"Святые" 90-е Пионер. Том 1

— Ну всё тогда, к девяти жду, не подведите парни! — с явным сомнением на лице, мужик, не прощаясь, скрылся за гаражами.

Я тоже не стал задерживаться, поднял с земли железную трубу, и не ответив на вопрос — «нахера?», покинул сие замечательное место.

Шел и думал. «Как мне могло быть с ними интересно? Неужели я сам был таким? Не скажу что глупым, нет, но каким-то ограниченным, что-ли? Понятно что за плечами опыт прожитых лет, куча перемен за эти годы, но все равно, странно.»

Домой не пошел, сейчас как раз должен был прийти отец, а разговаривать с ним я боялся. Пока с пацанами не пообщался, не думал что такая громадная разница между мной бывшим, и мной нынешним, ляпну чего-нибудь не того, разгребай потом. Отец фальшь на раз чует, задолбаюсь оправдываться.

В общем, домой мне пока нельзя, бестолково бродить по двору тоже не вариант, можно зайти к кому-нибудь из пацанов, но тогда тоже надо будет разговаривать, а к нормальному общению, как выяснилось, я совсем не готов. Поэтому из доступного остаётся только чердак девятиэтажки. Он большой, там можно забиться в какой-нибудь угол, и переждать до времени. Посижу, подумаю, мысли в голове утрясу, а как стемнеет, так и пойду. Обойдя гаражи с другой стороны, подошел к девятиэтажке, улучшенная планировка квартир которой была предметом зависти жителей всех окрестных хрущеб. Особенно завидовали огромным по этим временам кухням, и громадным лоджиям. Плюс лифты опять же, мусоропровод. Хотя последний никогда нормально не функционировал; забивался, ломался, и воняло оттуда на весь подъезд.

Если я правильно помнил, открытый вход на чердак ещё не был редкостью, антенны не воровали, и запирать двери нужды не было. Поэтому, надеясь что ничего не изменилось, воспользовался лифтом до девятого этажа, и аккуратно поднявшись по железным ступенькам, потянул на себя тяжёлую створку.

Внутри полумрак, свет пробивается только из пробитых по периметру «бойниц», пахнет пылью и котлетами из вентиляции. Мест где можно спрятаться, тут достаточно, я выбрал уголок подальше от входа, и соорудив из валявшихся здесь же досок некое подобие топчана, улёгся.

Долго лежал, ворочался, потом вдруг уснул, даже сам не заметив как. Спал крепко, и проснувшись от ощущения чужого взгляда, покрутил головой, но рядом никого не увидел.

Не проспал?

Нет, времени еще порядком. На улице темнеет, подожду полчаса и можно выходить. Поесть бы. Не подумал, можно было хоть хлеба пол булочки купить, но да ладно.

Оставшееся до выхода время провел возле узкого окошка, любуясь закатом и во всю дымящими трубами «никелькомбината». Если ветер северный, дымит на соседний город, если южный, то на нас. Людям не нравится такое дело, оно и понятно, но когда комбинат встанет, будет ещё хуже. Работы лишатся многие тысячи, не говоря уже о том что страна потеряет миллионы тонн металла.

Но это будет ещё не скоро, лет через семь-восемь, и помешать этому я вряд-ли смогу. Это как против ветра мочиться, эффект примерно такой же.

Дождавшись когда на город опустятся сумерки, я завернул трубу в газету, и аккуратно открыв дверь, так же беззвучно спустился по лестнице. Дальше лифт, первый этаж, и через поле к парку. Полянку ту запомнил хорошо, поэтому нашел быстро. Осмотрелся, выбрал местечко потемнее, и снова приготовился ждать.

Час, другой, третий — и вот наконец шум мотора и свет фар.

Доехали, остановились. Двое вышли и куда-то ушли, один остался в машине.

Минут десять сидел, потом открыл окно, и чиркнув спичками, закурил.

Прошло ещё несколько минут, прежде чем где-то неподалеку раздался крик, потом смех, какая-то возня и треск ломаемых веток.

Поудобней перехватив трубу, я приготовился.

Тот что в машине тоже услышал шум, выбросил недокуренную сигарету, вышел наружу, и медленно двинулся в мою сторону.

Я замер, но тут вернулись первые двое, негромко хохоча, они тащили девчонку. Та извивалась, мычала, пыталась вырваться, но ничего не выходило, и она только сильнее распаляла насильников.

— Ох какая упорная! Чур я первый! — прогундосил один из уродов, на что остальные мерзко заржали, а тот который был за рулём, принялся перечислять что он сделает со своей жертвой.

— В очередь жирный! В очередь! Сначала я с ней поиграю! — заржал гундосый, и разорвав на девчонке блузку, с силой швырнул её на траву.

Ждать дальше не имело никакого смысла, уроды отвлечены, по сторонам не смотрят, и натянув на голову чулок, я спокойно вышел из своего укрытия, подошёл, и почти без замаха зарядил трубой по голове ближайшего. Бил не особо сильно, — так чтобы не шуметь, но этого хватило, урод молча повалился на землю.

Застыв на мгновение, убедился что никто не обратил внимания, — оставшиеся были слишком увлечены предстоящим действом, и взмахнул трубой ещё раз.

Минус два.

Оставался последний, он уже порвал на своей жертве юбку, и громко матерясь, пытался раздвинуть ей ноги.

Замах, удар, и насильник валится набок.

Хорошо бы теперь девчонке помочь, но нельзя, мне нужно максимально дистанцироваться от этого.

Ничего, отойдет, сбежит. В прошлый раз же ей это удалось? Мельком глянул, лицо незнакомо. Про алиби даже не думал, с этими козлами ничего не связывало, и заподозрить меня будет практически невозможно.

Потом, стараясь держаться подальше от фонарей — а их было непривычно много, добрался до девятиэтажки, и так же аккуратно забравшись на чердак, скоротал оставшееся до утра время.

* * *

'Декларация о государственном суверенитете Российской Советской Федеративной Социалистической Республики

Первый съезд народных депутатов РСФСР —

— сознавая историческую ответственность за судьбу России,

— свидетельствуя уважение к суверенным правам всех народов, входящих в Союз Советских Социалистических Республик,

— выражая волю народов РСФСР, торжественно провозглашает государственный суверенитет Российской Советской Федеративной Социалистической Республики на всей ее территории и заявляет о решимости создать демократическое правовое государство в составе обновленного Союза ССР'

Глава 4

К утру похолодало и я замерз. Не так чтобы совсем холодно, но зябко и неуютно.

Поднялся, потянулся, и не задерживаясь, двинулся к чердачной двери. Выглянул аккуратно, — никого. Стараясь не греметь ботинками по железным ступеням, спустился на площадку девятого этажа. Глянул в пролет, чисто. На лифте не поехал, а перепрыгивая через две ступени, «попрыгал» по лестнице.

— Куда так скачешь? Шею свернешь! — донеслось в догонку от какой-то тетки, но я уже выскочил из подъезда.

Времени, судя по солнцу, часов девять. Поспать я всегда не дурак был, а тут после ночных бдений вообще дал храпака. Но это ладно, так лучше даже. Дома уже никого, родители ушли на огород. Помоюсь, перекушу чего-нибудь, и спать завалюсь. А может телек гляну. Насколько помню, утром обычно ничего интересного, в лучшем случае какая-нибудь детская передача, но мне сейчас всё равно, мне в жизнь эту вжиться надо, как бы нелепо это не звучало. Новости, мультики, кино, передача про комбайнеров — смотреть буду всё!