Свыше наших сил (1 часть - 1883, 2 часть

Все. К голосованию! К голосованию!

Анкер (встает с места). А все-таки вам бы следовало попробовать и моей сладкой водицы. То вино, которое вам только что подавали, сдается мне, весьма сомнительного качества, хотя оно и красиво пенилось. Но в наши дни, как все вы знаете, даже самую простую воду можно заставить пениться!

(Возгласы: «Ого! Как же!» Многие начинают громко разговаривать друг с другом.)

Новое время, новое положение вещей, которое наступает независимо от того, желаем мы этого или нет,— заключается именно в том, что не будет ни большого богатства, ни большой бедности; ибо между ними есть нечто среднее, и это среднее теперь грядет. По мере того как новый порядок будет наступать, отомрут и пороки, сопутствующие и богатству и бедности. Если бы мы вовремя пошли на это, нас не постигли бы многочисленные опасные потрясения. Один из предыдущих ораторов сказал, что с нами, видно, не все обстоит благополучно, раз мы так редко умеем избрать правильный путь. Он разумел, что многое, таящееся в нас, свыше наших сил. Да, и я так полагаю,— независимо от причин. На мой взгляд, дикие военные налоги, ужасающие государственные бюджеты, расточительность в частной жизни — это веские свидетельства; все мы ведем жизнь, которая свыше наших сил. Не будь этого обстоятельства, анархизм был бы совершенно невозможен. Безответственность, беспечность, с которой богатые люди расшвыривают миллионы, словно во всей стране нет никого, кроме них и тех, кто помогает им развлекаться,— это ведь тоже грубый анархизм, попрание законов божеских и человеческих. Этим они как бы призывают всех: «Делай­те все, что желаете,— вы тоже!»

Кетил (поднимается с места). Можно мне слово!

(Председатель делает знак согласия. Всеобщее одобрение.)

Анкер. Обратите внимание на то, что и литература богачей и состоятельных людей, так называемых «образованных»,— в тех случаях, когда она того же сорта,— проповедует только неуемный индивидуализм, призывает к разрушению, к уничтожению законов и добрых нравов — это тот же анархизм, что и анархизм, убивающий с помощью динамита.

Голос с места. Господин председатель! Мы как будто удалились от темы!

Многие голоса. К порядку дня! К порядку дня!

Многие голоса. Голосовать! Голосовать!

Многие (входят в зал и кричат). Голосовать! Голосовать!

Анкер. Никто в мире не имеет права делать со своей собственностью абсолютно все, что ему лично вздумается!

Голос с места. А вот мы имеем!

Анкер. Нет, не имеем! Над нами есть и писанные и неписанные законы! Я боюсь, что вы оскорбите все за­коны, и в особенности законы неписанные, если согласитесь предъявить рабочим те требования, которые предлагает господин Холгер.

Многие голоса (перебивая и перекрикивая друг друга). Ну! ну! Не запугивайте нас! Нас не очень-то за­пугаешь!

Анкер. Я считаю условия, поставленные рабочим, возмутительными! Это насилие над писанными и неписанными законами! Я уверен, что здесь есть многие, согласные с моим мнением!

(Спускается с трибуны.)

Холгер (встает). Я полагаю, что наступило время проверить это!

Большинство. Да! Да!

(Все, до сих пор находившиеся в боковых комнатах, толпясь, входят в залу.)

Холгер. Могу я попросить тех, кто согласен с мнением господина Анкера, заявить об этом.

(Молчание.)

Я разумею: высказать свое согласие вслух!

(Пауза, снова смех.)

Один из присутствующих (несмело). Я согласен с господином Анкером!

(Громкий смех.)

Холгер. Итак — один-единственный человек!

(Восторженные возгласы, некоторые топают ногами.)

Анкер. Поскольку это так, я приношу извинение всему собранию, что напрасно отнимал у вас время!

(Идет к двери.)

(Его единомышленник следует за ним.)

Голос с места. Счастливого пути!

Анкер (остановившись в дверях). Я не решаюсь по­желать вам того же!

(Выходит.)

Холгер. Собрание неоднократно просило приступить к голосованию!

Все. Да, да!

Холгер. Не будет ли собранию угодно сперва вы­слушать господина Кетила?

Все. Да! Да! Да!

(Рукоплескания.)

Холгер. Но прежде чем дать слово господину Кетилу, я предоставлю слово господину Блуму.

(Молчание.)

(Встает почтенного вида элегантный господин в черном. До того он не принимал участия ни в каких изъявлениях чувств и демонстрациях. Несколько раз он вставал, как бы прося слова, но его не замечали ни во время последнего выступления Анкера, ни во время выступления Кетила.)

Я предполагаю, что вы также согласны с моим предложением?

Блум. Да.

Холгер. Слово имеет господин Блум.

Блум (поднимается на трибуну). Можно мне попросить стакан воды!

Холгер (оглядывается, многие тоже оглядываются). Куда исчезли слуги?

(Некоторые спешат к дверям и выглядывают в разные стороны.)

My. Вот один! (Делает знак рукой.)

(Подходит слуга.)

Блум. Можно мне получить стакан воды! Холодной!

(Слуга выходит.)

Наша страна уже потеряла миллионы. Миллионы. Убытки уже равны годовому доходу наших фабрик. И даже превышают их!

Голос с места. Даже превышают их.

Блум (вежливо). И даже превышают их. Легкий, чтобы не сказать легкомысленный, тон... тон, который характеризует наше собрание, поэтому и поразил меня чрезвычайно!

Голос с места. Чрезвычайно!

Блум (вежливо). Чрезвычайно. Мы сможем выйти из кризиса, который уже начался... начался, только при наличии самообладания и дисциплины!

Голос с места. Дисциплины!

Блум (вежливо). Дисциплины!

(Смех.)

Если мы сумеем проявить самообладание и дисциплину — тогда, и лишь тогда, мы можем рассчитывать, что на нашей стороне... на нашей стороне будет та сила...

(Слуга входит с великолепным кувшином и бокалом на подносе, наливает и подает.)

...которая в данный момент является самой значительной, а именно...

(Берет бокал и пьет.)

Голос с места. А именно?

Другой голос с места. Армия?

Третий голос с места. Король?

Четвертый голос с места. Избиратели?

Пятый голос с места. Женщины?

(Смех.)

Шестой голос с места. Деньги?

(Новый взрыв смеха.)

Блум (ставя стакан на поднос). Я разумею — церковь!

Многие голоса. А, попы!

Блум. Я разумею церковь! Только проявив самообладание и дисциплину, сможем мы привлечь церковь на свою сторону!