Связанные судьбой

Мы обнялись, и у меня на душе стало легче. Я скучала по сестре, это была самая долгая ссора за всю нашу жизнь.

— Повеселись там за нас обеих! — напутствует меня Роза напоследок.

Вернувшись в спальню, я увидела, что Андрей спокойно доедает клубнику, запивая ее шампанским, ничуть не смущенный всем произошедшим.

— На чем мы остановились? — как ни в чем ни бывало, спрашивает он.

Ну как на него сердиться? Скинув халат, я вернулась в постель.

Уже после, когда мы отдыхали, лежа в обнимку, я попросила Андрея кое о чем:

— Мы с тобой не договаривались, что будем спать только друг с другом… но я буду тебе очень благодарна, если в этот раз ты воздержишься от того, чтобы снова начать морочить голову моей сестре.

— Ну, если ты настаиваешь… — смеется Андрей.

Я посмотрела на него, чуть приподняв брови.

— Я не собирался ничего такого делать, правда, — продолжает он уже серьезнее, — и я не против больше ни с кем не спать, кроме тебя.

— Не давай обещаний, которых не сможешь исполнить, милый! — насмешливо говорю я.

— По-моему, приключений с меня уже хватит! И я определенно не хочу ни с кем тебя делить, — Андрей рисует пальцем узоры на моей спине, моя кожа покрывается мурашками.

— Правда? — я смотрю ему в глаза.

— А что тут такого удивительного? Конечно, правда, — он целует меня в макушку, и в моем животе начинает раздуваться воздушный шарик восторга.

— Хорошо, тогда договорились, — поцеловав его в губы, я почувствовала вкус клубники и шоколада.

На один шаг ближе к настоящим отношениям — на сегодня мне этого достаточно для полного счастья. Мой взгляд остановился на засушенной розе, подаренной мне Андреем в ту первую ночь. Может быть, мне пора перестать бояться и беспокоиться, и позволить себе просто быть счастливой?

Глава 17.4

Сидя на веранде одного из наших любимых ресторанов, мы отмечали проведенный вместе год, если это можно так назвать. На самом деле нельзя — он приезжает и уезжает, когда хочет, а я жду его целыми неделями, чувствуя себя женой моряка. Без него моя жизнь словно останавливается, даже хуже, я будто раз за разом прохожу через тяжелую наркотическую ломку.

Но даже когда Андрей оказывается рядом, все не так уж и безоблачно. Я знаю, что ему от меня нужно — любовь и сопереживание, дружба и преданность. Я — та, что была рядом с ним в самый тяжелый для него период, та, что любит его, несмотря ни на что. И я верна своей роли, даже если это бывает нелегко.

Он обзавелся странной привычкой каждый разговор сводить к своей дочери и ее матери — Миле. И я все понимаю, Господи, кому, как не мне это понять! Но я тоже женщина, я люблю его, и я ревную, как любая другая, и ничего не могу с собой поделать.

Где-то полгода назад он сказал мне, что наши с ним отношения — самые простые и правильные в его жизни.

— А как же?.. — спросила я, подразумевая, конечно, Эмилию, разбившую ему сердце вдребезги.

— Мила? — вздохнул он. — О нет, это были самые непростые в моей жизни отношения, и они до сих пор таковыми остаются.

— Можешь рассказать мне, если хочешь, — подбодрила я его.

И он все мне рассказал, ничего не приукрашивая и не скрывая: как встретил ее, как выяснил, что она любит другого, как заколдовал, воспользовавшись ее уязвимостью, как возненавидел за то, что она не смогла его полюбить. История, полная сделок с совестью — «обожаю» такие вещи. Но если раньше я была строга с Андреем сверх меры, то сейчас ситуация поменялась кардинально — как и в случае с моей сестрой, я научилась закрывать глаза на эти, в конечном счете, незначительные проступки. Я стала такой понимающей и сочувствующей, как надо.

— Но почему ты был так уверен, что этот Антон полюбит ее в любом случае? Разве о таком можно знать наверняка? — спросила я просто, чтобы он не чувствовал себя таким виноватым.

— Конечно, я знал! Это было неизбежно! Люди влюбляются в нас, даже если мы этого не хотим, а уж если мы даем себе труд что-то для этого сделать… — он смущенно глянул на меня, поняв, что сказал бестактность.

— Продолжай, — усмехнулась я, — я отлично знаю, как легко в вас влюбляются люди.

— Да… Так или иначе, выяснилось, что ей ничего и не нужно было делать, их биополя и так были идеально синхронизированы. Именно поэтому она так меня и не полюбила, и ребенок ничего не изменил. Сейчас я далеко, и ей, конечно же, легче без моего магического влияния. И мне все еще больно даже думать об этом!..

Он провел руками по лицу и продолжил:

— Я люблю ее больше всего на свете, и рождение нашей дочери стало для меня настоящим чудом… Но Боже мой, меня по-прежнему сводит с ума эта мысль — Мила и Антон, идеальная пара! Моя Мила с этим жалким мальчишкой! Они словно говорят на одном им известном языке, она обсуждает с ним то, чего в разговорах со мной даже не касалась! Но теперь у меня есть Таня, если бы ни она, я бы давно сошел с ума, ты помнишь, каким я был в то время.

Конечно, я все помню, хоть с тех пор и прошло несколько лет. И мне тоже больно — неужели он так и не смог разлюбить ее, хотя бы отчасти? Прошло столько времени, но для него так ничего и не изменилось. Лежа без сна в его отсутствие, я слышу эти слова «я люблю ее больше всего на свете», и в моей душе будто что-то умирает.

Я сочувствую ему и сопереживаю, подбадриваю его, слушаю, успокаиваю — кто бы мне посочувствовал. Конечно, я знаю, что должна быть довольна тем, что имею. Я никогда не жалуюсь и не причитаю, но как порой мне самой бывает тяжело!

В тот день, когда мы познакомились, эта девушка, Мила, вызвала у меня симпатию и уважение. По-русски ее имя означает «милая», оно ей отлично подходит. Но почему же мысли о ней никак не дадут мне покоя?.. Почему думая об этой девушке, я начинаю сомневаться в себе, в своей женственности, в своем характере? Мне никогда не было это свойственно, но они сделали это со мной — Андрей и Мила.

А ведь я должна быть благодарна ей — если бы не эта непобедимая любовь, Андрей никогда не был бы со мной. Я нужна ему только потому, что его сердце разбито, и у меня он находит немного утешения. Оттого его больше и не тянет на подвиги, и любовниц он перестал менять, как перчатки. Я рада хоть немного облегчить его боль, правда, и его знаки внимания успокаивают мое собственное сердце. Но он бывает со мной так редко и так часто оставляет меня одну!

— Я не показывал тебе последнее видео? — спрашивает у меня гордый отец.

Он передал мне свой смартфон, я полюбовалась на его дочку — она смеялась и что-то лепетала по-русски. В кадре показалась Мила — гладкие локоны, нежная улыбка на красивом лице, все тот же мягкий, чуть наивный взгляд. Я поймала себя на попытке повторить выражение ее лица, но вовремя одумалась.

— Мы могли бы вместе съездить в Санкт-Петербург, — говорю я, протягивая ему телефон.

Обычно я стараюсь ему не навязываться — если он никуда меня не зовет, значит сам не хочет. Но может быть, он не знает, как я отреагирую на такое предложение, или не хочет мешать моим планам? Как будто без него от моих планов что-то останется.