Святой убивец

Правда от этого чудо состава был и минус. Ослепительно белая полоса трассера при полете пули сразу выдавала позицию. Ну, ничего, этот вид боеприпаса станем использовать только для поражения дальних целей. И при этом сразу менять позицию. От такого чудо патрона военные все же отказались. Во — первых, при стрельбе очередями нарезы в канале ствола КПВТ быстро стачивались; во — вторых, не смотря на великолепные показатели про пробитию, забронное действие оказалось очень небольшим. Крупных осколков практически не было. В — третьих; к этому времени на вооружении было огромное количество РПГ, ПТУРСов, да и прочих средств поражения бронетехники. А это привело бы к закрытию отдельных предприятий, сокращению штатов.

Чего уж говорить, когда простая болванка времен войны пробив массив стали такого наворотит. Наши военные еще в тридцать девятом году взяли в качестве трофеев польские ПТР винтовочного калибра. Испытали. Наш Т-26 не пожалели. Разочаровались. Бронебойная пуля стальные плиты прокалывала. А вот мощи, чтобы разбить внутренние механизмы у нее не оставалось. Даже двигатель бензиновый не выводила из строя. Однажды видел фотографию, где немецкие танкисты позировали на фоне своего танка, сплошь в пробоинах от ПТР Дегтярева. Дуршлаг сплошной. Но, тем не менее, машина подвижность сохранила, из боя сами вышли. Это только в кино показывают, как с одного раза бронебойка танк зажигает. Такое только бойцу с высокой подготовкой под силу. А в суровой действительности просто давали ружье первому попавшему, и вперед — жги врага. Нет, наши ПТР и в самом деле системы превосходные. Мы же, еще улучшим ТТХ, и тогда по бронепробиваемости они сорокопяткам не уступят. А по подвижности и удобству применения в сотню раз превзойдут.

Насколько я помню, в 1940 году патрон 14,5 мм уже был изобретен. Поэтому никаких проблем для создания ПТР не было. А чтобы отдачу убрать совсем, я предложил использовать новый дульный тормоз. Он действовал не за счет примитивного отброса пороховых газов, как на всех моделях, а в специальных камерах формировал что — то типа реактивной струи. Честно говоря, он был разработан только к началу двадцать первого века. Этот вариант предложил один аспирант из Сибири. Его минус только один. Нужны высокоточные станки. По моему, в Швейцарии оборудование вполне приемлемого уровня уже выпускали. Дорогие, конечно станочки. А вот плюс от нового дульного тормоза огромный. При его использовании отдачу можно довести не только до нулевого значения, а до отрицательного. То, есть любой дохляк может спокойно стрелять из ПТР не ощущая отдачи, как таковой. Действительно, это будет похоже на бластер. Всей легкой бронетехнике рейха наступит край. Да, и сразу надо ставить оптический прицел. Обязательно. Он поможет увеличить эффективность в пять- десять раз. Тем более дальность уверенного поражения цели возрастет в несколько раз. Ну, и экономия боеприпасов будет огромная. Разумеется, в арсенале должны быть обычные пули против пехоты, пулеметчиков, корректировщиков и немецких офицеров. Лишь «тигры» и «пантеры» в лоб нам будут не по зубам. Да и когда они еще появятся. Без них целей будет огромное количество. У немцев до конца войны было до безобразия много разных бронемашин. Не зря же на них вся Европа день и ночь горбатилась старательно. Правда, готовить бойцов для работы с ПТР надо несколько месяцев по специальной программе. Первому встречному ПТР в этом виде давать нельзя. Результат будет не тот. Броню мало пробить, надо суметь повредить механизмы и выбить экипаж. Как говорится, кто к нам с мечтой придет, от реализма погибнет. После двух недель мучений с печатной машинкой первый пакет информации был готов. Теперь дело за местной почтой. Ну, уважаемый адресат, вам ценная бандероль….

— Разрешите?

— Проходите, товарищ Старинов, — Голиков кивнул на массивный стул, и придвинул к себе объемную папку, — Честно говоря, задали вы мне задачу, — проворчал начальник Разведупра.

— Я и сам не нахожу ответов, — пожал плечами Старинов, и поморщившись схватился за руку.

— Болит?

— Когда погода меняется, или нервничать начинаю. Чертова кукушка. Подловил все таки гад. Сколько времени в госпитале пришлось проваляться. В Испании намного было легче, чем с финнами.

