Связанные кровью

Она застонала.

— О Боже, черт. Маттео.

Я ухмыльнулся, затем медленно провел вибратором вверх по ее складке, но остановился, прежде чем достиг ее маленького бугорка, до того, как вернулся к ее входу. Я повторял это снова и снова, пока Джианна не начала извиваться и стонать, умоляя об освобождении. Мой собственный член вновь стал твердым, наблюдая, как она получает удовольствие. Я медленно ввёл половину вибратора в ее киску, и Джианна начала дрожать. Она была близка.

— Готова к одному из трех? — спросил я.

— Да, — выдохнула она.

Я пополз вниз по ее телу и склонился над ее киской, наблюдая за вибратором, наполовину погруженным в нее.

— Черт. Мне кажется, я завидую этому розовому зверству.

Джианна фыркнула, но это было задыхающееся и нуждающееся.

Я включил вибратор на полную мощность и одновременно пососал ее клитор, и Джианна взорвалась. Она вскрикнула, схватила меня за волосы, дернула, качнула бедрами.

Я убрал вибратор и погрузил в нее язык.

— Ты всегда мой вкус месяца.

Она рассмеялась.

— Это что, комплимент?

— Блядь, да, — прохрипел я, прикасаясь к ней, а затем оттолкнулся рукой.

Она покачала головой.

— Иногда ты говоришь как сумасшедший.

Я усмехнулся.

— Только иногда? Тогда я, должно быть, теряю свое обаяние.

Джианна закатила глаза, но ее улыбка была теплой, и мое собственное сердце переполнилось любовью к ней.

— Готова к двум из трех? — спросил я.

Она вздохнула, наполовину измученная, наполовину смирившаяся.

— Наверное, нет, но тебе ведь все равно, не так ли?

— Хорошо, — сказал я тихим голосом, целуя ее. — Как насчет того, чтобы принять мой

член в этой прелестной киске прямо сейчас?

— Звучит неплохо, — сказала она тем хриплым сексуальным голосом, сводящий меня с ума.

Мои глаза скользнули по ее выпирающему животу. В основном мы старались делать вид, что его нет, но становилось все труднее, особенно для Джианны.

— Думаю, о миссионерской позе сейчас не может быть и речи, — сказал я с усмешкой.

— Будто она когда-то была твоей любимой.

— Не была, но и твоей тоже не была, — сказал я с грязным смехом.

Джианна любила по-собачьи, или прислонившись к стене, или склонившись над столом. Черт, у нас было так много любимых поз, что трудно выбрать.

— Верно.

— Почему бы тебе не прокатиться на мне? Сегодня мне хочется полениться.

Я растянулся на спине, и Джианна расположилась надо мной. Ее брови сошлись на переносице, когда она взглянула на свой живот.

— Мой член ждет, — поддразнил я.

Она опустилась, полностью погрузив мой член в себя. Я застонал и она тоже, но ее движения были не синхронизированы. Я мог сказать, что она все больше разочаровывалась в своем теле.

— Позволь мне трахнуть тебя раком. Я скучаю по твоей хорошенькой попке.

Она кивнула, но хмурое выражение не исчезло с ее лица. Только когда она встала передо мной на четвереньки и я начал тереться о ее киску своим кончиком, она вновь начала расслабляться. Я вошёл в нее с меньшей силой, чем в прошлом, не уверенный, что смогу причинить вред ребенку. Она застонала, и вскоре все было забыто, когда я начал трахать ее медленно, но глубоко, потирая клитор, а когда она кончила, ее сжатые внутренние стенки тоже толкнули меня через край. Я застонал, мой толчок стал нескоординированным.

— Блядь, — прорычал я.

Она рассмеялась.

— Полагаю, номер три отменяется.

Я наклонился вперед и легонько укусил ее за шею.

— Дай мне немного времени, и я буду

готов к следующему раунду.

Она покачала головой.

— Я действительно не думаю, что смогу снова, и я серьезно. Чувствую, что вот-вот упаду в обморок от усталости. Я просто хочу спать.

Я поцеловал ее в лопатку и вышел из нее.

— Хорошо. Значит, завтра.

Она улыбнулась и вытянулась на боку. Я лег рядом с ней, притягивая ее к себе, но ее живот мешал.

Она вздохнула.

— Это становится тяжело игнорировать.

— Еще три месяца, и все будет кончено, — заверил я ее.

Она нахмурилась.

— Я знаю. Надеюсь, мы сможем скрыть это от общественности. Не хочу, чтобы люди что-то заподозрили, когда Ария и Лука притворяются, что это их ребенок.

— Мы осторожны, — сказал я.

Мой желудок совершил это раздражающее сальто, когда я подумал о том, чтобы отдать этого ребенка моему брату и Арии, не потому, что они не будут заботиться о нем, а потому, что часть меня хотела быть той, кто сделает это.

Глава 7

Джианна

— Кажется, я схожу с ума, Орешек, — прошептала я, прикасаясь к животу.

Я начала тайно разговаривать с ним несколько недель назад, когда стало ясно, что

ребенок не позволит мне игнорировать его. Каждый раз, когда я пыталась заснуть или расслабиться, он поднимал бурю. Я никому не говорила, что чувствую его пинки. Я даже не была уверена, почему. Ария пару раз спрашивала меня об этом, но я всегда меняла тему. Это было слишком... реально, чувствовать, как ребенок двигается внутри меня.

Еще один удар, и на этот раз даже мой живот задрожал. Не заметить было уже невозможно. С одной стороны, я чувствовала облегчение, когда Орешек показывал, что он все еще жив и пинается, но с другой стороны, его присутствие подавляло меня каким-то непонятным образом. Хуже всего было то, что я скрывалась в Хэмптоне, как пленница. До сих пор никто не видел меня с животом, и Ария умудрялась держаться подальше от глаз публики с самого Рождества. Шансы на то, что наш план сработает, были неплохими.

— У тебя наш характер, Орешек.

Луке это не понравится. Я улыбнулась, но постепенно улыбка исчезла. Я убрала руку с живота и оделась. Ария и Лука без труда справятся с диким ребенком. Амо тоже не простой ребёнок, и они в основном держали его под контролем. Я не могла не задаться вопросом, как они будут воспитывать моего Орешка. Если это девочка, а я все еще не знала пол, Лука, вероятно, стал бы сумасшедшим защитником, каким он был с Марселлой. Если Орешек будет девочкой, она никогда не испытает свободы, никогда не сможет выбрать свой собственный путь, своего мужа или даже если она вообще захочет выйти замуж.