Сын маминой подруги

Не от трусости, но мне хотелось в последний момент представить что-нибудь поинтереснее, вспомнить что-нибудь приятное.

Как назло, мысли в голову не шли совершенно.

У уха свистнула сталь.

Глава 30

Глава 30

Я открыл глаза.

"Хороший удар, красивый!", - оценил я. И смертоносный. Другой вопрос, что смерть наступила не мгновенно, и у нее была еще возможность понаделать во мне непредусмотренных природой отверстий. Однако этот момент не слишком волновал господина Тюфякина, преспокойно вытирающего выхваченный из трости клинок.

Где он прятался до этого? Да вариантов тьма, откуда на "темпе" можно в мгновение ока сблизиться с целью и нанести один единственный точный удар. Я даже позавидовал ег подготовке, помноженной на врожденные способности.

– Благодарю... Григорий Васильевич!
– Негромко пробормотал я, глядя "затухающий" взгляд Ярославы.

Франт пожал плечами. Ему моя благодарность была до лампочки. Он свое дело, как бы его не понимал, выполнил.

– Мира?
– Негромко спросил я.

Легкое движение плечами и отточенный кивок головой. Как я и предполагал - ему все равно.

– Я?..
– Интересуюсь у князя.

Еще один легкий кивок головой, позволивший мне приблизиться к Мире. Нож у меня всегда с собой, так что я очень быстро перерезаю веревки, про себя отмечая весьма продуманные узлы. Не должна была девушка пострадать.

А вот кляп я вынимать пока не стал.

– Посиди здесь, пожалуйста, - попросил я ее.
– Молча. Скоро все закончится, но пока - ни звука. Даже кляп не вынимай. Не надо.

Девушка быстро закивала. Она была испугана, но вовсе не до такой степени, чтобы утратить разум.

– Зачем?
– Обернулся я к Тюфякову, которого, казалось, ничто в жизни больше не волнует, кроме блеска его собственного клинка - раз третий уже оценивает его на свет и протирает снова.

"Интересно, ответит?", - подумалось мне. Ответил:

– Собственная корня Оболенских служба безопасности, - Вполне серьезно, даже забыв на миг манерно растягивать слова, "обрадовал" меня он.
– Госпожа Ярослава... Заигралась. Род Лыковых-Дудиных всегда отличался широтой взглядом на то, что допустимо, а что нет. Однако, к сожалению, иногда приходится отсекать сгнившие побеги.

Вот как... Я на миг обернулся, прикидывая как бы помягче спросить. И потише. Вот не хватало Мире сейчас чего лишнего услышать.

– То есть, организация "игр"...

Франт молча кивнул. Думал, промолчит, но он все же высказался:

– Не она первая, не она последняя. И мы могли бы посмотреть на все это сквозь пальцы, если бы она не втягивала в свои... Замыслы родичей.

– Долгорукие...
– Пробормотал я, вспомнив, семья трех убитых мной ублюдков так же происходила от корня Оболенских.

Тюфяков кивнул, со свистом вогнав клинок в ножны.

– Два десятка перспективных и одаренных родичей боле не пригодны ни к службе, ни к радению во славу Семей и Родов. Морально... Деформированы.

Интересная интерпретация определения "Моральные уроды".

– ...Долгая реабилитация предстоит тем, кто еще может быть... Спасен. Восемь же человек признаны не поддающимися коррекции. Сформированная картина мира и искаженное представление об обществе и своем месте в нем... Мы не можем позволить им формировать отношение к нашим Родам.

Я промолчал. "Прополка" - штука страшная. Но иногда и приходится "выдирать сорняки", дабы дать жизненное пространство сильным и здоровым побегам.

Молчу дальше. Подобная откровенность признак либо большого доверия, либо полной уверенности, что эту ночь я не переживу. В любом случае, раз пошла такая пьянка, то почему бы не задать еще один вопрос:

– Так что ж вы, такие умные-разумные, допустили подобное?

Франт поднял на меня усталый взгляд. Не было в нем ненависти ко мне. Только усталость и, кажется, удовлетворение от хорошо сделанной работы.

– Умна была, стерва...
– Наконец процедил он.
– Лет пять водила родовые СБ за нос.

"Твою ж державу, это что ж, она с пятнадцати лет подобным развлекается?", - поразился я, но комментировать не стал.

– Игорь Семенович, Валентин Георгиевич, - позвал князь, и к нам тут же шагнули двое из ларца, одинаковых с лица. Вернее, по повадкам, которые не оставляли сомнения в их "заточке". Ликвидаторы. Хм.

– Даму доставить до дома или куда она там укажет, - кивнул он в сторону Миры.
– Неудобства... Компенсировать. В пределах разумных, но достаточных.

Миг, и девушка "исчезла" со сцены вместе с обоими сопровождающими.

– Нормально все с ней будет!
– Поморщился Тюфякин, заметив мой сомневающийся взгляд.
– Я не убийца и не маньяк. Нет в том удовольствия, чтобы кровь понапрасну лить.

Пожал плечами. Я точно пока не смогу проконтролировать выполнения им обещания. Так что оставалось одно - верить на слово.

– Мы кого-то ждем?
– Уточнил я, стараясь не смотреть в сторону тела Ярославы.

Не знаю почему, но мне было неприятно.

Франт пожал плечами:

– Моя работа закончена.
– Просто сообщил он.

– А вот моя только начинается!
– Весело заметил еще один женский голос.

– Катерина Олеговна!
– Как-то синхронно склонили головы мы с князем в приветственном поклоне.

А чего удивляться? Как же могло обойтись без Ефимовой на этом празднике жизни?

– Я вас покидаю.
– Просто сообщил он, и отправился в прочь как выполнивший свою работу самурай в какой-нибудь пафосной анимешки.

Ну, красиво ушел, чего уж тут.

– Костя.
– Негромко усмехнулась девушка.

А вот ее "группа поддержки" хоть и была прекрасно подготовлена, но все же шума производила достаточно, чтобы быть мной замеченной.

– Катя.
– Вернул усмешку я, слегка разводя руки в стороны, словно бы показывая, что сопротивляться не буду.

Девушка еще раз немного грустно улыбнулась... И рванула вперед с хорошим "темпом"! Пожалуй, я могу бы и уклониться. Не стал. Зачем? Это ж не Ефимова мой противник ныне, а вся Система.