Сыщица по амурным делам

– Кто потащит кресла? Ты, что ли? – хмыкнула Алла Сергеевна, глядя на меня.

– Ради того, чтобы вы с Ромой не крушили наше общее имущество, – да, – ответила я, подчеркнув слова «наше общее».

Багловский вскочил со своего места, выражая готовность помочь мне. Я не была уверена, что ему после сердечного приступа стоит это делать, а поскольку Серега опять не проявил никакой инициативы и даже не выступил с комментариями, открыла дверь в приемную и спросила у Вики, как вызвать крепких молодцев из охраны. Трясущейся рукой (Вика до сих пор не отошла от нервного потрясения, испытанного после встречи со мной и Аллой Сергеевной) секретарша набрала какой-то трехзначный номер, связалась с неким Колей и сообщила ему, что Светлана Алексеевна желает видеть охранников.

– Двух, – добавила я. Вика повторила это в трубку.

Охранники нарисовались через тридцать секунд – подозреваю, что они находились где-то поблизости и получили сигнал по рации, ими были снабжены все типы в камуфляже, которых мне уже довелось тут видеть.

Уже в директорском кабинете я сказала им, что куда передвинуть. Задание было исполнено мгновенно, после чего молодцы вытянулись по стойке «смирно», глядя на меня преданными глазами. Алле Сергеевне явно не понравилось, что они смотрят на меня, ожидая дальнейших указаний, и она заявила, что они могут быть свободны.

– Пожалуйста, подождите в приемной, – встрял Рома, которому хотелось как-то оспорить приказ Аллы Сергеевны. – Я не исключаю, что вы нам понадобитесь в самое ближайшее время. Например, для усмирения буйных. Кстати, а смирительная рубашка на заводе имеется? Если нет, надо бы закупить комплект…

Рома ухмыльнулся, глядя на мачеху. С директорского кресла он так пока и не встал. Багловский вытер лоб платком и молча переместился на диван. Алла Сергеевна стояла посреди кабинета, вперив руки в боки, явно прикидывая, что бы такое еще выкинуть. Охранники переводили взгляды с одного владельца на другого. Подозреваю, что уже все работники предприятия знали, сколько у кого акций.

Багловский повторил им указание Ромы (в смысле подождать в приемной). Я тоже. Охранники, по всей вероятности, быстро подсчитав, сколько у нас троих получается акций, решили, что приказ можно выполнить, и быстренько кабинет покинули.

Мне надоело терять время, я подошла к Алле Сергеевне, подхватила ее под руку, подвела к одному из кресел и усадила в него, сама села в другое. Оставалось дождаться Рому и Серегу. Они проявили чудеса благородства и разместились на диване напротив.

Воцарилось молчание, которое, опять же, нарушила я, поинтересовавшись, с какой именно целью мы собрались сегодня.

– Вениамин Борисович хотел рассказать нам о производстве, – ответила мне Алла Сергеевна. – И, по-видимому, всем сразу. Боишься, Венечка, что мозоль на языке натрешь, если пару раз повторишь одно и то же? Ты поэтому и его пригласил? – Алла презрительно кивнула на Рому.

– Меня, кстати, пригласил не он, – спокойно заметил Рома. – А вы, Алла Сергеевна, разве не удосужились еще ознакомиться с положениями устава нашего с вами акционерного общества? У нас сейчас, если не ошибаюсь, общее собрание акционеров проходит. А для того, чтобы на нем принимать решения, нужен кворум. Иначе решения будут недействительными. Слыхали об этом?

Алла Сергеевна угрюмо молчала (похоже, что, как и Рома, она уже ознакомилась с уставом), прикидывая, что бы такое ответить.

Мне же лично порядком надоело разнимать Рому с госпожой Тарасовой, временем лишним я не располагала, поэтому, пока родственнички не устроили очередную перепалку (которая вполне может перейти и в мордобой), я обратилась к Вениамину Борисовичу с просьбой начинать, не откладывая дело в долгий ящик.

