Святославичи

Долго перечислял Шарукан половецких ханов, кочевья которых тянулись от Кавказских гор до Днепра и вплотную подступали к землям вятичей и лесистому Посемью.

Внимательно слушал Шарукана Святослав, а потом вдруг сказал:

–  Велю-ка я своим гридням убить тебя, хан, а людей твоих в полон возьму, дабы в степях просторнее стало.

Сказано это было таким серьезным тоном, что толмач невольно запнулся прежде, чем перевести Шарукану.

Глядя на оторопевших половцев, Святослав громко расхохотался, но вдруг резко оборвал смех и, сдвинув брови, промолвил:

–  У нас на Руси так говорят: одним камнем много горшков перебить можно. Что мне ваши орды и курени, хан, коль дружина моя сильна! А дань я плачу только князю киевскому и не по принуждению, а по законному уложению.

Всеволод поспешил вмешаться, дабы беседа не превратилась в ссору:

–  Не забывай, брат, что Шарукан наш гость.

–  Не гневайся, великий хан, за мои слова. У нас, русичей, речи, что мечи наши, прямы.

Шарукан уловил намек Святослава на изогнутые половецкие сабли. Произнес с вежливой улыбкой:

–  У меня есть брат такой же горячий, в любом споре сразу за кинжал хватается. Часто и мне приходится остужать его гнев.
– При этих словах Шарукан взглянул на Всеволода.
– Русичи испокон веку живут на своей земле, а мой народ кочует по разным землям, терпя голод и лишения, часто гонимый более сильными племенами. Не одно поколение моих соплеменников ушло в страну предков, прежде чем наши кочевья вышли к берегам Волги и Дона. Одни остались на Дону, другие продолжили путь' на заход солнца и на юг, покуда не уперлись в Угорские горы и в горы Кавказские. Тогда повернули обратно и соединились все вместе на равнинах меж русских лесов и морем Греческим.

Попросил Шарукан князей не держать на него зла за то, что ступил на их землю.

–  Сегодня я к вам без зова пришел, завтра вы ко мне, - добавил хан, бросив взгляд на Святослава.

–  Истинно молвишь, великий хан, - кивнул Святослав, - неизвестны пути человеков…

На другой день спозаранку пригнали половецкие пастухи к русскому стану двести лошадей. Потом прибыли посланцы Шарукана и сказали, что желает хан заключить с русскими князьями крепкий мир. Пятьдесят знатных половцев во главе с Шаруканом привезли подарки для русичей.

На этот раз хозяева и гости расположились под открытым небом на разостланных на траве коврах. Бояре Всеволода и Святослава сидели вперемежку с беками и беями [49] Шарукана. Толмачи с ног сбились, поспевая всюду: то половцам объясняя смысл русской поговорки, то русичам растолковывая тот или иной половецкий обряд.

Шарукан лошадьми своими похвалялся, коих Святослав и Всеволод уже между собой поделить успели.

–  В моих табунах кони лучших степных кровей, легки как ветер, выносливы как сайгаки, а статью арабским скакунам не уступят!

[49] Б е й - военачальник.

Подарил Шарукан Всеволоду в знак дружбы свою саблю, а Всеволод хану свой меч преподнес. Святославу Шарукан подарил лук и стрелы, Святослав в ответ - тяжелое копье.

А еще через день построились половцы по-походному и потянулись на юг к реке Суле. Глядели русичи, как скакали мимо них тысячи всадников на гривастых лошадях, на повозки с поставленными на них шатрами, на стада лошадей, коров и овец.

* * *

Воскресенье Христово Святослав праздновал в Переяславле.

Шумно и многолюдно стало во дворце у Всеволода, когда там разместился его брат со своими боярами. В застольях и на выходах к Божьему храму только и разговоров было, что о походе на Тмутаракань. Однако Всеволод больше отмалчивался, когда Святослав заговаривал с ним об этом.

Но в один из вечеров состоялся между братьями откровенный разговор.

Всеволод не стал таиться.

–  Еще в марте был у меня гонец от Изяслава, - уступает мне князь киевский Ростов и Суздаль. Туда мне ныне предстоит дружину слать с надежным воеводой.

Отпустил Святослав крепкое словцо с досады и тут же рассмеялся.

–  Обскакал меня Изяслав. Как хитро все повернул! Не иначе, Гертруда надоумила. Не жена, а золото!

–  Опять же, от половцев летом всегда беды можно ожидать, - добавил Всеволод.
– С Шаруканом я замирился, а десяток его сородичей голодными волками в степях рыщут. Как я Переяславль без войска оставлю?

–  Понадеялся я на тебя, брат, - вздохнул Святослав, - да, видать, напрасно.

–  Уговор наш я помню, - сказал Всеволод.
– Вместо меня боярин Ратибор пойдет с младшей дружиной к Тмутаракани.

Хотел было Святослав упрекнуть брата в двумыслии, но не осмелился, кто знает, может, и ему когда-нибудь придется быть между Всеволодом и Изяславом.

Двинулось воинство Святослава в обратный путь к Чернигову. Вместе с черниговцами шли пять сотен переяславских дружинников во главе с воеводой Ратибором.

…Окропило землю первым весенним дождиком, и сразу разомлела она от тепла и влаги, пошла в рост трава луговая, оделись молодой листвой деревья.

Смерды вышли на поля сеять ранние яровые. Как в старину говорили: пришел Егорий [50] с теплом.

[50] …пришел Егорий - 6 мая.

Собрался Святослав к Тмутаракани с крепкой силою - в пять тысяч конных дружинников. Двух старших сынов в поход снарядил, Глеба и Давыда. Первый должен был снова на тмутараканский стол сесть, другой - ратному делу поучиться. Не все же Давыду книги листать да с дворовыми девками миловаться. Стол черниговский Святослав на своего третьего сына оставил - на Олега, которому вскоре должно было исполниться семнадцать лет. При нем оставил Святослав троих советников надежных: боярина Веремуда с братом Алком и варяга Регнвальда.

Пешее войско Святослава решил не брать, не взял и повозки, все необходимое приказал на лошадей навьючить. Намеревался он скорыми переходами через степи двигаться, чтобы внезапно нагрянуть в гости к Ростиславу.

Ранним майским утром, когда роса не высохла и разливает свои трели соловей в ольшанике, отворились ворота Чернигова. Вышли из ворот конные рати и растаяли в рассветной туманной мгле.

На бревенчатой башне детинца стояли Ода, Олег с братом Романом, боярин Веремуд, варяг Регнвальд и барон Ульрих, приехавший на днях в Чернигов из Германии. (Барон был доверенным лицом графа штаденского, отца Оды, и уже не первый раз приехал в столицу Северских земель [51] .)

[51] Северские земли - земли по рекам Десна, Сейм и Сновь, где издревле жило славянское племя северян.