Сын Аллогена

– Вот ты и проговорился, – мелькнула мысль у Юры: – никуда ты улетать с нашей планеты не собирался, а теперь заполучив самку и подавно.

Однако вслух Юра произнес:

– Конечно, но как ты сможешь освободить Савитара?

Амбросиец ничего не ответил, а начал опять манипулировать с синхронизатором. Изображение зала со старейшинами архонтов погасло и сменилось изображением внутренних отсеков корабля малседонцев. Все входы и выходы корабля заблокировались. Зака просмотрел помещения корабля и когда высветилось изображение Савитара, бессмысленно щелкающего своим клювом в полном одиночестве, который по-прежнему был в цветастом платье в горошек, сказал:

– Вот твой акремонец. А теперь смотри.

Все помещения корабля малседонцев начали заполняться черным туманом, который моментально растворял все живое. Истошные крики боли умирающих пленных акремонцев и хозяев корабля ударили Юре по ушам. Через несколько минут все было кончено и черный туман, словно его не было, впитался в переборки корабля. Остался в живых только Савитар, который почувствовал смерть своих соплеменников, и, открыв свой третий глаз, истошно клекотал клювом.

– Ты видел, – наконец произнес Зака: – я часть нашего договора выполнил. Твой акремонец пока что в безопасности. Теперь выполняй ты свои условия.

Юра, подавленный таким пренебрежительным отношением к живым существам, которые просто исчезли по прихоти другого существа, ничего не ответил, а только молча махнул головой. Он краешком сознания нырнул в плерому и понял, что против Зака, у которого на шее висел блокиратор плеромы, он бессилен. Физически его он тоже сейчас победить не сможет и ему оставалось только выжидать подходящий момент. Так просто отдавать ему источник энергии Юра не собирался.

III

Их корабль взмыл в воздух и понесся над лесом. Через две минуты полета они приземлись недалеко от какого-то огромного холма, возвышавшегося грунтовой насыпью посреди леса.

– Дальше пойдем пешком, – скомандовал Зака и схватил средними конечностями Кристину поперек тела. – Это что бы было нам быстрее передвигаться.

Передняя часть отсека управления разошлась в стороны, и на Юру дохнуло свежестью утреннего леса. Утро уже было в самом разгаре. Зака, держа в лапках, испуганную Кристину уверенно побежал по глубокому мху, отталкиваясь своими свободными конечностями. Юра побежал за ним. Конечно, побежал – это было громко сказано. Бежать он не мог, а только, более менее относительно, быстро идти. Поэтому Зака сбросил темп и завис на одном из деревьев, терпеливо ожидая, когда Юра его нагонит.

– Далеко идти? – спросил он у Зака.

– Скоро, – проскрипел в тот в даммару и опять побежал вперед.

– Куда нам спешить? – спросил Юра, – ты же контролируешь всю технику архонтов.

– Быстрее, – только ответил амбросиец, и огромная многоножка понеслась по деревьям вперед.

Юра шел, как мог быстро и лихорадочно размышлял о том, как ему попытаться обезвредить Зака. Чем ближе они приближались к странному холму, тем сильнее у Юры болела голова. В глазах замелькали какие-то видения и опять в его сознании зашептал голос, который, с того времени, как он покинул бункер, ни разу не давал о себе знать.

Его попытки опять войти в плерому оставались безрезультатными. Только еще сильнее начинались головные боли, которые то затихали, то опять сжимали мозг.

Таким образом, они прошли по лесу около пяти километров, пока Зака не остановился у кустов можжевельника.

– Лезь внутрь, – прошипел Зака и переложил Кристину из одних конечностей в другие. Та молчала и испуганно таращилась по сторонам. Видимо то, что ее несет огромное насекомое не пугало ее так, как окружающий их лес.

