"Святые" 90-е Пионер. Том 1

Музыка, мат, визги и гогот, всё как в прошлый раз, будто и не уходил никуда. Чуть позже двенадцати народ начал расходится, и первые «гришковцы» потянулись к своему подвалу. Сначала двое пошатываясь, потом ещё один, он получше на ногах стоял, а следом сразу четверо, причем одного на руках тащили. Судя по поведению, поддатые все, но в разной степени опьянения.

Подождав ещё несколько минут, я спустился на первый этаж, и тихонечко вышел на улицу. Немного постоял, делая вид что курю — для этого на самом деле достал и прикурил сигарету, потом по стеночке двинулся аккуратненько, стараясь чтобы никакой свет, даже лунный, не выдал моих перемещений.

Обойдя по большому радиусу сам бар и пятиэтажку, вскоре я оказался рядом с ведущей в качалку железной дверью.

Сломать такую незаметно не получится, поэтому только вежливо. Постучал, никто не откликнулся. Постучал посильнее, — всё равно тишина, и когда уже ногами забарабанил, отозвались наконец.

— Че надо? — проревело за дверью пьяным и рассерженным голосом.

— Шоколада! Открывай давай, Гриша роллы заказывал, я привез!

— Че заказывал? — одновременно с лязганьем замка, из дверей высунулась лохматая голова.

— Роллы. — Повторил я.

— Чезаролы? — скороговоркой выдохнул лохматый, наверняка пытаясь найти в своей голове соответствие новому слову.

Отвечать я не стал, а убедившись что за спиной бандита чисто, мягко нажал на спуск. Пистолет сделал пфф, и лохматый молча рухнул навзничь.

Если считать по количеству вошедших, внутри остаётся ещё шестеро.

— Гиббон! Кто там пришел? — держась за стену, появился ещё один качалочный житель.

Вышел, заметил лежащего на полу товарища, перевел взгляд на меня, рыгнул, и пьяно фокусируясь, наконец сформулировал.

— Чё за нах, бля?

— Я вам роллы привез, а Гиббон нажрался как скотина, дверь открыл и уснул. Помоги дотащить…

— Че привез? Какие, в натури, роллы? — сделав ещё два шага навстречу, житель ошалело уставился на труп, из-под которого медленно расползалась лужа крови.

— Ладно, забей. — Не стал я мучить слабенький мозг существа, прервав его мучения одним точным выстрелом в голову.

Тот постоял секунду, словно раздумывая куда падать, потом свалился прямо на товарища, подёргал ногой и затих.

— Ну вот, минус два… — в пустоту прошептал я, прежде чем двинуться дальше.

Короткий коридор, развилка и проход в зал с тренажёрами. Заходишь, и сразу запах. Пахнет потом и куревом. Освещения толком нет, ребята спать собрались, потушили. Но ориентироваться, хоть и с трудом, всё-таки можно. Отошёл от двери, присмотрелся. Здесь пусто, наверняка есть какое-то другое помещение для отдыха, а может и не одно. Дверей в зале две, не считая той что у меня за спиной, — одна слева, другая справа.

Держа оружие наготове, двинулся в левую, и в первой же встреченной комнатке наткнулся на пару храпящих тел. Будить, понятно, не стал, а дважды нажав на спуск, пошел дальше.

Минус четыре, значит остаются трое.

В этой стороне больше никого, идти некуда, в конце коридора только закуток с ведрами и швабрами. Развернувшись, так же неторопливо вернулся в зал, а оттуда уже во второй, правый проход.

Впереди голоса. Замер, прислушался. О чем говорят не слышно, но вроде ругаются. Подошёл ближе, встал у двери.

— Да чё ты с ним базаришь? Растяжку ему устроить, мигом расскажет куда товар дел! — говорил кто-то так же не особо трезвый.

Похоже у них заложник, а значит надо спрятать лицо. Маску не взял, но галстук так же лежит в кармане. Достал, завязал, и приготовившись, стал слушать дальше.

— Зачем растяжку? Он же не глупый парень, без лишнего насилия осознает… Правда ведь, Витюша? — подключился второй, голос которого показался мне смутно знакомым.

— Да пошел ты… — хрипло ответили ему, видимо тот самый упомянутый Витюша.

— Зачем так грубо, Витя? Тебе жить совсем не хочется? Но даже если так, умереть ведь тоже можно по разному… Можно сразу, радостно и не больно, а можно долго и неприятно. Мы хоть и не звери, но толк в этом деле знаем. Хочешь мы тебя как свинью забьем? Хочешь?

— Убьете меня, не узнаете где товар… — прохрипел тот, кого эти двое называли Витюшей, и невнятно промычал что-то явно матерное.

— Ты же всё равно расскажешь, Витюша… А если и не ты, то твои ребята молчать точно не станут!

— Как хотите…

— Слышь, козел, ты что думаешь, тебе порошок на том свете пригодится? Или ты чертям его толкать будешь? — радостно заржали оба бандита, и почти сразу послышались звуки ударов. Били сильно, с оттяжкой, явно получая удовольствие. Ждать больше не было смысла, я натянул маску, и резко открыв дверь, появился на «сцене». Хотел сразу всех грохнуть, — ибо «пленник» оказался из таких же уродов, но встретившись взглядом с одним из фигурантов, едва не перекрестился.

Мигнул пару раз, но наваждение не ушло. это был Бес, в миру Андрей Беспалов, мой боевой товарищ из прошлой жизни. Молодой и не «подъеденный» временем, но тем не менее вполне узнаваемый. Откуда он тут появился, я не понимал, всю жизнь думая что родом он с Ростова. У него ведь и говор был похожий, да и друзья наши общие подтверждали такую версию. Мелькнувшее было сомнение что это всё же не он, рассеялось когда у него на плече заметил родимое пятно характерной, в виде креста, формы.

Взяв себя в руки, я выставил перед собой пистолет и вежливо поздоровался, а когда вместо ответного приветствия бандит который бил опального наркоторговца, полез за стволом, так же вежливо прострелил ему руку.

— Ты чё творишь сука-а-а!!! — схватившись за рану, визгливо заорал он, отскакивая в угол.

— Следующая пуля в голову, и учти, я не промахиваюсь. — держа обоих на прицеле, предупредил я.

— Ты кто такой вообще? — приподнялся Бес. Он никогда не был тощим, но сейчас, наголо выбритый, в майке без рукавов, напоминал мне пережравшего добавок бройлера.

— Это неважно. — спокойно ответил я, пытаясь припомнить сколько раз он спасал мне жизнь. Я ведь когда попал на фронт, мало что мог, и если бы не он, не пережил бы и первые пол года.

Не прекращая выть, второй, тот что с простреленной рукой, выматерился, а Бес нетерпеливо выдал,

— Говори уже, чего надо. Ну?

— Кто девчонку изнасиловал?

Оба насторожено переглянулись.

— Какую девчонку?.. — подвывая, переспросил второй.

— Обычную. Настей зовут. Изнасиловали, отца ее избили, с матери деньги сотрясли, а потом ещё сожгли обоих вместе с домом. Кто?