, и еще есть Святое озеро?

— Есть! Это ежели теперича от Т-а по дороге к Т-ре ехать, так, почесть на полпути, лежит озеро, и тоже большое озеро, рыбное, тоже крестьяне-то Святым зовут!

— Однакож сколько Святых-то озер! — с удивлением произнес Второв.

— Говорю вам, сударь, что у мужиков что ни лужа, то и святое место… страсть суеверства сколько между ними!

— Так ты на этом озере и хочешь завод строить?

— На эфтом самом! Крестьяне же и надоумили меня… Бери, говорят, за себя наше-то озеро. Мы, говорят, тебе за зиму завод-то вымахаем, ты и не услышишь… Все же, говорят, хлеб нам дашь этим заработком… Поехал я по ихним словам, осмотрелся… вижу: место самое подходящее к моему планту. Первое дело, удаленное, никому ли в чем препятствия нет. Кругом леса, дубу мужики сулятся надрать мне хошь запруды пруди, потому — им заработок дорог. Правда, что дороги к озеру нет, кругом болото, ну да со временем, бог даст, и дорожку сладим. Подумал я… подумал… перекрестился и порешил взять его за себя. Благословите теперича меня эфтим озерком, ваша милость, Андрей Аристархович, — произнес Харитон Игнатьевич, вставая и кланяясь ему, — отдайте мне его в аренду!

— С готовностью! Это такие пустяки, что даже и просить не о чем! Тебе прошение нужно подать в палату.

— Я, признаться, надеялся на ваше снисхождение ко мне… и сготовил его, получите-с, — произнес он, вынув из кармана вчетверо сложенное прошение на гербовой бумаге. — Только лета, на сколько можно взять его в аренду, я не проставил без вашего наставления.

— Пиши на двенадцать лет.

— Благословите уж на тринадцать.

— Нельзя! Отдать казенную оброчную статью в арендное пользование свыше двенадцати лет может только министерство… Ты возьми теперь озеро на двенадцать лет, а потом войди с ходатайством об отдаче его на более продолжительный срок… Мы даже рады будем этому случаю… Тут, собственно говоря, с моей стороны и услуги нет… Озеро совершенно бездоходное, все равно: если б ты не изъявил желания взять его, так оно лежало бы даром, а теперь все-таки хоть какой-нибудь доход принесет казне.

— Это справедливо-с… Уж много я вам благодарен буду!

— Пустяки-и, не за что! Действительно, мы нынче собираем сведения, где есть озера и рыбные пески, которые бы можно было обратить в оброчные статьи и отдавать в аренду. Всё хлопочем об увеличении государственных доходов, — с иронией произнес Андрей Аристархович. — Только тебе ведь скора этого дела нельзя будет обделать, предваряю, — заметил он.

— Желательно бы поспешить, Андрей Аристархович, потому мне много еще хлопот, время-то дорого, а к весне бы уж соорудить хотелось заводец-то.

— Ну, недели две-три все-таки пройдет, но не более! Мы зачислим озеро в оброчную статью, пропечатаем в губернских ведомостях объявление о вызове желающих на торги; желающих, конечно, не явится, — можешь быть уверен в этом, потому что ведомости, кроме редактора их, никто не читает; а одновременно с тем, единственно для того, чтоб соблюсти узаконенные формы, мы пошлем предписание X-му волостному правлению о вызове крестьян на торги… Оно бы, собственно говоря, по закону-то следовало бы и самые торги произвести в волостном правлении, ну, да раз крестьяне представили приговор, что озеро им не нужно, то греха не будет, если для выигрыша времени мы избегнем излишней формальности и обделаем это дело по-домашнему, в палате…

— Не требовалось бы и публикации-то слать в волость, Андрей Аристархович; потому ведь опчественный приговор у всех в видимости, — заметил Харитон Игнатьевич.

— Закон, братец, велит, обойти его нельзя… у нас ведь на все закон есть, каждый шаг предписан.

— Хе-хе-е… это точно-с, что шагать-то велят по мерке.

— Формальность тормозит дело во всем, а избежать ее нельзя: у нас за преступления по должности так не судят, как судят за несоблюдение форм!

— Справедливо-с… Так уж мы, значит, в полной надежде будем на вашу милость…

— Будь спокоен — озеро твое… Ты только попроси волостного писаря, чтоб он поскорее прислал ответ на наше предписание о вызове крестьян на торги, тогда мы назначим день для торгов… положим за озеро арендной платы рублей тридцать в год.

— Многонько-с! Обидно как будто, Андрей Аристархович! — прервал его Харитон Игнатьевич.

— Ну, двадцать пять, что ли…

— И это бы… того-с… ведь озеро-то совсем бросовое…

— Ну… ну, двадцать… уж двадцать-то не обидно…Ты прибавишь на торгах рубль или два, и озеро останется за тобой; потом в день переторжки внесешь вперед за все время арендных лет плату. Мы постановим журнал, предпишем земской полиции о вводе тебя в арендное владение озером… и делу конец… владей!

— Дай вам господи за ваше благодетельство! — дрогнувшим от радости голосом произнес Харитон Игнатьевич. — Чем только служить вам! Стало быть, уж я теперича в покое буду?

— Совершенно! Да, вот еще что… хорошо, что вспомнил, — суетливо прервал его Второв. — Ты знаешь секретаря палаты, Максима Ивановича Неряхина?

— Знаем-с… По малости тоже знакомы…

— Сходи к нему, попроси и его… на всякий случай оно не помешает, чтобы ускорить это дело.

— С большим даже одолжением… заявимся…

— У него же, кстати, недавно корова пала, человек он небогатый, детей полон дом, один-то ребенок грудной даже… ты весьма будешь полезен ему…

— Касательно пользы понимаем-с… Завсегды, можно сказать, с, готовностью… Так списочек-то о вещах обещали выдать мне, пожалуйте-с… Заодно уж насчет пользы-то, — сказал Харитон Игнатьевич.

— А-а, да… да, из головы вон! Спасибо, что надоумил! — произнес Второв, суетливо перебирая бумаги на столе, разыскивая заранее приготовленный список. — Ну, так что же ты с меня возьмешь за этот хлам, а? — спросил он, подавая ему список.