Сын Авонара

– Что ж, хорошо. – Я вскочила на ноги, позабыв усталость. – Нам нужно отнести ему одежду и оружие, какое сумеем достать…

Мы взяли три ножа, два меча и черный плащ Роуэна. Келли оставила свои травы Паоло, рассказав, что делать, если шериф проснется от боли или жара. – Бьюсь об заклад, принц его вылечит, – заявил паренек.

– Мы о нем позаботимся, – сказала Келли, набрасывая на спящего свой плащ. – А теперь прикрой лампу, пока мы не выйдем.

Когда глаза привыкли к темноте, мы с Келли выбрались из чулана и поднялись по лестнице, ведущей обратно в пещеру.

– Найти принца будет легче, если у меня будет какая-то его вещь, ты знаешь, – зашептала Келли.

– Если никто не забрал, вещь есть…

Мы крались по темной колоннаде, пока не наткнулись на тело Баглоса. Узел дульсе был брошен поверх него. Я развязала его. Никто не удосужился забрать серебряный кинжал Д'Арната.

Я отдала Келли оружие и ждала, прикусив губу, пока она творила свою магию. Когда Келли отдала мне кинжал и указала на винтовую лестницу, я, зажав кинжал Роуэна в руке, сунула оружие в свои ножны. Мой собственный нож зиды отняли.

Келли заскользила по темной пещере и вверх по лестнице. На каждой площадке она на миг замирала, прежде чем снова двинуться наверх. Я шла вслед за ней. Слабый свет пробивался из ниши в третьем ярусе. Из темноты рядом доносились голоса. Келли потянула меня в противоположную сторону, и мы приблизились к источнику света, обойдя пещеру по кругу. На полу перед лампой сидел человек, два темных силуэта возвышались по сторонам запертой двери. Мы подобрались ближе и вжались в темный дверной проем одной из соседних комнат.

– …не верить никому, кто прячет лицо, – бормотал человек с хриплым голосом.

– Приказ есть приказ, – возражал второй. – Мы бывали и в более странных компаниях.

– Не помню когда. От этого места меня бросает в холодный пот. Ты видел жреца, того, который не прячет лицо? Я думал, что я уже покойник, когда он взглянул на меня… или он покойник.

– Я тоже, – подхватил третий голос, молодой и испуганный. В свете лампы вырисовывался юношеский профиль. – И я все время слышу что-то. Похоже на голоса, только никого нет. Когда мы шли мимо озера… все эти птицы… Я никогда не любил птиц, особенно тех, которых нельзя увидеть. А ты видел каких-нибудь птиц, Дирк?

– Просто выполняйте свой долг, – сказал второй стражник. – Рот на замок, глаза открыть, а мнения держать при себе. Я не верю этим тварям внизу ни на грош.

Значит, это новый отряд. Не люди Мацерона.

– Кто же этот пленник, что всем задал столько работы? – поинтересовался хриплый голос.

– Не наше дело. Его светлость сказали, он как следует связан. Если мы не упустим его, уже завтра уедем отсюда.

«Его светлость…»

Келли приблизила рот к моему уху.

– Он в комнате через три шага отсюда. Я отвлеку их. Если не сумеешь освободить его через четверть часа, оставь, мы придумаем что-нибудь еще.

Я сжала ее руку, давая знать, что все поняла, и она исчезла в темноте. Шепот и бормотание неслись отовсюду. Я вжалась в дверь. Прошел миг, в воздухе появился зеленый огонек и поплыл по коридору.

– Крипе, что это? – выдавил хриплый голос.

– Пойди выясни.

Не успел звук шагов исчезнуть вместе с зелёным огоньком, как зазвучал новый голос.

– Дирк! Сейчас же вниз! Приказ его светлости. – Голос мужской, и невозможно понять, откуда он исходит. Я недооценивала таланты Келли.

Главный стражник разразился бранью.

– Тебе придется остаться, Риго. Не сходи с этого места. Случись что с пленником, и мы пойдем на корм червям. – Стражник пробежал по коридору и исчез на лестнице.

У молодого солдата не было шансов. Горсть мелких камешков заскакала по полу галереи, и его фонарь задуло порывом ветра.

– Кто здесь? – спросил он дрожащим голосом. Казалось, он не старше Паоло.

Призрачный смех, еще одна горсть камней, и легкие шаги зазвучали в галерее. Молодой солдат лишь секунду поколебался, прежде чем броситься бежать за ними.

Как только он исчез, я вскочила и распахнула тяжелую дверь. Стены пустой комнаты излучали собственный свет. У дальней стены висел принц, его ноги были разведены в стороны и привязаны серебристой веревкой к недавно вбитым в камень столбам. Руки притянуты к деревянной балке над головой, весь вес ему приходилось держать на пальцах ног. Серебристая веревка, обвитая вокруг шеи, была отдельно привязана к крюку в стене. Принц был совершенно неподвижен, даже едва дышал. Лишь мелкая дрожь в ногах выдавала, что он жив.

«Сейри…»

Могу поклясться, кто-то позвал меня по имени. Но кляп по-прежнему во рту у принца.

– Тише, – зашептала я. – Я пришла за тобой. – Я вынула кляп, сняла с глаз повязку и дотронулась до петли на шее, привязанной к крюку. Пока он моргал и старался отдышаться, я нагнулась, чтобы осмотреть веревки на ногах.

Подавив кашель, он хрипло зашептал:

– Ты еще не устала спасать меня?

– Бросать поздно. Если мы сумеем вызволить тебя, будет время подумать, что здесь нужно сделать. Ты сможешь вернуться, когда будешь готов. – Я не осмеливалась взглянуть ему в лицо. Я твердила себе, что не хочу смутить его, ведь он без одежды, и что только страх быть застигнутой на месте преступления заставляет мои руки так дрожать. Но было что-то еще. Его окутывало заклятие более сильное, чем раньше.

– Я смогу перерезать веревку? – спросила я. Серебристые путы глубоко врезались в плоть, оставив сочащиеся порезы и царапины. Его ноги дрожали от напряжения, он старался не двигаться, чтобы не ухудшить своего положения.

– Если только это будет простой нож, а не заговоренный. Я несколько раз пытался освободиться и магией, и просто так, но лучше бы я этого не делал.

Было почти невозможно подсунуть под путы тяжелый нож Роуэна; перепиливая веревки, я понимала, что боль должна быть ужасна.

– Как мне не хочется причинять тебе страдания.

– Я не жалуюсь. Правда. – Но голос его звучал натянуто, он пробормотал проклятие, когда я перерезала первую веревку и сняла ее вместе с полоской почерневшей кожи. Он со стоном переставил освобожденную ногу, более уверенно опираясь на нее.

Со второй ногой все оказалось еще сложнее. Она почернела и раздулась, я ощущала, как сильно затянута веревка. Ушло много времени, а его руки по-прежнему связаны. «Дура, почему ты не начала с рук?» Где же стражники? «Ура! Ноги свободны!»