Святой и грешный. Цикл «Отшельники». Том 1
Шрифт:
– А скажите, уважаемый господин Смоллетт, с какой скоростью двигается Ваш корабль?
– Ну, вы же должны понимать, что это зависит от ветра и разных условий.
– А всё таки. Вот как боевой курс и курс преследования, сколько Вы можете выжать при самых лучших внешних факторах?
– Мне приходилось преследовать как-то пиратов, и мы достигли отметки 18-20 узлов. Думаю, что это максимально.
– Понятно, – я в уме уже просчитал скорость в узлах «Монастыря» и мысль стала вырисовываться. – А Вы будете ещё куда-то заходить по дороге в колонию?
– Конечно, нам обязательно надо навестить несколько портов, которые будут несколько в стороне от прямого пути, и передать туда приказы короля, почту, даже есть несколько пассажиров высокого чина. Это
– А давайте этих чиновников пригласим сегодня на ужин после службы, и Вы меня им представите. А то я ранее почти не выходил из стен монастыря, и почти никого не знаю в миру, и уж тем более в этой части планеты.
– Хорошая идея. Вам, как человеку новому в этих краях, надо обзаводиться знакомствами. Тем более, что Вы по своей сговорчивости можете быть очень полезным для них. Решено, ужинаем вместе после службы. Столы будут накрыты к 19-00 и ждать окончания службы. Как думаете, Вам хватит на всё три часа?
– Думаю, что хватит. Я привлеку к этому делу ещё своих людей, и они помогут мне всё организовать. Дело не в службе, а в том, что, как я думаю, большое количество верующих захочет лично получить благословение от священника высокого ранга, и это может занять значительно больше времени.
– Да, да, согласен. Тогда что Вы сейчас будете делать? Чем я могу быть Вам полезен до начала службы?
– У меня есть ещё несколько часов, я поеду к себе на корабль отдохнуть и приготовиться к службе. Приеду минут за 20-30 до начала и мы всё обсудим. Думаю, этого хватит для подготовки.
И я отбыл на «Монастырь». Идея начала оформляться у меня в голове вполне красиво.
006. Служба
Служба прошла на высоте. Владение словом, знание предмета проповеди, текста службы, внимательные благодарные слушатели, приятные воспоминания о моих учителях и наставниках, – словом, акция «опиум для народа» прошла с блеском. По окончании службы наместник и капитан первыми подошли ко мне за причастием и отпущением грехов. Наместник с помпой подарил мне большой серебряный «глаз» с богатой позолотой и инкрустацией бриллиантами и изумрудами. Впечатляюще, и интересно, где он это отхватил, чтобы вручить его мне с благодарностью от имени королевской семьи. Капитан внёс весьма большую сумму пожертвований на святое дело из корабельной кассы. По окончании основного действа довольные слушатели потянулись приложиться к руке, получить личное благословение, сделать пожертвование для монастыря… «Монастыря»… Улыбнуло. Ну, и как положено, изголодавшийся по духовной пище народ благодарно по очереди тянулся и тянулся в мою сторону.
Я прибыл на корабль на вместительном скрытно вооружённом баркасе, как и договаривался, заранее для организации процесса в максимально быстром темпе. Меня никак не радовала мысль стоять тут до утренней зори и потом с опухшей от поцелуев рукой молить Всевышнего о собственном исцелении. Потому я объявил страждущим, что для причащения и покаяния, равно как и для прикладывания к святым предметам лучше чем моя рука годятся доставленные моими служками иконы и мощи святых в специальных шкатулках. Мы расставили их на достаточном расстоянии друг от друга, чтобы не образовывались встречные и мешающие друг другу потоки людей, чтобы все могли подойти ко всем или выбранной ими цели, не минуя при этом жертвенных кружек. Ха, «кружек». Бачков! Попутно шла бойкая торговля «глазками», иконками различных размеров, свечками, освящённой водой, благовониями, елеем и ещё многими церковными товарами. Пятнадцать служек сопровождали наши ценные иконы и реликвии, выделенные солдаты и матросы, первыми принявшие лично моё причастие и отпущение грехов, стояли на страже моих сотрудников и собираемых с толпы пожертвований.
