Sword Art Online: Progressive. Том 1

Однако пробежать ему удалось лишь несколько метров. На его пути внезапно возник игрок, прилетевший откуда-то сверху. Выбивающиеся из-под капюшона длинные волосы блестели в свете уличных фонарей; принадлежали они, конечно же, рапиристке Асуне.

Удачно приземлившись после прыжка из окна второго этажа и перекрыв Незхе путь к бегству, Асуна решительно заявила:

— Твоя смерть ничего не решит.

По голосу и виднеющемуся из-под капюшона лицу Незха наверняка сразу ее узнал. Узнал мечницу, у которой три дня назад украл (хотя и временно) «Воздушный флерет».

Его лицо, и в лучшие времена постоянно робкое, переполняло отчаяние. Даже такому толстокожему типу, как я, было ясно, что в душе у него сейчас бушует ураган вины и раскаяния; его страдание было неописуемо.

Словно пытаясь уйти от взгляда Асуны, Незха отвел глаза до предела вправо-вниз и напряженно выдавил:

— …Я с самого начала решил: если кто-нибудь раскроет мое мошенничество… я умру, чтобы ответить за преступление.

— Сейчас в Айнкраде самоубийство — гораздо более тяжкое преступление, чем мошенничество. Когда ты крадешь оружие при усилении, ты предаешь всего лишь клиента, а когда кончаешь с собой — предаешь всех игроков, которые пытаются пройти игру.

Голос ее был остер, как «Прямой выпад». Незха коротко содрогнулся всем телом, съежился до предела — а потом резко вскинул голову.

— Все равно! Такие тупицы, как я, все равно когда-нибудь умрут! Или монстры нас убьют, или мы сами покончим с собой, раньше или позже — никакой разницы!!!

При этих словах –

Не сумев сдержаться, я негромко хихикнул.

Асуна одарила меня ядовитым взглядом, но тут же вновь повернулась к съежившемуся Незхе. Я сконфуженно поднял руки и извиняющимся тоном обратился к кузнецу, лицо которого было искажено от страдания:

— Прости, я не над твоими словами смеялся. Просто вот эта сестрица всего неделю назад сказала мне ровно такие же слова, как ты сейчас…

— Ээ…

Незха распахнул глаза, явно застигнутый врасплох, и вновь повернулся к Асуне. Несколько раз вдохнул-выдохнул, потом наконец робко спросил:

— Это… ты ведь Асуна-сан, один из игроков переднего края, да?

— Э…

На этот раз пришел черед Асуны захлопать глазами; затем, подавшись чуть назад, она спросила в ответ:

— Откуда ты знаешь?

— Нуу, рапиристку в накидке с капюшоном все знают… на переднем крае ты единственная девушка-игрок…

— …А, в-вот как… — с непонятной интонацией произнесла Асуна и еще глубже надвинула капюшон на лицо. Я подошел к ней на несколько шагов и сказал:

— Похоже, эта маскировка уже начинает тебя выдавать. Тебе не кажется, что лучше бы ее убрать, пока к тебе не приклеилось какое-нибудь прозвище типа «Серая шапочка»?

— Спа-си-бо за заботу! Но она мне нравится! Она теплая!

— А, ну да…

Я решил не спрашивать Асуну, что она будет делать, когда наступит весна, а вновь повернулся к остолбеневшему Незхе. Не в силах удержаться, я задал вопрос:

— Эээ, это… а кто я, ты тоже знаешь?..

Дело не в том, что мне хотелось выяснить уровень своей знаменитости; главным образом, мне было интересно, насколько среди игроков переднего края распространилась история о «Битере № 1».

— Ээ, ээээ… нет, не знаю, прошу прощения…

Его ответ, честно говоря, принес облегчение пополам с шоком. Это, видимо, было написано у меня на лице, потому что подошедшая Асуна хлопнула меня по плечу и сказала:

— Видишь, я же тебе говорила. Можешь не беспокоиться на этот счет.

— Но, но мне нравится эта бандана…

— Давай тогда я тебе прозвище придумаю. «Украинский самурай» — как тебе?

— …С ч-чего еще украинский?

— Ну, твоя бандана же в сине-желтую полоску. Цвета украинского флага, верно? Если тебе так больше понравится, «Шведский самурай» тоже подойдет.

— …Прошу прощения, а можно воздержаться от обоих вариантов?..

Кузнец Незха с обалделым видом слушал нашу пикировку; наконец он боязливо вмешался:

— Эээ, это. …То, что ты сказал, это правда? Что Асуна-сан… тоже говорила про «все когда-нибудь умрем»…

На этот вопрос, естественно, его главное действующее лицо отвечать было не в настроении. Кидая спасательный круг, я нарочито веселым тоном произнес:

— Ага, честно-честно. Было просто жутко, она четыре дня подряд охотилась в лабиринте и в конце концов вырубилась у меня на глазах. Я, конечно, так ее оставить не мог, но поднять целого игрока у меня не хватало силы, и тогда я ее в одноместный спальник и –

Бам.

Тут Асуна, наступив мне на ногу, вернула лицу нормальное выражение и спокойно произнесла:

— …Честно говоря, это чувство и сейчас еще не совсем прошло. Потому что мы сейчас всего лишь на втором уровне, а наша цель — сотый, это очень далеко. Во мне все время борются две мысли: что мы туда обязательно доберемся и что мы наверняка выдохнемся где-то по пути. Но…

Карие глаза под капюшоном вдруг загорелись. Сейчас они горели так же ярко, как при той нашей встрече в лабиринте, однако оттенок мне показался другим.

— …Но я уже перестала сражаться ради того, чтобы умереть. Чтобы жить, чтобы пройти игру… может, я не такая оптимистка, чтобы так говорить, но все-таки я нашла для себя одну хоть и мелкую, но цель, ради которой и сражаюсь.

— Э… правда? И какая это цель… съесть целый Дрожащий пирог?

Я спросил вполне серьезно, но Асуна почему-то вздохнула и ограничилась коротким «нет», после чего снова обратилась к Незхе.

— И ты наверняка тоже найдешь. Нет, я уверена, она в тебе уже есть. Цель… что-то, ради чего ты должен сражаться. Ведь сумел же ты выйти из Стартового города на собственных ногах?

— …

Незха не ответил, вместо этого вновь опустил голову. Однако глаза его были открыты, он сверлил взглядом свои кожаные ботинки. Я заметил, что это была обувь не для ходьбы по городу — она и защиту давала.

— …Да, она у меня была. Цель, — вздохнул он наконец. Голос его прозвучал обреченно, но все же мне показалось, что в нем была маленькая… но верная искорка. Однако Незха, словно пытаясь ее задуть, отчаянно замотал головой. — Но только она уже пропала. Еще до того, как я угодил в этот мир. Задолго до того… в тот день, когда я купил нейрошлем. …Я… при первом же тесте соединения получил диагноз НПП…