Юра присмотрелся в кусты и увидел там нору, уходящую под землю. Прикинув, что пролезть он в принципе сможет, Юра решил потянуть время, что бы определиться, как ему поступить: попытаться убежать в лес или попытаться убить амбросийца. Однако он прекрасно понимал, что его истощенный организм врятли способен на какое-то из этих действий.

– Зака, я прекрасно понимаю, что ты хочешь сделать, – тихо сказал Юра, – я добыл тебе синхронизатор. Поэтому убирайся с планеты…

Звенящая тишина повисла в воздухе. Юра только сейчас обратил внимание, что на всем протяжении пути от корабля до холма, им не повстречалась ни одна лесная живность.

Зака зашипел и вцепился своими жвалами в левую руку Кристины, от чего та истошно закричала. Крик боли потерялся среди деревьев, беспристрастно взиравших на беснующегося от злости амбросийца. Тот встал на нижние лапки и вытянулся во всю длину, нависая над Юрой.

– Сначала я разорву эту самку, – проскрежетал даммару, – а затем оторву тебе ноги и руки, но ты не умрешь. Ты увидишь, как я сожгу твой город и только потом я съем твою мозговую жидкость.

– Отпусти ее, – все также тихо сказал Юра.

Зака опустился на все конечности и прижал, тихо стонущую Кристину к земле, задней лапой, пригвоздив к земле ее окровавленную руку.

– Герадамас, тебе надо только добраться до источника и поместить в него синхронизатор, – вкрадчиво прешелестел Зака, протягивая Юре яблоко синхронизатора, который начал светиться багровым цветом.

– Ты станешь моим наместником на этой планете и у тебя будет все, а главное ты останешься в живых. Мы создадим новую армию, откроем рукав и, используя, этот источник энергии создадим новый порядок в мирах бесполезных созданий.

– Зачем мне это?

– Ты ничего не видел, кроме свой заброшенной планеты и ты не знаешь, как многогранен мир, которым сейчас владеют только архонты. Неужели ты не хочешь стать владыкой тех миров, о которых ты даже понятия не имеешь… Решай, – сказал Зака и приподнял заднюю лапу, освободив Кристину, которая сразу же отползла в сторону, жалобно всхлипывая.

– Нет, – ответил Юра и закрыл глаза, готовясь принять смерть.

Он вспомнил маму, маленького брата, подумал про отца, которого никогда не видел, почему то перед ним промелькнули глаза Вики и с сожалением подумал, что так и не сможет помочь людям, которые так отчаянно цеплялись за жизнь.

Помощь пришла совсем неожиданно, в виде огромного трехметрового медведя выпрыгнувшего из кустов позади Юра. Такого медведя Юра в жизни ни разу не видел. Те особи, которые иногда забредали в питомник города, по сравнению с этим, казались безобидными котятами. Его пасть с обломанными желтыми клыками была настолько огромна, что в нее спокойно вошла бы человеческая голова. Медведь был покрыт густой седой шерстью, свалявшейся в отдельных местах в колтуны до такой степени, что напоминали наросты, как у старых акремонцев на коже.

В прыжке медведь слегка оттолкнул Юру боком, однако этого было достаточно, что бы пролететь ему в неуправляемом полете несколько метров. Голова амбросийца с загнутыми назад усиками полностью вошла в медвежью пасть, как раз до уровня браслета, висевшего на сочленении сегментов Зака. Зубы сомкнулись, и раздался такой треск, как будто раскололся огромный грецкий орех. Тело Зака выгнулусь в дугу, задрав вверх все свои конечности. Медведь резким движением крутанул тело амбросийца, оторвав его от земли. Голова Зака провалилась где-то в утробу седого исполина, а остальная часть тела отчаянно извиваясь, пролетела несколько метров, шмякнувшись о ствол пихты, отчего несколько конечностей отлетело в разные стороны. Однако упав, на землю обезглавленное тело сразу же подскочило и поползло вверх по стволу дерева, скрывшись в его кроне.