"Святые" 90-е Пионер. Том 1
Шрифт:
— Да какая девка, — чушь, говорю же, менты постарались. Тимур с командой данью не того обложили, вот они и решили разобраться. — Не сдавался Андрюха.
— Слышь, Пионер, у тебя пахан вроде в столярке, на них же наезд недавно был? — встрепенулся Славян, уставившись мне в переносицу.
— Да какой наезд, пришли, огребли, ушли. У отца в бригаде мужики крепкие, на них где наедешь, там и съедешь.
Слух про девчонку из ниоткуда появится не мог, это очевидно, и хорошего в этом было со знаком минус. Большой такой минус, жирный. Причем, если уже и пацаны в курсе, значит и все заинтересованные лица при делах. Если только менты, это
— Не скажи, там ребята серьёзные, им твои плотники на один зуб…
— Ну так огребли же. Пришли за деньгами, типа дань, стали быковать, вот их и отоварили по полной программе. А откуда вообще инфа, мужики в мастерской вроде не афишировали?
— Что откуда? — не понял Славян.
— Инфа, информация, про то что тимуровцы на столярку наехали, откуда знаешь?
— Так говорил кто-то.
Объяснить толком откуда он знает про наезд, Славян не смог. Но судя по реакции, для остальных это тоже было новостью, значит действительно не здесь болтали.
— А про девку кто говорил? — спросил я Сафрона.
— Да в шараге кто-то…
— Ясно. По-моему, чушь несусветная, завалить столько народа из-за какой-то бабы… Бред.
— За что купил, за то продал. Мне вообще пофик, бабы… деды… насрать. Ты лучше скажи где работу найти, деньги нужны, край.
— Деньги всем нужны. И всегда. Вот тебе, Лёх, сколько для счастья надо?
Сафрон задумался на мгновение, и уверенно произнес,
— Три сотни, и я на небесах.
— В каком смысле? От счастья сдохнешь что-ли? — подколол Андрюха, принимая сидячее положение.
— Сам ты сдохнешь… — отмахнулся Сафрон. — Мне «Юпитер» предлагают, третий, за пятьсот, с коляской, двести есть, думаю где ещё три сотни взять…
Иж Юпитер три — мотоцикл хороший, может не такой нарядный как пятерка, зато надёжный и простой. Если на базаре смотреть, цены от тысячи и выше, поэтому пятьсот, это вообще даром.
Будь у меня такая сумма «легальных» денег, я бы Сафрону добавил, хороший пацан, но пока только на заметку взял, если что, можно будет работу ему предложить. Чувствую, скоро опять заваруха начнется. Оно пока хоть и тихо, но я хорошо помню что было в девяностые, что-то сам прошёл, про что-то слышал. Человек так устроен, как только хомут ослабевает, всё дерьмо наружу лезет. И тут уже не важно кем он раньше был; спортсменом, инженером, или сантехником. Есть возможность, тут же в зверя превращается. Так что расслабляться рано, и как бы мне не хотелось обратного, всё только начинается.
Просидев с пацанами ещё с полчасика и переварив новые вводные, решил я навестить Игорька, да не с пустыми руками, а с вполне конкретным предложением.
— Да ты что, как я институт брошу? Тем более и денег нет, да и родители её что скажут? Нет, извини конечно, и спасибо тебе, но не пойдет так, не получится просто…
— На счёт денег не переживай, с этим проблем не будет. Ты пойми, они ведь не успокоятся, слух уже пошел что бандосов из-за сестры твоей положили. Думаешь когда до нужных людей дойдет, они с ней церемониться станут?
— Всё равно. Пусть даже я соглашусь, теоретически. Но Ирку ты точно не уговоришь, она после того случая вообще не в себе, в окно посмотреть боится, не то что ехать куда-то…
Не знаю, может я был недостаточно убедителен, или у Игоря на самом деле были настолько веские
причины, но на этом разговор наш закончился, хотя я все ещё питал надежду что мне удастся уговорить девушку покинуть город.А время шло. Неделя, потом другая, и вот уже первый снег выпал. У нас так почти всегда, в начале октября зима приходит, потом уходит, и нормально уже возвращается только в конце ноября, или вообще в декабре.
Без дела я не сидел. Учился, помогал отцу в мастерской, но из-за того что дела с мебелью шли не ахти, часто меня не привлекали. Мало того что спрос и раньше был не особо какой, так ещё и сразу два конкурента нарисовались. Хоть и не в нашем районе, а всё равно отток чувствовался.
Плюс уныние появилось. Когда мужики бросали свои заводы, думали вот оно, капиталистическое счастье, но вместо его радостной улыбки, напоролись на звериный оскал. Как оказалось, только отец вкладывался своими деньгами, той суммой что осталась после продажи машины, а оба его напарника брали в долг под очень приличный процент. Передо мной хоть и никто не отчитывался, но я ж не глухой и не дурак, что-то слышал, о чем-то догадался.
Разумеется, мимо пройти не мог, решил помочь начинающим бизнесменам бандитскими деньгами, только не напрямую же давать, поэтому свернул в колбаску полторы тысячи, и подбросил у дверей в конце рабочего дня. Думал найдут, хоть проценты погасят, но недооценил, в милицию подарок мой отнесли, сдали как потеряшку.
Неожиданно, но я не расстроился, деньги не жалко, хрен бы с ними, как пришли так и ушли, зато знаю теперь что люди с отцом работают честные, и в этом плане можно не волноваться.
— Пап, а что у вас самое ходовое из продукции? — спросил я как-то за ужином.
Тот задумался на несколько секунд, потом ответил.
— Ты знаешь, а ведь и не скажу. Мы думали что мойки заказывать будут, дсп закупили под них, фанеры, фурнитуры целую кучу. Но нет, спрос оказался слабый. Потом, вроде, столешницы пошли, мы опять вложились, и опять мимо. Теперь вот шкафчики для детского сада заказали, но у нас денег нет материал закупить, а склад хоть и забит, только все не то, делать не из чего.
— А продать ДСП лишнее? — предложил я.
— Да кому оно нужно?
— Так ведь дефицит, нет?
— Дефицит, но специфический. Просто так не купишь, просто так не продашь, парадокс!
По сути, обычное дело, такие ошибки у начинающих предпринимателей сплошь и рядом. Закупят впрок, и сидят потом, распродать не могут. Но помочь тут несложно. Не откладывая в долгий ящик, я договорился с парнями из группы, не посвящая в детали объяснил суть задачи, нашел грузовик, и просто выкупил ненужные листы ДСП по цене чуть выше закупочной. Выкидывать, разумеется, не стал, а сгрузил всё у Сафрона на даче, заплатив за хранение и молчание так нужные ему три сотни. И мне удобно, и человеку хорошо.
«ИЗВЕСТИЯ ОСТК», N 10, Таллинн.
«ВРЕМЯ сорвало маски с тех, кто, попирая Конституцию СССР, открыто встал на путь реставрации буржуазного строя и обрел опору в выпестованном ими же правдами и неправдами законодательном органе — парламенте. Разношерстные по одежкам-названиям, но единые в плоти партийки и движения начали деловито обживать воскрешенное государство лавочников и спекулянтов. Обустраивать его законами, списанными с кодексов полувекового возраста, символикой и атрибутами из сундуков прабабушек.»