Из речи Багловского, рассчитанной на дилетантов, ничего не смыслящих в гвоздевом производстве, мы узнали о видах продукции, производимой на заводе, образцы нам тоже были продемонстрированы. Серега их даже в руки не брал. Подозреваю, что с производством он был знаком не хуже Багловского. Мы же узнали о сумме годовой прибыли, о поставках катанки, из которой делают гвозди, и о сбыте продукции. Багловский заверил нас, что поставка сырья и сбыт готовой продукции – процедуры отлаженные. Можно сказать, что фирма работает, как хорошие швейцарские часы.

После выступления Вениамина Борисовича мы подошли к самому больному вопросу.

Багловский сразу же заявил, что он не претендует ни на что, кроме своей нынешней должности, и хотел бы и дальше оставаться коммерческим директором. Никто из нас на нее видов не имел, так что мы хором (без Сереги), не сговариваясь, заверили его, что с этим согласны. Однако за главное кресло (генерального директора) разгорелась нешуточная борьба. Серега опять не участвовал, что меня, откровенно признаться, удивило. Я на упомянутое кресло тоже не претендовала, так что у нас было два кандидата, и вопрос пришлось ставить на голосование. Алла Сергеевна голосовала за себя двадцатью процентами акций (своими и Славиными), Рома за себя – двадцатью пятью. Мы с Багловским и Серегой воздержались. В результате простым большинством голосов (его двадцать пять процентов против двадцати Аллы Сергеевны и Славы) генеральным директором компании был избран Рома.

Алла Сергеевна брызгала слюной и висела на потолке от злости, обзывая Рому последними словами. Досталось и остальным, включая меня, правда, гораздо меньше, чем Роме. Незаконнорожденный сын Стаса достойно отвечал мачехе, Багловский пытался их урезонить, Серега опять молчал, а я задумалась о происходящем на моих глазах. В какую хитрую игру я оказалась втянута по воле Стаса? Что задумали Афганец с Серегой? Почему они допустили Рому к посту генерального директора? Ведь у Афганца – тридцать процентов! Или именно так и было запланировано заранее? Рома – ручной директор, делает то, что нужно этим хитрым жукам, а в случае… неприятностей (скажем так) он же за все и отвечает, а Афганец выходит сухим из воды.

Правда, возможен и другой вариант: завод прибирает к рукам Серега. Я посмотрела на него, но старый знакомый упорно не желал встречаться со мной взглядом. Не хочет ли он обвести Афганца вокруг пальца? Поэтому и молчал во время дележа портфелей. Мог Серега лично договориться обо всем с Ромой? И поэтому он обрабатывает и меня…

Тем временем Алла Сергеевна с Ромой немного успокоились, и опять выступил Багловский, напомнивший нам, что «Нева-металл» – это акционерное общество, высшим органом которого является общее собрание акционеров, а наш исполнительный орган – совет директоров. Генеральный директор у нас уже есть, и теперь нам следует выбрать председателя совета директоров. Багловский предложил кандидатуру Аллы Сергеевны.

«Нашим – вашим, вместе спляшем?» – подумала я о Вениамине Борисовиче, но от комментариев вслух опять воздержалась, ожидая нового скандала и, не исключено, рукоприкладства со стороны Ромы, но в следующую минуту у меня просто отвисла челюсть: не споря, Рома заявил, что он согласен.

При виде выражения моего лица он пояснил, что председатель совета директоров – фигура номинальная (будто я не знаю, но все равно не ожидала от Ромы такого быстрого согласия), так что спокойно можно выбирать и Аллу Сергеевну, чтобы она не претендовала на большее. Рома усмехнулся со шкодливым видом. Мне ничего не оставалось, как согласиться. Хотя, признаться, мне было все равно. Серега кивнул. «Все заранее спланировано?» – опять подумала я.

Рома заявил, что нам осталось придумать должность для меня, лучше бы какого-нибудь директора, чтобы было не обидно.

– Не надо, – покачала головой я. Только мне еще этого не хватало! Мне достаточно и акций. Руководить компанией и вообще участвовать в ее управлении я не собиралась. Зачем мне лишняя головная боль? И так ее предостаточно. Десять процентов акций «Невы-металл» – деньги с неба. Я так их и воспринимаю. Генерального директора и председателя совета директоров выбрали, и ладно.