Назначенный на этот пост всего неделю назад Голиков опять вздохнул. Еще не успел, как следует дела принять, а здесь еще одна «детская неожиданность» проявилась. И как отнестись к этому не знал. Он даже и предположить не мог, что полученная информация позволит ему оставить яркий след в истории военной разведки.

— У меня всего два вопроса к вам, товарищ Старинов. Почему именно на ваш адрес пришла эта посылка. Далее, как вы можете объяснить эту информацию?

— Не знаю. Первая мысль, которая ко мне пришла, что неизвестный отправитель из нашей конторы. Но уровень информации далеко превосходит сегодняшний день. На первый взгляд, речь идет о чисто технических вещах тактического уровня, но которые позволяют добиться стратегического превосходства.

— У меня сложилось точно такое же мнение, — кивнул Голиков, — но может быть так, что эта чистой воды дезинформация. Тем более, указана дата нападения Германии на СССР, как бы вскользь, между прочим, как само собой разумеющееся.

— У меня после ознакомления, сложилось такое впечатление, что многие предложения касающиеся дальнейшего развития минно — взрывного дела, способов проведения диверсий, просто списаны из моих конспектов. Даже не по себе стало.

— Загадка. И какие у вас предложения, товарищ Старинов? — Согласно инструкции силами контрразведки мы должны провести внутриведомственное расследование, тем более указан целый ряд фамилий наших сотрудников. А я, как один из фигурантов этого дела, буду временно отстранен от исполнения своих прямых обязанностей. И как понял, за этой посылкой последуют и другие.

— У меня сложилось такое впечатление, что вы товарищ Старинов, всего лишь передаточное звено в этой цепи. Информация предназначена туда… — Голиков глазами показал на потолок.

— У меня точно такое же мнение…

Голиков минуту смотрел на папку, затем решительно положил ее в стол.

— Отстранять вас на время проверки мы не будем. Наоборот. Вы возглавите спецгруппу, которая займется поисками загадочного адресата. Я уже подготовил приказ. В нее войдут лучшие наши следователи из контрразведки. С капитаном Ермолиным вы, кстати, хорошо знакомы.

— Я бы лучше занялся другими делами. Все же я диверсант, а не следак.

— Ничего страшного, одно другому не помешает. Тем более, к этому делу посторонних привлекать не будем. Высшая степень секретности.

— Я бы лучше в генеральный штаб вермахта пробрался, чем этими поисками заниматься. Никаких следов. Ни отпечатков, ни вторичных следов в лаборатории не обнаружили, — проворчал Старинов, — ума не приложу, с чего начинать. Да здесь каждый факт не по одному разу проверять и перепроверять придется.

— Вот и займетесь этим. Судя по всему, неизвестный отправитель имеет прямое отношение к техническим дисциплинам. По крайней мере, так утверждают наши эксперты.

— Я также обратил внимание на его манеру изложения. Больше похоже на лекции для студентов. Просто. Доступно. Объемно. Яркие примеры, четкие формулировки. Варианты применения, лучшие способы реализации. Прямо, доцент какой — то…

— Вот и пусть это дело у нас будет под грифом «Доцент». А сегодня эти документы мы по спецканалу передадим самому, — Голиков показал на верх, — а в четверг мне уже с докладом прибыть в Кремль.

Илья Григорьевич Старинов, крестьянский сын, гений диверсий, поморщился, и привычно схватился за плечо. Вот уже в сотый раз он задавал себе один и тот же вопрос, ну, почему эти документы пришли именно ему? В подсознании крутилась мысль, что это мог быть кто — то из его знакомых. Но, кто? Кто?? Кто???

— Кто? Кто мог отправить эти документы одному из самых засекреченных наших специалистов по проведению диверсий в глубоком тылу противника? — Сталин несколько раз прошелся по кабинету и остановился перед начальником Разведупра Голиковым.

— Пока мы на этот вопрос ответить не можем, — тяжело вздохнул Голиков, — эксперты по десятому разу изучают тексты, составляют психопортрет «Доцента». В стадии проработки несколько версий. Графологи, отталкиваясь от текста, пока осторожно, говорят следующее. Над документом работал однозначно один человек. Структура построения фраз, речевых оборотов, показывает, что адресат длительное время выступал перед аудиторией, или же, как предполагает товарищ Старинов, читал лекции студентам. Каждая глава написана по одному шаблону. Это может быть только в том случае, когда человек много лет подряд занимается этим. Стереотипы построения текста уже въелись в кровь, как говорится, привычные термины, формулы, чертежи говорят только о том, что мы имеем дело с представителем технических дисциплин.