Сын Архидемона (Тетралогия)

— Да я и буду, — хмыкнул я. — А что, не доверяете?

Рыцари недовольно забормотали, когда им перевели мои слова. Никому не хотелось вручать исход боя в шесть когтистых рук того, кого они считали дьяволом. Но оспорить мои слова никто не решился, даже бесноватый монах. Он, кстати, все это время возмущенно пялился на свой крест, который красовался у меня на груди. То ли собирался с духом, чтобы потребовать имущество обратно, то ли удивлялся, почему меня до сих пор не поразило громом небесным… Не знаю.

— Переведи ему, что гонга у меня нет, поэтому бой начнется, когда я кину на землю… да вот хоть этот святой крест.

Монах чуть в обморок не упал, но толмач спокойно перевел графу Этьену мои слова. Тот согласно кивнул и внимательно уставился на этот самый крест.

— Значит, так. В пах не бить, за волосы не хватать, глаза не выдавливать. Бой продолжается до тех пор, пока кто-нибудь не попросит пощады или не сможет больше сражаться. Возражения есть?

Возражений не было. Этьен молча кивал, слушая перевод моих импровизированных правил.

— Три… два… один… начали! — прохрипел я, швыряя крест на землю.

Ни Этьен, ни Сигизмунд не сдвинулись с места. Они еще внимательнее стали наблюдать друг за другом да медленно переступали с ноги на ногу. Потом Сигизмунд осторожно двинулся вперед, как-то странно вихляясь, словно собирался пуститься в пляс. Этьен поднял руки в защитной стойке, чуть повернулся всем корпусом — и вдруг бешено ринулся на своего противника. Принц пригнулся и принял графа захватом бедра. Перелетев через Сигизмунда и шлепнувшись в пыль, Этьен растерянно моргнул, не понимая, как так получилось. Мой временный спутник действительно неплохо владел поунг-фо. Не настолько, чтобы посоревноваться с Джеки Чаном, но вполне прилично.

Впрочем, поединок только начался. Предводитель рыцарей наконец-то осознал, что соперник у него серьезный, и теперь действовал осторожнее. Он кружил вокруг принца, ловя каждое его движение и ожидая, чтобы тот раскрылся. Но тот не раскрывался и в свою очередь искал слабину в противнике.

Сигизмунду такая борьба надоела первому. Он резко взмахнул ногой в воздухе, подпрыгнул и ударил пяткой, метя Этьену в подбородок. Но тот успел увернуться. Более того, ему удалось ухватить принца за ступню. Настала очередь Сигизмунда валяться в пыли. Теперь он тоже не понимал, как такое могло случиться. Но принц поднялся еще быстрее.

Несколько минут поединщики лупили друг друга руками и ногами, не издавая ни звука, только грозно сверкая глазами и надувая щеки. К моему удивлению, граф Этьен тоже владел какой-то хитрой техникой рукопашного боя, совершенно мне незнакомой. То ли во Франции этого мира разработали какое-то свое боевое искусство, то ли такое же было и в нашем мире, просто к двадцатому веку оно прочно забылось…

Так или иначе, но дрался граф Этьен очень красиво. Противники махали конечностями как бабочки крыльями, не забывали ставить блоки и каждый упорно ожидал, когда второй раскроется. Время от времени тому или другому удавалось этого дождаться, и тогда один из дуэлянтов летел на землю. Впрочем, он немедленно вскакивал, не позволяя другому развить успех, и в свою очередь пытался подловить его.

Сначала французы и арабы с азартом следили за битвой мастеров, выкрикивая поощрения своему бойцу и угрозы — чужому, но со временем им это надоело. Теперь зрители просто зачарованно наблюдали за этой схваткой, больше похожей на красивый танец, чем на вульгарную драчку. Я тоже наблюдал, не забывая, однако, следить, чтобы какой-нибудь излишне горячей голове не взбрело на ум помочь своей команде составом в один человек. Скажем, швырнув булыжник. Или стрелу. Стрелу, конечно, не швырнут, а выпустят из лука, но общей позиции это не меняет.

— Патрон, обрати внимание на горизонт! — вдруг забеспокоился Рабан. — Ты что-нибудь видишь?

Я пригляделся. И понял, что вижу, да еще как вижу! На горизонте, то есть километрах в тридцати отсюда (местность здесь ровная, так что все вокруг просматривалось достаточно далеко), медленно шевелилась куча крошечных точек, совершенно неразличимых для человеческого глаза, но я-то сразу разглядел, что это такое. Войско. Довольно внушительное войско…

— Примерно четыре тысячи всадников и больше двадцати тысяч пехоты, — каким-то образом умудрился сосчитать Рабан. — Все крестоносное войско в полном составе… Ну правильно, у них же на эту неделю намечена финальная битва — в самом Иерусалиме!

— Угу. Понятно. Надо сматываться… Долго им еще досюда ковылять?

— Там и пехота, и обозы, и все такое, так что немало. Если движутся ускоренным темпом — часа через три будут здесь. Если с нормальной скоростью — только к ночи дойдут.

— Все равно нужно драпать, — печально подытожил я. — Я не камикадзе — против такой толпы в одиночку переть. Раздавят, к чертовой матери…

Первым делом я решил прекратить затянувшуюся драчку между дворянами — средневековым и принцем крови из будущего. Недолго думая я выстрелил в воздух из испарителя.

К сожалению, никто не обратил на это внимания. Пучок волн, выданный оружием, унесся в небеса, не встретив никакой цели, а значит, остался незамеченным. Ни шума, ни вспышки…

— Эй-эй! — повысил голос я, вставая между слегка притомившимися поединщиками. — Все, антракт!… Тьфу, блин,тайм-аут!

Граф Этьен охотно воспользовался перерывом, чтобы приложиться к фляге с каким-то бордово-красным напитком. Вином, скорее всего… Переводчик обмахивал вспотевшего господина лошадиной попоной, а злобный монах что-то бормотал и мелко крестил Этьена Блуаского. Благословлял, наверное…

— Проблемы у нас, Сигги, — шепнул я, когда мы с принцем отошли в сторонку.

— Олег! — недовольно поморщился Его Высочество. — Конечно, мы договорились называть друг друга по имени и обращаться на «ты», но это еще не значит, что ты вправе так грубо фамильярничать! Попрошу впредь мое имя не коверкать!

— Да как скажешь, — фыркнул я.

— А что случилось-то? — вспомнил Сигизмунд.

— Да так, пустяк… Видишь точки на горизонте? Принц некоторое время старательно щурился, глядя туда, куда я ему указал, а потом беспомощно пожал плечами:

— Ничего не вижу. А что там?

— Блин, плохо, что не видишь… Ну ладно, поверь на слово — сюда движется все крестоносное войско. Почти тридцать тысяч солдат.

— И что же делать? — растерялся Сигизмунд.

— Как — что? Сваливать подобру-поздорову. Надевай скафандр по-быстрому, и валим…

— Да ты что, Олег? Как же мы бросим всех этих людей?

— Просто. Поднимем и бросим… Ты что, Твое Высочество, не догадываешься? Мы им уже ничем не поможем — даже если ты все-таки победишь этого рыцаря, это ничего не изменит