После того, как закончилась очередь из высокопоставленных чиновников, после того, как я благословил группу простых матросов и моряков, я передал продолжение действа своим служкам, а сам вместе с наместником и капитаном
удалился в кают-компанию в компании с ратью чиновников.– Вы даже представить себе не можете, какой праздник Вы нам всем сегодня подарили, – благодарно изъяснялся и размахивал руками наместник. Я заметил, что он не очень-то и протрезвел после обеда, – скорее всего даже стал ещё и пьянее. Это было мне на руку.
– Для людей служим мы, для души их. Вам спасибо, что обратились. Не всегда мы знаем, где больше нуждаются в божьем слове люди, а они могу и и не иметь возможности попросить, и постесняться обратиться. Потому и Вы к божьему промыслу сегодня очень даже причастны, благое дело сделали мы все вместе сегодня, – лил я бальзам на его уши в присутствии его подчинённых.
Меня согласно рангу, посадили слева от наместника, а справа привычно, как я понял, сел капитан.
– И не говорите, святой отец. Господа! – обратился наместник к рассевшимся за столом людям. – Позвольте представить вам нашего нового друга отца Александра. Я сегодня на ваших глазах подарил ему от имени королевской семьи святой именной «глаз», пожалованный мне самим королём для передачи его отличившемуся священнослужителю колоний. Считаю, что отец Александр вполне заслужил эту награду, и само провидение направило его «Монастырь» так, чтобы мы смогли встретиться и познакомиться. Потому прошу впредь при встрече и обращении лично отца Александра к вам за помощью и советом действовать в соответствии так, как если бы это я сам к вам обратился. И потому поднимаю тост за нашего спасителя и во славу нашего бога.
Сумбурная, но искренняя речь пьяного наместника, наконец-то, закончилась, и, выпив до дна довольно вместительный бокал вина, он всей тяжестью сел на свой стул. Закусывать он не стал, – я эту манеру заметил ещё утром, – и стал вытирать вспотевшее лицо какой-то тканью. Да, этому обществу явно не хватает многих привычных для нас вещей. Например, салфеток и носовых платков. Я подумаю…
– Господин наместник, – обратился я к нему, когда гул голосов в мою честь переключился на другие предметы, – а сколько Вы планируете пробыть в той колонии?
– Ну, не знаю. Это мерзкое место столь отвратительно по удобствам и развлечениям, что я бы и не ехал туда, если бы не приказ короля. Но это одна из богатейших колоний и поступлений в казну не было уже пять лет, потому король опасается посылать туда других людей. Вот и послал туда меня, – почти плаксиво поведал мне наместник.
– И чем же там так плохо? Ведь в Вашем распоряжении будут все блага цивилизации, которые Вы только пожелаете, да ещё без контроля со стороны короны!
– Вы не представляете себе, как там грязно и воняет в самых важных присутственных местах, во дворце ставленника короны, на улицах и других местах. Я не могу там от вони ни спать, ни есть, ни пить. Кстати, пить там тоже нечего, потому что делать хорошее вино они просто не умеют, а запасы, которые я взял с собой, просто мизерны от моих потребностей.
– Но ведь есть же чистые места, – наверно бары и бордели почище, чем Вы рассказали?
– Ни сколько!– в разговор включился уже тоже порядком захмелевший капитан. – Там просто никакой культуры. А в борделях какие-то старые клячи да уродки, на них даже смотреть тошно!
– А когда мы приедем, то они только тогда начнут свозить все на корабль из разных хранилищ, – начал опять жаловаться наместник. – Они не могут хранить все ценности в одном месте, чтобы с ними ничего не случилось, потому из-за отсутствии связи начнут свозить все только после нашего прибытия.
– Ну, – включился в разговор и я, – тогда я успею вас обоих там застать, а то я планировал по заданию своих наставников доехать и туда в местный храм, чтобы доставить туда мощи святых. Может быть я даже попаду туда быстрее, чем вы, но тогда постараюсь вас там дождаться.
– Это хорошо, – обрадовался наместник, – а то там и поговорить-то не с кем. Они не только косноязычны, но ещё и не знают простого дворцового этикета. А знаете что? – вдруг воспрянул духом наместник. – Вы уже раз помогли нам, так помогите ещё раз.