Связанные честью

— Я действительно устала, — сказал я виновато.

Плечи Джианны резко упали.

— Да, я тоже. Но завтра я хочу, чтобы ты была вся моя. — Она бросила на Луку оценивающий взгляд и направилась к своей комнате. Но задержалась в дверном проеме. — Если я услышу крики, никакое оружие под подушкой не спасет тебя, Лука. — И с этими словами закрыла свою дверь.

Лука прикоснулся губами к моему уху:

— Ты будешь кричать для меня сегодня вечером? — Он лизнул мою кожу, и я вздрогнула.

— Не с моей сестрой под одной крышей, — сказала я, даже когда покалывание между ног предало меня.

— Ну, это мы ещё посмотрим, — прорычал Лука, затем нежно прикусил мою шею. Я застонала, но быстро закусила губу, чтобы заглушить звук. Лука взял меня за руку и потянул наверх. С каждым шагом к спальне, увеличивалось давление между моих ног. Я поверить не могла, насколько жаждало мое тело его прикосновений, освобождения, которое он принес мне ранее. Это был единственный раз, когда я забыла все о своей жизни, единственное время, когда я была свободна от кандалов нашего мира.

Лука захлопнул дверь позади нас, и я надеялась, что это не привлечет внимание Джианны. Но у меня не было много времени для беспокойства, потому что Лука снял с меня платье и поднял меня на руки, только чтобы уложить посреди кровати. Лука оставил поцелуй на моих кружевных трусиках, вдыхая, прежде чем поцеловал мой живот и ребра, а затем грудь через кружево бюстгальтера.

— Мое, — зарычал он напротив моей кожи, заставляя меня дрожать от возбуждения. Затем подсунул руки мне под спину, расстегнул мой бюстгальтер и медленно стянул его. Мои соски затвердели. — Мне чертовски нравятся твои соски. Они розовые, маленькие и идеальные.

Я сжала ноги вместе, но Лука ухватился за мои трусики и спустил их вниз. Ухмыляясь, он провел пальцем по моим складкам. Его голодный взгляд вернулся к моей груди, он наклонил голову и провел языком от одного соска до другого. Я тихонько застонала. Он не спешил с моей грудью, и, когда стал медленно двигаться ниже, я уже задыхалась. Его губы нашли мои складки, дразня и нежно касаясь, затем внезапно его язык заскользил жестко и быстро, и я закрыла рот ладонью, подавляя свои вздохи и крики.

— Нет, — зарычал Лука. Он сгреб оба моих запястья в своей руке и прижал их к моему животу, зажав в ловушку.

Мои глаза расширились:

— Джианна услышит.

Он ухмыльнулся и всосал мой клитор сильно и быстро, затем нежно и мягко. Я хныкала и стонала, мое тело дрожало от усилий соблюдать тишину.

— О, Боже, — я ахнула, когда Лука медленно проскользнул пальцем в меня, затем осторожно и ритмично заскользил туда и обратно, одновременно посасывая мой клитор. Я спрятала лицо в подушку. Хватка Луки на моих запястьях усилилась, и волна удовольствия прошла через меня. Я закричала в подушку, выгнула спину, мои ноги дрожали.

Лука приподнял мое тело, пока не склонился надо мной, встав коленями между моих ног.

— Когда ты позволишь мне взять тебя? — резко прошептал он мне в горло.

Я окаменела. Лука поднял голову, встретившись со мной взглядом.

— Блядь. Почему ты выглядишь так чертовски испуганно, когда я задаю тебе этот вопрос?

— Прости, — произнесла я тихо. — Мне просто нужно больше времени.

Лука кивнул, но в его глазах была глубокая потребность, которая, казалось, росла с каждым днем.

Я провела ладонями по его груди, чувствуя под рубашкой кобуру пистолета. Он расслабился, и я наклонилась вперед, начав расстегивать его рубашку, обнажая его загорелое тело и черную кобуру с пушкой и ножом. Лука снял рубашку, и я расстегнула кобуру, помогая ему освободиться от нее. Он бросил ее на пол. Мне вспомнились слова Маттео, и я прошлась руками по голой груди Луки.

Я запечатлела поцелуй на татуировке Луки, затем на заживающей ране на его ребрах. Затем прикоснулась к соскам Луки кончиками пальцев, и он застонал в ответ. Он быстро освободился от своих штанов. Я опустила губы к его эрекции, но остановилась в дюйме его головки:

— Если ты не будешь тихим, я остановлюсь.

Глаза Луки вспыхнули. Он положил руку мне на голову:

— Возможно, я не позволю тебе остановиться.

— Возможно, я укушу.

Лука усмехнулся:

— Делай со мной все, что захочешь, я не издам ни звука. Не хочу оскорблять девственные уши твоей сестры.

— Как насчет моих девственных ушей? — я поцеловала его головку.

— Ты уже не должна была остаться таковой, — сказал Лука тихо. Я взяла его член в рот, чтобы отвлечь его. Он издал горловой звук, а затем успокоился, когда я позаботилась о нем.

Я отступила назад до того, как он кончил.

После того, как привел себя в порядок, Лука обнял меня.

— Я сожалею о том, что сделал твой кузен, — сказала я в темноту.

— Я должен был лучше знать, что не следует доверять кому бы то ни было. Доверие - роскошь, которую люди в моем положении не могут позволить себе.

«Ты можешь доверять мне», — хотелось мне сказать, потому что он мог. Неважно, как сильно я пыталась бороться с этим, я влюбилась в него.

— Жизнь без доверия одинока.

— Да, это так. — Он поцеловал меня в затылок, и мы замолчали.

***

Когда я проснулась, Лука еще спал, его тело обернулось вокруг моего, его твердость прижалась к моей пояснице. Я выпуталась из его объятий и проскользнула в ванную. Еще было рано, но Джианна была жаворонком, и я не могла дождаться, чтобы провести с ней день. Я приняла долгий душ, почувствовав себя бодрее. Я вышла из душа и обернулась полотенцем, затем вернулась в спальню. Лука сидел на краю кровати, но встал, когда я вошла. У него была эрекция. Я подарила ему дразнящую улыбку, когда он обхватил пальцами мои бедра.

— Снова твердый?

Он зарычал:

— Я всегда твердый для тебя. Однажды мои яйца взорвутся.

Я услышала движение где-то в квартире, затем проклятие. Джианна уже бодрствовала.

— Я должна пойти к ней.

— О нет, перестань, — прохрипел Лука. Он собственнически поцеловал меня, и я встала на цыпочки, чтобы ему было легче. Один поцелуй не мог навредить, но по тому, как Лука прижимался ко мне, я знала, что он хотел больше, чем поцелуй. Он развернул меня и притянул к своей груди так, что его эрекция прижалась к моей спине.